Геном

– Характер. – Навигатор оправил килт, заложил ногу за ногу. Пригубил саке. – Такой характер. Но к моей профессиональной деятельности никаких нареканий нет.
– Вы не конфликтны?
– Капитан, это было бы отражено в документах.
– Верно. И все-таки… у меня маленький корабль, вас устроит должность навигатора на яхте?
– Вполне. Люблю маленькие и быстрые корабли.
Генералов достал помятую пачку сигарет, вынул одну, чиркнул о стол, раскурил. Поинтересовался:
– Да, кстати… Я гей. Это вас не смущает?
– А должно? – растерялся Алекс.
– Ну, знаете, бывают самые разнообразные этические основы…
– Я с Земли. Не следует подозревать меня в предрассудках, – сухо ответил Алекс. Что-то все равно смущало, но вот что? – Пожалуй, вам надо осмотреть корабль. Я назначаю всем новичкам встречу на завтрашнее утро.
Навигатор снова кивнул. И небрежно заметил:
– Да, кстати… Я еще и натурал. Это не беда?
Алекс замолчал, ошеломленный.
Конечно, среди астронавтов были не только спецы. Лишь несколько должностей подразумевали непременную модификацию тела и сознания: энергетики, тактические командиры, лингвисты, еще какие-то редкие профессии. Все остальное теоретически было открыто для натуралов. Алекс встречал их среди корабельных врачей, среди наводчиков, знал даже одного пилота-натурала, правда, очень пожилого.
Но стать навигатором!
Держать в голове пятимерную картину мира, полторы тысячи основных каналов, как минимум тридцать тысяч известных маршрутов, не менее трехсот тысяч гравитационных пиков… Навигатор – это не только чувство пространства и интуиция, как у пилота. В первую очередь это сознание, работающее будто компьютер, перестроенные нервные связи, усиленная логика и урезанные эмоции…
Вот что его насторожило. Во всех рекомендациях, хвалебных и блистательных, не было слова «спец».
– Вас не стоит подозревать в предрассудках? – вежливо спросил Генералов.
Алекс через силу кивнул:
– Нет… не стоит. Я вас беру… если вас устроит корабль и контракт, разумеется…
Мужчина в килте смотрел на него, теребя клипсу на ухе. То ли искал в эфире какую-то станцию, то ли тоже нервничал.
– Вот и ответ на ваш вопрос, – неожиданно сказал он.
– Какой?
– Почему я часто меняю корабли. Вы попали в обычную ловушку… признаться в своей предубежденности трудно, но работать вместе с натуралом – неприятно. Вы возьмете меня в экипаж, но при первой же возможности постараетесь избавиться. Разумеется, с лучшими рекомендациями, поскольку пилоты не умеют врать.
– Умеем.
– Не смешите меня, капитан… Пока контракт не подписан, я могу пренебречь субординацией. Поэтому замечу… – Генералов пыхнул сигаретой, улыбнулся: – Кстати, это для вас лишний шанс отступить. Кому нужен скандальный навигатор? Так вот, капитан, врать вы не умеете. У всех пилотов удалена способность любить, что весьма полезно. Любящие не склонны рисковать, разве только ради предмета своей любви, а пилот должен быть готов погибнуть в любой момент. Зато в качестве противовеса у вас усилены все остальные моральные качества – честность, доброта, преданность, великодушие. Ручаюсь, вы из тех, что прыгают на дорогу за паршивой собачкой, снимают с деревьев котят, жертвуют в благотворительные фонды и подают каждому нищему. Так что ложь для вас – процесс мучительный, неприятный, почти невозможный. Пилоты предпочитают недоговорить, уклониться от ответа… но не соврать. Я ведь вам неприятен?
– Нет, – выдавил Алекс.
В глазах Генералова мелькнуло уважение.
– Вы сильный человек, капитан. Кто вы по гороскопу?
– Овен.
– А я – Дева. – Генералов улыбнулся. – Знаете, это хорошее сочетание, мы поладим. Давайте ваш контракт!
Алекс молча протянул ему бланк.
Пак пробежал глазами стандартные строчки, пожал плечами, увидев цифры.
– Даже неплохо…
Послюнив палец, он приложил его к точке опознания. Разделил лист на две половины, одну вернул Алексу, другую спрятал в карман на килте.
