Спираль

Антон полностью ушел в себя, в свои мысли, практически не обращая внимания на Сару Клеймон, которая, наоборот, внимательно наблюдала за едва уловимым танцем теней, что пробегали по чертам Полынина, на доли секунд искажая их...
...Он вспоминал о том, как валялся в госпитале Форта Стеллар, потом, выписавшись, получил приличную компенсацию за участие в боевых действиях и ранение, вернулся на Аллор – расцветающий центр окраинной цивилизации.
Тут он был зачислен на курсы гиперсферных пилотов. Его давняя мечта: поступить в институт истории и археологии космоса на планете Элио обязательно требовала такой подготовки, но судьба сложилась иначе – вечером того дня, когда он с несколькими вновь обретенными товарищами «обмывал» в недорогом баре у космопорта успешную сдачу экзаменов, к ним за столик подсели двое респектабельных с виду мужчин и предложили новоиспеченным пилотам попробовать себя не на линиях транспортных перевозок, а в рискованной, но высокооплачиваемой работе на частное лицо.
Для учебы в Элианском институте нужны были деньги, и Антон согласился, хотя достаточно скоро понял, что подобная «фортуна» обманчива, а больших денег никто просто так не платит. Те двое, что подсели к ним за столик, являлись агентами Джонатана, курирующими космопорт – они постоянно просеивали контингент молодых пилотов, вылавливая из общей массы таких, как Полынин, – бывших солдат Конфедерации: все еще злых, обиженных, частично дезориентированных в обществе. Расчет был безошибочным – Роглес подбирал себе людей с определенными материальными проблемами, умеющих рисковать, лишенных обывательских комплексов и страха перед незначительными нарушениями колониального законодательства.
Рукав Пустоты быстро сделал из Полынина опытного пилота – другие там просто не выживали. Работа на Роглеса полностью затянула его в свои тенета, поглощая практически все свободное время: риск был огромным, деньги – сопоставимыми, память о прошлом быстро тускнела, вот и выходит, что не искал он толком никого из той горстки ребят, с которыми вместе погибал когда-то в руинах диспетчерской башни космопорта планеты Хабор, закрылся в собственной скорлупе, осуществил, что называется, заветную мечту – стал археологом, но черным, грабящим оплавленные планетные могильники древних цивилизаций...
А Паша, значит, все это время...
На лице Антона отразилась горестная усмешка.
Не искал он Сытникова по-настоящему. НЕ ИСКАЛ. Успокоился на информации, что эвакуационный модуль был сбит над Хабором, погоревал, конечно, напился, как водится... Сейчас Антон запоздало упрекал себя в этом, хотя жизнь слишком сложна, чтобы вот так одной оценкой, как сабельным ударом, размежевать ее на две половины – тут хорошо, а тут плохо...
– Они выходили с вами на связь? Требовали выкуп? – наконец, глухо спросил он, поднимая глаза.
– Нет.
– Тогда откуда вам известно, что Павел жив?
Сара Клеймон выглядела достаточно спокойно, собранно. Бог его знает, может, в ее душе все уже выгорело, отболело – десять долгих лет, прожитые с формулировкой «пропал без вести», – это испытание, которому не позавидуешь...
– Недавно мне передали весточку от него, – ответила Сара и тут же пояснила, глядя на Антона: – Если ты интересуешься большой межпланетной политикой, то должен знать, что Центральные Миры недавно образовали новую Конфедерацию, в которую, помимо людей, вошли еще две ксеноморфные расы.
Полынин кивнул. Он был хорошо осведомлен о недавних коренных преобразованиях в структуре Центральных Миров и еще лучше – об открытии нового шарового скопления, где обитали логриане и инсекты – две расы, до сих пор считавшиеся вымершими, за исключением небольших деградировавших анклавов инсектов, обнаруженных людьми несколько ранее.
Сара Клеймон вновь заговорила ровным глухим голосом:
– Военно-космические силы нового союза недавно провели акцию по расчистке некоторых участков космоса, в районах, где предполагается оборудовать точки промежуточного всплытия для новых гиперсферных трасс. В результате были ликвидированы несколько баз, принадлежащих кланам Ганио. Там освободили некоторое число заложников. Человек, который передал мне весточку от Паши, из их числа. Он разыскал меня, передал, что Павел жив, но по-прежнему находится в плену, и в подтверждение отдал вот эту фотографию и карманный компьютер, который, по его словам, Паша выкрал.
– Вы обратились с этой информацией к военным?
– Да. Я посылала официальный запрос. Они предоставили мне списки, но фамилия Сытников не фигурирует ни среди мертвых, ни среди освобожденных. Кланы, после поражения, отступили в глубь неисследованного космоса. – Она по-прежнему говорила ровно, без лишних эмоций, хотя казалось, что именно теперь пожилой женщине настало время выплеснуть накопившееся горе – ведь рядом сидел друг ее сына...
– Как вы нашли меня, миссис Клеймон?
– Человек, который передал мне вот это, – она указала на компьютер и снимок, – сказал буквально следующее: «Вам стоит разыскать парня со снимка. Его зовут Антон, фамилия – Полынин. Он, вероятно, живет на Элио или Аллоре и занимается космической археологией. Передайте ему, что Павел жив...»
Последняя формулировка ударила по нервам – болью и надеждой одновременно.
Полынин смотрел на богатую драпировку алькова, думая в этот миг о судьбе, которая вот так настигла его, десять лет спустя, в дорогом номере борделя... Хотя, какое, к дьяволам Элио, имеет отношение место их встречи с миссис Клеймон ко всему сказанному? Паша жив, вот что главное...
Полынин взял в руки мини-компьютер, еще раз внимательно просмотрев схему, которую демонстрировал маленький монитор.
На его взгляд, это был всего лишь фрагмент, выхваченный из общей дислокации каких-то баз, а пунктирные линии, ведущие в пустоту, к срезу экрана, скорее всего, являлись началом нестандартных гиперсферных курсов, но куда они ведут, оставалось полнейшей загадкой.
– Мне важно знать, куда ведут эти линии, – словно угадав ход его мыслей, произнесла Сара Клеймон.
– Вам следовало показать это военным специалистам, – с трудом отрывая взгляд от схемы, ответил Полынин.