Первый Линзмен-1: Трипланетие (Союз трех планет)

— Работайте, — буркнул капитан, кивнув на передатчик, и Клив сразу приступил к делу.
Внезапно раздался мелодичный сигнал, и передатчик ожил.
— Командующим всех боевых кораблей, — голос адмирала разорвал напряженную тишину. — Судам в секторах "Л" и "Р" отключить опознавательные сигналы. Суда, командиры которых получили указания из не подлежащих упоминанию источников, немедленно включают красные огни по системе К-четыре и берут на себя роль флагманов. Корабли без опознавательных знаков направляются к флагманам и выстраиваются за ними в боевые конусы. Эскадры, наиболее удаленные от точки контакта с противником, движутся к ней с максимальной скоростью; ближние замедляют ход. До прибытия всего флота боевые действия не начинать. Крейсерам других секторов передислоцироваться на орбиту Марса… — приказы продолжали поступать, все флоты Трипланетной Лиги готовились вступить в бой, если сосредоточенные около Земли силы не смогут уничтожить пиратскую базу.
В ближайших секторах как минимум дюжина кораблей зажгла красные сигнальные огни, и на следящих экранах остальных появились яркие точки, к которым на максимальной скорости начали стягиваться боевые эскадры. В то время небольшие разведывательные корабли Службы обследовали каждый дюйм пространства вокруг пиратской базы. Однако они не рисковали приближаться к планетоиду, и ультраволновые детекторы не могли его обнаружить — малый радиус действия сильно ограничивал их возможности. Пока что невидимый черный шар плыл вне зоны контакта, недоступный локаторам разведчиков.
В капитанском отсеке, на мостике крейсера «Чикаго» молодой агент Службы уставился в пол в глубоком раздумье. Мысли его были прерваны довольно бесцеремонно.
— В чем дело? — капитан положил огромную ручищу на плечо Клива. — Не можете их найти?
— Нет… Безнадежно! — коротко бросил агент, по внезапно в его глазах сверкнул огонек. — Капитан, я попробую кое-что переделать, но мне нужна помощь. Найдется у пара-другая парней, которые разбираются в электронике?
Просьба Клива была выполнена немедленно, и пока ультра-волны обшаривали космос в безнадежных поисках, помощник суперкарго и специалисты секции электронного оборудования «Чикаго» занимались созданием нового мощного локатора. Инженеры крейсера работали почти вслепую, но Клив, казалось, точно знал, что надо делать. В конце концов грубое, но эффективное приспособление было создано — и оно работало! Подобные вещи случаются не так редко, как можно подумать, и не имеют никакого отношения к чуду; необходимость диктует определенное конструкторское решение и, при наличии хороших мозгов и умелых рук, повое устройство быстро появляется на свет божий.
Итак, локатор заработал и расходящиеся круги ультраволн пронизали космическое пространство.
— Вот и все, сэр — доложил Клив, когда па экране прибора показались яркие точки. — Давайте сравним мои данные с теми, что на ваших локаторах — по координатам ближайших кораблей флота. Итак, диктую: Х-11-62-23. RA-124-32-16, DX-173-25…
Цифры совпали. Капитан отсалютовал Кливу и произнес:
— Я знал что в вашей Службе немало толковых ребят. Но то, что вы сделали сейчас, по плечу только одному человеку: Лиману Кливленду!
— О, что вы, сэр! Это не имеет… — начал было Клив, но тут вновь раздался мелодичный сигнал и, обернувшись к приемнику, мужчины увидели на экране уверенное и властное лицо Вирджила Сэммза.
— Привет, Лиман, — голос шефа Трипланетарной Службы четко звучал из динамиков, и капитан шумно вздохнул, сообразив, что помощник суперкарго с его корабля и Лиман Кливленд, лучший специалист по лучевой трансмиссии, — одно лицо. — Я был уверен, что ты как-нибудь выкрутишься. Ну? Такие штуки можно поставить па прочие суда?
— Боюсь, нет, — Кливленд нахмурился. — Система, конечно, работает, но мы собрали ее на живую нитку. Эта куча металлолома может развалиться в любую минуту.
— Вы сумеете получить хотя бы несколько снимков окружающего пространства?
— Секунду, .. Да, вполне. Но зачем?
