Красный Ястреб

Они скакали и все время оборачивались назад, как будто ожидая увидеть большой отряд, который гонится за ними. Но даже увидев меня одного, они не повернули назад, а продолжали скакать за Рабаном.
Я приготовил стрелы, продолжая гнаться за ними. Затем я понял, что сейчас мне лучше действовать пикой. Я перехватил пику покрепче и пригнулся в седле, пустив Красную Молнию в бешеный галоп.
Последний из Калькаров остановил коня и повернул его, готовясь встретить меня. Это было его ошибкой. Нельзя вступать в бой на пиках на неподвижном коне, так как при этом лишаешься свободы маневра.
Мое нападение было таким мощным, что пика пронзила его грудь и сшибла с коня. Он рухнул на землю вместе с пикой, которая осталась у него в груди.
Я увидел, что следующий Калькар оглянулся, чтобы увидеть исход битвы, а когда увидел, что его товарищ на земле, а я без пики, он развернулся и поскакал ко мне. Видимо он думал, что я обращусь в бегство, так как мой конь действительно попятился. Однако я направил его к упавшему врагу не из трусости. Проезжая мимо трупа Калькара, я наклонился с седла и схватил пику, лежащую в пыли. Затем я, не снижая скорости, развернулся и поскакал навстречу следующему врагу.
Мы неслись со страшной скоростью навстречу друг другу. И я увидел, что Калькар направляет своего огромного коня так, чтобы он сшиб грудью Красную Молнию. Тогда я оказался бы на земле и он легко бы расправился со мной. Никогда бы не подумал, что под низким лбом Калькара может родиться такой хитроумный план.
Приблизившись к Калькару, я повернул чуть вправо и перехватил пику в левую руку. Калькар не смог перестроиться во время, так как весь маневр занял у меня долю секунды. И мощным ударом пики я помог Калькару выйти из того гнусного состояния, в котором он был до сих пор, ибо быть Калькаром, это самое гнусное, что можно придумать.
Моя пика пронзила ему горло и подонок повалился в пыль дороги.
Теперь между мной и великаном осталось четыре Калькара. Великана уже не было видно за поворотом. Он скакал вперед и уносил с собой Бетельду – бог знает какая судьба ждет ее.
Четверо Калькаров растянулись по дороге и казалось были в нерешительности, не зная, бежать ли им, или же напасть на меня. Возможно они надеялись, что я испугаюсь того, что их много против меня одного, и ускачу. Но увидев, что мои намерения по отношению к ним весьма недвусмысленны, они решили, что со мной надо кончать.
К счастью для меня, их разделяло большое пространство, и им пришлось вступать в бой поодиночке.
Тот, что был ближе ко мне, подбодряемый стуком копыт спешащего к нему товарища, приготовился встретить меня. Но видимо судьба тех двоих не прибавила ему энтузиазма и атака его была актом отчаяния.
Через мгновение мир избавился еще от одного Калькара, но у меня сломалась пика и появилась рана на руке. Ко мне спешили еще три Калькара, так что у меня не было времени хватать новую пику.
Теперь у меня остался только меч против их длинных пик. Когда первый ударил меня, я уклонился от удара и сблизившись с ним, легко развалил его на две части от плеча до седла.
Это заняло у меня одну секунду, но остальные Калькары были уже рядом. Я повернулся во время, чтобы отбить удар пики, но тут же мне на голову обрушился второй и это было последнее, что я помню из этих событий.
Когда я открыл глаза, то обнаружил, что лежу животом на седле, поперек лошади. У меня перед глазами покачивалась пыльная дорога и мерно передвигались четыре серые ноги. Значит это не Красная Молния.
Я постепенно приходил в себя и вот я ощутил, что лошадь остановилась и ко мне подошли два Калькара. Они бесцеремонно стащили меня на землю и когда я встал прямо, они были удивлены, что я в сознании.
– Грязный Янки! – крикнул один и ударил меня по щеке.
Его товарищ придержал его руку.
– Спокойно, Тав, – сказал он. – Этот парень неплохо сражался. – Говорящий был человеком примерно моего роста и сложения. Может быть он даже был чистокровным Янки, хотя вполне возможно, что и полукровкой.
Первый Калькар выразил свое негодование.
– Грязный Янки, – повторил он. – Постереги его, Окконор, пока я найду Рабана и спрошу, что с ним делать. – Он повернулся и ушел.