– Вы приняты в экипаж «Зеркала», – сказал Алекс.
Генералова будто насадили на жесткий стержень – он выпрямился, с лица сползла ухмылка.
– Ваши приказания, капитан.
Только в глазах осталась насмешливая искорка.
– Одеться в стандартную форму навигатора. Стереть с лица узоры. Завтра в девять утра быть у корабля.
– Слушаюсь, капитан.
– Все, вы свободны.
– Разрешите провести вечер в баре, капитан?
– Ваше дело, – подумав, ответил Алекс. – Но утром вы нужны мне абсолютно работоспособным.
– Разумеется. – Пак будто ждал следующих распоряжений.
– Вы давно ищете работу?
– Месяц.
– Хорошо. Есть в зале мастер-пилоты?
Генералов даже не оглянулся:
– Только один, тот, кто подходил к вам первым.
– Хорошо… отдыхайте.
Когда навигатор ушел, Алекс залпом выпил саке. Отыскал взглядом своего официанта, чиркнул в воздухе пальцем, будто подписывая счет.
Как его поймал этот хитрый натурал! Никогда не стоит недооценивать генетически не измененных, никогда! Вначале этот нелепый вопрос об отношении к геям, будто капитана должно волновать, с кем спят подчиненные. А потом, когда Алекс заявил о своей непредвзятости, – настоящий подвох.
Навигатор-натурал… невозможно!
И как на это отреагируют другие члены экипажа? Джанет, с ее пятью спецификациями, парнишка-энергетик, едва закончивший учебу?
Впрочем, если кто-то из них выразит протест, это будет поводом отказаться… нет, увы. Джанет контракта еще не подписала. Разве что Поль Лурье не захочет доверить свою жизнь натуралу.
На миг у Алекса появилась шальная мысль – попросить или даже приказать энергетику возразить против кандидатуры Генералова. Поль подписал контракт раньше, и с формальной точки зрения Алекс обязан учитывать его мнение.
Мысль возникла – и пропала, оставив неприятный осадок. В одном Генералов, бесспорно, прав – ложь дается пилотам нелегко. Это часть платы за звезды, наряду с неумением любить людей.
Подошел официант, Алекс рассчитался и быстро вышел из зала. Две вакансии оставались незаполненными, но насчет одной у него имелась идея. Безумная, но попробовать стоило.
Портье в гостинице сменился вновь. Этот вообще не обратил на самого Алекса внимания, глянул только на форму капитана и сразу же расплылся в улыбке. Такие важные клиенты редко останавливались в «Хилтоне».
Алекс поднялся к своему номеру, коснулся сенсора звонка. И поймал себя на жгучем любопытстве – дождалась его Ким или предпочла исчезнуть, предварительно очистив счет номера.
За веру в человеческую честность постоянно приходится платить. Но Алекс находил в этом странное, извращенное удовольствие – в тех редких случаях, когда вера оправдывалась.
Ким открыла дверь.
Дождалась!
Алекс покачал головой, хотя видеть неподдельную радость на лице девочки было приятно.
– Ким… я же просил заблокироваться. Ты даже не посмотрела в глазок.
– Откуда ты знаешь?
– Когда камера на двери работает, объектив включает инфракрасную подсветку. Я способен это заметить.
– А… – Ким отступила от двери, давая ему пройти. – Ну… мне незачем было смотреть, я знала, что это ты.
Настала очередь Алекса удивляться.
– Откуда?
– По шагам. У тебя характерные шаги, словно ты пытаешься не отрывать ног от пола.
– Да? Никогда не замечал. – Алекс закрыл дверь. Посмотрел на свои ноги, подумал. – Я что, шаркаю ногами?
– Не шаркаешь, просто стараешься побыстрее поставить обратно. И никогда не отрываешь обе ноги одновременно! – Ким подпрыгнула. – Ты что такой серьезный? Ну извини, что я не посмотрела в глазок, я исправлюсь!
– Если отрываешь обе ноги одновременно, это уже бег… – Алекс закусил губу. Отрываешь обе ноги… а если отрывает обе ноги, да еще и таз в придачу – это производственная травма. – Ким, я понял. На «Хомяках» и прочих системных лихтерах нет искусственной гравитации. Я проходил там практику около полугода. И привык пользоваться липучками. А может быть, это введено в мою спецификацию – не терять точки опоры.