— Там происходит что-то непонятное — ни нам, ни пиратам. Адмирал решил, что юпитериане опять проявляют активность, но этого просто не может быть — им не под силу разработать такие приспособления за прошедшее время .. — Сэммз вкратце изложил сведения, полученные от Костигана и мрачно усмехнулся:
— Больше я ничего не знаю… и хочу, чтобы вы не лезли в драку. Необходима информация! Так что держитесь подальше и делайте снимки. Я прослежу, чтобы «Чикаго» получил нужные указания.
— Но послушайте, сэр…
— Это приказ! — отрезал Сэммз. — Нам важно знать все детали происходящего, а единственная возможность их получить — ваш новый аппарат. Если флот потерпит неудачу — а я не разделяю уверенности адмирала в победе — у нас останутся хотя бы снимки… и они могут многое подсказать. И еще одно — похоже, мы потеряли Конвэя, и я не желаю рисковать и вашей головой.
Кливленд молчал, обдумывая новости, но капитан «Чикаго», который был ветераном Четвертой юпитерианской войны, не мог стерпеть сомнений в могуществе флота.
— Мы распылим их, Сэммз! — свирепо рявкнул он. — Мы сделаем из них…
— Как вам угодно, капитан… Я никому не навязываю своего мнения, — шеф Службы пожал плечами. — Я предупредил адмирала, что планетоид, скорее всего, будет держаться до тех пор, пока мы не применим что-нибудь новенькое… Но он не пожелал меня слушать! Он согласился лишь вывести ваш корабль из зоны боевых действий.
— Этого вполне достаточно, — недовольно пробормотал капитан, когда связь прервалась. — Кливленд, мне не нравится перспектива удирать от огня, и я этого не сделаю, пока не получу указаний от самого адмирала!
Однако приказ верховного командования поступил незамедлительно, и «Чикаго», выключив сигнальные огни, уменьшил скорость. Крейсер шел все дальше и дальше, до самой границы действия прибора, над которым колдовали Кливленд и его коллеги из экипажа корабля.
Флот, тем временем, объединил силы. Тяжелые крейсера, озаренные сиянием алых огней, вели боевые конусы, направляясь к «Бесстрашному» — супер-дредноуту из Британского дивизиона, который был флагманом Флота, самым мощным космическим кораблем, когда-либо поднимавшимся в пространство.
Теперь флот перестраивался в один огромный конус, направленный основанием к противнику. Подобная тактика была разработана еще во время Юпитерианских войн, когда силы Трипланетия боролись за жизнь своих миров; с тех пор, как последние звездные корабли юпитерианских убийц были уничтожены, конуса не использовались.
Основанием конуса служили маленькие корабли-разведчики — самые слабые, но и самые подвижные суда флота. За ними шло кольцо легких крейсеров, затем — кольцо тяжелых; дредноуты образовывали четвертый круг. В вершине, под защитой всех кораблей, в оптимальной позиции для руководства боем, шел флагман. При таком построении каждая боевая единица могла применять свои огневые средства без опасения повредить соседа; в то же время по оси конуса направлялись мощнейшие всплески энергии, генерируемые эмиттерами тяжелых кораблей. Интенсивность огня флагманского судна и его ближайшего окружения была точно рассчитана; казалось, ничто не могло устоять перед этим лучевым шквалом.
Искусственная планета была уже близка и доступна пока еще несовершенным ультраволновым радарам — как и пиратские корабли, один за другим вылетавшие из разверстых шлюзов. Они не утруждали себя регулярным построением — видимо, Роджер был уверен, что его корабли-невидимки смогут уничтожить огромную армаду противника, не выдав своего местоположения. Однако он ошибся — ошибся, позволив своим передовым судам проникнуть внутрь боевых порядков земного флота еще до того, как арьергард покинул планетоид. Как только десятки сигарообразных кораблей пересекли плоскость основания конуса, капкан захлопнулся, и Флот ответил энергетическим ударом невероятной мощности. Одна команда, один сигнал — и океан беснующейся энергии обрушился на противника, неся уничтожение и смерть. Ультраволновые экраны невидимости, скрывавшие пиратские суда, не могли выдержать подобного напора — как и любые иные средства обороны, имевшиеся в распоряжении Роджера или Трипланетной Лиги. Защитные экраны пиратских кораблей начали краснеть и гаснуть; затем сами корабли разлетались на части, превращаясь в груды опаленного искореженного металла. Медленно и беспорядочно вращаясь, они плыли куда-то в равнодушном мерцании звезд — безжизненные, темные, зловещие; и мы никогда не узнаем, где они нашли последний приют…