Не было бы счастья

Женя молча сделала шаг к двери, намереваясь сбежать.
Илья оторвался от стены и встал в проеме, не сводя с нее глаз. Кажется, где-то он ее уже видел.
Кажется, дрянной джин полностью выветрился из головы.
Кажется, все освободившееся пространство в черепной коробке заняло изумление. И сию секунду оно вырвется наружу и перебудит весь дом, это точно!
Илья с силой выдохнул, быстро сосчитал до десяти, но успокоиться не смог, схватил девицу за плечи, оторвал от пола и встряхнул хорошенько.
— Вы что тут делаете?! — прошипел он в ее перепуганное, красное лицо.
— Стираю, — простонала она, барахтая в воздухе ногами.
— Почему вы стираете в моем доме?! — скрипнув зубами, шепотом заорал он.
— Поставьте меня! — приказала она, от злости обретая уверенность.
Он разжал руки, и Женька ойкнула, приземлившись на больную ногу. Илья покосился на ее распахнувшийся халат. Вернее, на нее под халатом.
Солнечным светом брызнула золотистая гладкая кожа. Мелькнула крошечная впадинка пупка, словно отпечатанная монеткой.
Сделалось жарко в груди. Илья рванул на себе галстук и быстро отвернулся.
— Ничего не понимаю, — пробормотал он, пока она лихорадочно затягивала пояс.
— Пить меньше надо, — пробурчала Женя, чувствуя себя загнанным в ловушку кроликом.
Кролику даже лучше. Ему и без халата можно обойтись, и с хозяином дома объясняться не надо.
— А это не ваше дело! — встрепенулся Илья и, опомнившись, перешел на возмущенный шепот, — с чего это вы взялись мне лекции читать?!
— Да какие еще лекции?! — раздосадованно всплеснула руками Женька. — Дайте мне пройти!
— Куда? По какому вообще праву? Почему вы тут командуете?
— Я не командую, я иду спать. Ваша бабушка меня оставила ночевать, ясно?
— Ну, ну.
Пьяный болван! Он ничего сегодня толком не соображает! А ведь это можно было предвидеть, разве бабуля да и все остальные отпустили бы несчастную девицу просто так?
А человеколюбие? А законы гостеприимства?
Он был так зол, что едва сдерживался, чтобы не разбудить все семейство и не закатить скандал. Почему, черт возьми, ему приходится сталкиваться в собственной ванной с противной истеричкой, которая днем в полной мере продемонстрировала свой паршивый характер! Да еще и заставила Илью чувствовать себя виноватым!
Он не мог с этим смириться, ну никак не мог.
Однако, что ему оставалось? Выгнать ее среди ночи? Вызвать неотложку?
— Не смотрите на меня так! — пропищала она заносчиво. — Если вас беспокоит мое присутствие, я немедленно уеду!
Она отпихнула его и вышла в темноту коридора. Илья схватил ее за шиворот и втянул обратно.
— Не дурите!
— Не смейте орать на меня!
Он захлопнул дверь в ванную и уставился на девицу с негодованием.
— Вы сами вопите, как раненая курица! Между прочим, все спят! Эгоистка малолетняя, что вы о себе возомнили?!
Вот урод! Он назвал ее курицей и малолеткой, этот старый хрен! Женька готова была вцепиться ему в физиономию, но вместо этого лишь надменно выставила вперед подбородок. Она будет выше этого! Она ни за что не даст втянуть себя в базарную склоку! Она не станет спорить с недоразвитым питекантропом, который никакого понятия не имеет о приличиях и обыкновенном человеческом сочувствии.
— Это вам что ли надо сочувствовать?! — усмехнулся он.
Оказывается, она все это произнесла вслух! Как ни странно, питекантропа он проглотил и не поперхнулся.
— Вы ловко сумели воспользоваться ситуацией, — презрительно заявил Илья, — и сели на шею моим родным, ничуть не смущаясь. Вам что, надоели свои родственники, да? Решили спрятаться от нежных родителей в чужом доме?
— Отойдите от двери! Я сейчас же уйду.
— Ну конечно, — скривился он, — а потом подадите на меня в суд за причинение морального ущерба. Не денег жалко, а времени и нервов, понятно вам?
Женя, дрожа от ярости, спокойно заявила, что ничто подобное ему не грозит и он может подтереться своими деньгами, а время смело потратить на прием к психотерапевту.
