Люди Приземелья

Решай, Меркулин. Логика никогда не подводила тебя.
Что она говорит, логика?
Что отказаться от задания, конечно, нелегко. И самолюбие возражает, и с этической точки зрения…
Но с позиции целесообразности надо отказаться. А ведь всю жизнь ты руководствовался целесообразностью.
Меркулин нажал клавишу общего разговора. Вспыхнули лампочки: сейчас директора слушали во всех лабораториях.
Он подождал несколько минут, чтобы у работавших с Элмо было время прийти в себя. Потом сухо сказал:
– Я принял решение – отказаться от задания Звездолетного пояса.
Ответом была тишина. Такой мертвой тишины ему еще никогда не приходилось слышать. Меркулин даже усомнился, слышат ли его. Работает ли связь. Хотя индикаторы и горят…
– Все ли слышали? – нервно спросил он.
Тогда в динамике раздался вздох; один вздох, но он вырвался одновременно из груди каждого.
– Но так нельзя… – нерешительно произнес кто-то.
– Ведь там люди… – проговорил другой.
«А здесь? – подумал Меркулин. – Здесь – не люди? Вы сами?»
– Больше нет смысла, – сухо сказал он. – Люди наверняка погибли. Если даже у нас гибнут… Возвращаемся к своим делам.
Он выключил связь, не дожидаясь могущих последовать слов. Хотя и знал, что прямо возражать не будут. В институте не возражали директору. Потому что его уважали. И потому, что он же, в конце концов, всегда оказывался прав!
А Велигаю придется все-таки прибегнуть к тому средству, которое Меркулин предлагал еще в самом начале. Послать транссистемный корабль, ведомый автоматами. Автоматы разберутся и доложат, что произошло там, на орбите. Если там вообще еще что-нибудь сохранилось.
Что же! Это отличное средство! И будь Меркулин на месте Велигая, он бы применил его не задумываясь…
На этот раз Меркулин не отвел руки. Он набрал номер Велигая на Звездолетном поясе. И, набрав, положил ладонь на стол: пальцы слегка дрожали.
3
Дверь в каюту Ирэн по-прежнему была заперта. Она все еще не возвратилась с десятого спутника. Только ли потому, что там было очень много работы? Или следовало искать какие-то другие причины?
Велигай постоял на месте, словно не зная, что предпринять. Редкий случай, конечно; тем тяжелее такое состояние. Скверно! Возраст, что ли, сказывается? Нет, возраст тут ни при чем. Просто… Ну да. Именно так. Никуда не денешься. И с каждым днем, с каждой неделей – она все нужнее. Она очень некстати уехала на десятый спутник. Совсем некстати.
Конечно, помочь там следовало. Но ведь вопросы, касающиеся Пояса, без него, Велигая, не решаются. А тут его, по сути, и не спросили. Значит, была какая-то причина.
Какая же?
Память заработала. Внезапный отъезд может означать вот что: не хочу тебя видеть. За что? Или: не хочу видеть. Не тебя. Кого-то другого…
Кого-то другого?
Кого? Кругом – все свои, друзья на жизнь и на смерть. Кроме разве что…
Нет, все не так просто. Что же, что друзья? А вдруг…
Велигай пожал плечами. Круто повернулся и направился к себе.
Связь со всеми спутниками Пояса была сосредоточена в его кабинете. Строго говоря, это был не кабинет. Это был центральный пост Звездолетного пояса, к которому с одной стороны примыкала конструкторская лаборатория Велигая, с другой – маленькая каюта, где он иногда уединялся.
Стремительными шагами он подошел к пульту видеофона и вызвал десятку.
– Ну? – спросил он тоном, не предвещавшим ничего доброго. – Ты долго будешь моих людей задерживать?
– Не держу, шеф, – последовал ответ. – У нас как? Хочешь работать – работай. А уж на каком спутнике – это дело десятое.
– Ишь, как тебе нравится, что дело десятое. А я сейчас болею за дело седьмое. Женщину нашу скоро отпустите?
Собеседник пожал плечами.
– Соединись сам с ней. Она в четырнадцатом секторе. Хочешь? Переключаю.
Теперь на экране была Ирэн.
– Здравствуй, – сказал Велигай неожиданно севшим голосом. В искусственной гортани только что-то булькнуло. Но Ирэн поняла.