Мы стояли у подножия низкого холма, на котором росли громадные деревья. Их было великое множество и среди знакомых мне деревьев, лип, вязов, дубов, сикамор, было много таких, каких я раньше не видел. Между ними росла высокая трава, в которой виднелось множество цветов, самых разнообразных размеров и цветов. Никогда я раньше не видел такого красивого места.
Сквозь деревья я видел развалины строений древних. Тав направился прямо туда.
– Что это? – спросил я своего стража. Любопытство пересилило мое презрение к нему.
– Это шатер Рабана, – ответил тот. Совсем недавно здесь жил Джамадар Ортис, истинный Ортис. Фальшивый Ортис живет в больших шатрах в Капитоле. Он не смог жить здесь, в этой долине.
– А кто такой Рабан?
– Это великий грабитель. Он нападает на всех и вселил такой ужас, что никто не сопротивляется ему. Так что он легко берет все, что хочет. Говорят, что он ест людей, но я этого не знаю – я слишком мало времени у него. Я пришел к нему после убийства настоящего Ортиса, так как Рабан не щадит и Калькаров.
Рабан долго жил на западной окраине долины, грабил окрестности Капитоля. Тогда он не нападал на людей долины. Но после смерти Ортиса он переселился сюда, и теперь грабит всех и Калькаров, и мой народ.
– Ты не Калькар? – спросил я, хотя уже знал ответ, так как он носил доброе американское имя Окконор.
– Я Янки, а ты?
– Я Юлиан Двадцатый, Красный Ястреб.
Он поднял брови. – Я слышал о тебе в последнее время. Твой народ сейчас сражается на подступах к Капитолю. Но их отбросят назад – Калькаров слишком много. Рабан будет рад тебе, если все что о нем говорят, правда. Говорят, что он съедает сердца храбрых воинов, кому не повезет и кто попадет в его руки.
Я улыбнулся.
– Что это за существо? – снова спросил я. – Где его народ?
– Он только Калькар, но еще большее чудовище, чем остальные. Он родился в Капитоле от обычных родителей, кровожадность его была велика и усиливалась с каждым годом. Он сам хвастался, что убил свою мать, когда ему было десять лет.
Я вздрогнул.
– И в руки такого зверя попала дочь Ортиса, а ты Янки, помогал ему в этом.
Он с удивлением посмотрел на меня.
– Дочь Ортиса?
– Дочь Ортиса.
– Я не знал этого, – сказал он. – Я с ней не был знаком и был уверен, что она Калькарка. Некоторые Калькарки похожи на земных женщин.
– Что ты будешь делать? – спросил я. – Ты можешь ее спасти?
Внутренняя вспышка озарила его лицо. Он выхватил нож и разрезал мои веревки.
– Спрячься в кустах, – сказал он, – и следи за Рабаном, пока я не вернусь. К вечеру я приведу помощь. В этой долине живет много тех, кто отказался смешивать свою кровь с кровью Калькаров и сохранил ее чистой все столетия. Здесь живет около тысячи воинов Янки. Я уже пытался собрать их, чтобы покончить с Рабаном, но они отказались. Если даже опасность, в которой находится дочь Ортиса не заставит их забыть о своей трусости, значит они безнадежны.
Он вскочил на коня. – Быстро! – крикнул он. – Прячься.
– Где мой конь? Он жив?
– Жив! – крикнул Окконор. – Он убежал, а мы не стали его ловить. – Через мгновение он исчез за холмом, а я вошел в лес. Несмотря на мое подавленное состояние, в моей душе светился бледный луч счастья: Красная Молния жив!
Вокруг меня стояли громадные старые деревья, стволы которых были толщиной до пяти-шести футов, а высота достигала нескольких сотен футов. Это было прекрасное место, чтобы прятаться здесь, но мы Юлианцы не любили прятаться от врага. Я задумался: странное дело, я Юлиан прячусь от Калькаров в надежде помочь дочери Ортиса! О, тени Девятнадцати Юлианов! До чего дошел я, Юлиан Двадцатый? Куда принес свое гордое имя?
Но я не чувствовал стыда. Что-то во мне отчаянно сопротивлялось моим старым принципам, унаследованным от предков. И я понимал, что это побеждало. Я готов был пожертвовать жизнью ради спасения дочери своего врага.