— Так вы еще и хамка! — удовлетворенно констатировал Илья.
— Чья бы корова мычала, — брезгливо заметила Женя, мусоля в руках пояс халата.
Илья ехидно скривил губы, перехватив взглядом ее нервные движения.
— Вы что, хотите меня соблазнить? — с отвратительной ухмылочкой осведомился он.
— Да я скорее соглашусь выйти замуж за макаку! — выпалила Женька.
— Бедная макака! — покачал головой Илья.
Это начинало его забавлять. Раскрасневшаяся девица была сказочно хороша, и гневные молнии в ее глазах ничуть не пугали Илью, а только веселили безмерно. От раздражения и следа не осталось, в голове вдруг закрутилась какая-то легкомысленная мелодия, и захотелось пуститься в пляс, схватив в охапку юную львицу, дрожащую от ярости.
Он до такой степени был поражен собственными мыслями, что тихонько рассмеялся.
Женька обескураженно покосилась на него исподлобья.
— Что? — улыбнулся ей Илья.
Она машинально отметила про себя, что улыбка получилась замечательная — свободная, простодушная, без тени иронии. Почаще бы ему улыбаться…
— Извините меня, — хором сказали они. И расхохотались на этот раз тоже вместе.
— Тсс, — испугалась Женька, опомнившись первой, и быстро зажала ему рот ладошкой.
На секунду Илья ощутил мягкое подрагивание ее пальцев.
— Все же спят, — смущенно объяснила Женя, одергивая руку.
Илья кивнул зачем-то. На губах остался слабый запах душистого мыла и почему-то медовый вкус. Что она, пальцы в меде вымачивает, что ли? Или крем для рук у нее на медовой основе? Или ей, как Винни Пуху, приходится добывать это лакомство прямо из улья? Или что?
Он посмотрел на нее сердито.
Женька прошептала: «спокойной ночи» и поковыляла к двери. А когда распахнула ее, вдруг услышала тихий детский плач.
— Данька, — встрепенулся Илья, меняясь в лице.
Он ловко обогнул Женю и широкими шагами пересек коридор. Она зачем-то потрусила следом. Илья толкнул дверь, и за его спиной Женька разглядела в лунных бликах маленький силуэт на кровати.
— Папа?
Всхлипывающий голосок прозвучал недоверчиво, но с облегчением.
— Ты чего ревешь? — весело осведомился Илья.
— Папа! Я не реву, мне сон приснился кошмарный! Как будто твой самолет потерялся.
Илья подошел и сжал ладонями всклокоченные вихры сына, и услышал, как пульсирует жилка на взмокшем виске.
— Ты, Данила, сам посуди, — спокойно разъяснил Илья, — разве может целый самолет потеряться? Это ж такая махина!
— Пап, — дрогнувшим голосом перебил тот, — а кто там?
Илья проследил за кивком его головы. В дверях комнаты маячила невысокая фигура. Она переступила через порог и доверительно сообщила:
— Не пугайся. Это я, Женя.
И, продолжив движение, шагнула вперед. Тотчас раздался шорох игрушечных колес, вскинулись, словно два крыла, руки, взметнулся подол халата, и Женька спланировала на пол.
— Ооох…
Отец с сыном быстро переглянулись, сообща подумав о том, что неуклюжим девицам нечего шляться посреди ночи по дому.
— Живая? — прыгнул к ней Илья.
— Это она об мой джип чебурахнулась, — обстоятельно и даже с некоторой гордостью пояснил Данька, тоже перебираясь на пол.
Устроившись рядом с Женей, он подергал ее за ногу.
— У тебя сегодня день повышенного травизма.
— Травматизма, — поправила она, кряхтя.
— Идиотизма, — уточнил Илья и, решительно схватив ее подмышки, поднял и усадил на кровать.
— Вы зачем за мной поперлись?!
— Папа! Не кричи, как зарезанный! Давай мы лампочку Ильича включим и все осмотрим.
— Твоя лампочка, ты и включай, — огрызнулся Илья, жутко раздосадованный кретинским поведением незваной гостьи.
Она, между тем, молча раскачивалась на кровати, баюкая ушибленную ногу. Блин, просто ходячее несчастье какое-то!
Данька, ворча, нащупал выключатель торшера и, когда мягкий свет залил комнату, внимательно огляделся.