– Здравствуй! – Это было сказано сердечно, хотя она и выглядела устало. Но Велигаю сейчас хватило бы и меньшего, и он вдруг почувствовал, как против воли углы резкого рта загибаются вверх, как начинают моргать тяжелые веки. Эх, Велигай, – подумал он…
– Ну как у тебя там? – Он постарался спросить поравнодушнее: общая же связь все-таки. И не утерпел: – Пора бы домой, а?
Она улыбнулась. Кажется, искренне.
– Сейчас трудно. Ведь от Земли пока особой помощи мы не видим…
– Да, – произнес Велигай, мрачнея. Это не ускользнуло от нее.
– Что-нибудь случилось?
– Не видим помощи – и не увидим. Ненадолго хватило Меркулина.
– Неужели?..
– Да. И упрекнуть его, cтрoгo говоря, не в чем. Задание действительно превзошло их возможности. А люди не смогли превзойти себя.
Ирэн кивнула.
– Что же ты собираешься делать?
– Держаться до последнего, – горько усмехнулся Велигай. «И для этого ты мне нужна сейчас, очень нужна», – следовало тут добавить, но слова эти опять-таки не для открытой связи. Впрочем, не было случая, чтобы Ирэн не понимала таких вещей. Она поняла и сейчас, и губы ее уже приоткрылись, чтобы произнести: «Так я сейчас же приеду», – а Велигай уже приготовился благодарно кивнуть ей. Но слова не были сказаны, лицо женщины сразу стало как будто старше.
– Тебе будет трудно, – сказала она наконец.
– Всем, – уточнил он.
– И все же – без помощи Земли мы не успеем в срок.
– Меркулин это утверждал с самого начала. Наверное, поэтому ему легче было отказаться.
– Что он предлагает?
– Все то же: послать транссистемный корабль с автоматами.
– И ты пошлешь?
– Если не будет другого выхода. Ведь работая в обычном темпе, мы едва успеем сделать треть корабля. Основные механизмы. А сам корабль?
Ирэн молчала. В глазах ее было понимание, и не только понимание, но тогда какого же черта она сидит на десятом, когда так нужна здесь?
– Да, – сказал он, чувствуя, что надо кончать разговор и не находя сил выключить канал. – Да. И все же мне немного жаль Меркулина. У него очень прочные убеждения, но… не всегда, к сожалению, правильные.
Он улыбнулся и кивнул, словно приглашая выслушать смешную историю.
– Когда мы там заседали, мне почудилось, что это – дипломатическая конференция из учебников истории. Сидят представители враждующих держав со своими консультантами и министрами – как там это называлось…
– Кто был с тобой?
– Этот – Кедрин.
– Ну и как он там?
– Нормально. Обыкновенно… Меркулин, кажется, увлекается внешними аналогиями. Он мне сказал что-то вроде: ваши методы и традиции так же не вернутся, не лягут в основу деятельности человечества, как не вернется в космос «Джордано»… Эффектно, правда? Только трудно понять, какое отношение имеет наш корабль к традициям, к готовности человека сделать больше, чем от него ждут…
Наступила краткая пауза.
– Слушай… Я как раз хотела тебе сказать…
Велигай встрепенулся. Значит, все-таки?..
Ирэн заговорила; он напряженно слушал. Сначала удивленно поднял брови – как видно, он ожидал совсем других слов. Потом в глазах зажглись насмешливые искорки, Велигай даже пригнулся к экрану: хотя слова были и не те, но, наверное, они увлекли его. Ирэн умолкла; конструктор на миг задумался, потом сильно ударил кулаком в ладонь другой руки.
– Крепко, – сказал он. – Замечательно. То, что нужно. Слушай, звездочка: ты права. Что ж, в таком случае – не торопись. Сиди на десятом. Я переговорю с ними. Надо переключить все вычислительные мощности на разработку этой операции. Кстати, не забудь: можно использовать и вакуумные устройства. Пока это не сделано, нет смысла возвращаться на седьмой. Ты поняла?
– Да.
– Буду разговаривать с тобой два раза в день. Что-нибудь передать?
– Нет, – ответила Ирэн после краткой паузы.
– Ну вот, – сказал Велигай. – Пусть ты будешь прав, Меркулин. Но в конечном итоге…