Дитя Колорадо

Дэйв ухмыльнулся, но ухмылка быстро сошла с его лица.
— Ничего подобного нет в деле дитя Колорадо. Есть бусины, но нет нити, чтобы их нанизать, понимаешь, и ни Шерлока Холмса, ни Эллери Куина, чтобы помочь соединить их воедино. Только пара стариков, выпускающих газету, в которой за неделю появляется не больше ста историй. Ни одну из них не оценили бы в «Бостон глоуб», но обывателям на острове они все-таки нравятся. Кстати говоря, ты разве не собиралась переговорить с Сэмом Джернердом? Выяснить все детали его знаменитого пикника с прогулкой и танцами?
— Я собиралась... собираюсь... я хочу! Вы это понимаете или нет? Я действительно хочу поговорить с ним об этом нафталине.
Винс Тигги расхохотался, Дэйв тоже.
— Пусть так, — сказал Винс, когда успокоился. — Не знаю, как бы отреагировал на это декан твоего факультета, но лично я готов расплакаться, потому что знаю, что ты действительно этого хочешь, — он взглянул на Дэйва.
— Мы знаем.
— А я знаю, что у вас есть дела поважнее, но должны же быть какие-то версии... теории... спустя столько лет... — она жалобно смотрела на них. — То есть, я хочу сказать... Разве нет?
Старики переглянулись, и Стефани снова почувствовала телепатическую связь между ними, хоть и не могла понять, какими мыслями они обменялись. Затем Дэйв снова посмотрел на нее:
— Что именно ты хочешь узнать, Стеффи? Спрашивай.
 
18
 
— Вы думаете, его убили? — она действительно хотела это знать. Ее просили на время оставить эту версию, она так и сделала, но сейчас, когда разговор о дитя Колорадо был почти завершен, она подумала, что самое время к ней вернуться.
— Почему после нашего рассказа убийство кажется тебе более вероятным, чем несчастный случай? — с неподдельным интересом спросил Дэйв.
— Из-за сигарет. Он специально взял их с собой, я почти уверена. Он просто не мог предположить, что понадобится полтора года, чтобы кто-нибудь обнаружил акцизную марку штата Колорадо. Коэн верил в то, что если на пляже найдут мертвого человека без документов, то расследование будет несколько более тщательным, чем то, которое было проведено.
— Да, — сказал Винс. Он говорил тихо, но при этом потрясал сжатым кулаком, как болельщик, который видит, что его команда переходит в наступление или забивает решающий гол. — Молодец, девочка. Хорошо работаешь.
В свои двадцать два Стефани возмутилась бы, назови ее кто-нибудь девочкой. Но этот седовласый девяностолетний старик с тонкими чертами лица и пронзительными глазами был исключением. И она покраснела от удовольствия.
— Он не мог предугадать, что причину его смерти будут выяснять тюфяки вроде О'Шенни и Моррисона, — сказал Дэйв, — не мог знать, что все будет зависеть от студента-выпускника, который провел здесь два месяца, таская кейсы и бегая за кофе, и от двух стариков, выпускающих еженедельник, немногим интересней, чем буклет из супермаркета.
— Эй, полегче, напарник, — одернул его Винс. — Что за воинственные речи? — он, улыбаясь, поднял вверх свои старческие руки.
— Но он добился своего, — сказала Стефани. — В конце концов, он своего добился. — Затем, подумав о миссис Коэн и малыше Майкле, (которому уже было двадцать с лишним), добавила:
— И она тоже. Если бы не Пол Девэйн и не вы, Арла так и не получила бы страховку.
— В чем-то ты права, — признал Винс. Ее позабавило то, как он смутился. Не потому, что помог кому-то, а из-за того, что об этом стало известно, как решила Стефани. Пусть твоя левая рука не знает о том, что делает правая; кальвинистские идеи пустили здесь глубокие корни и все еще имели власть над людьми, несмотря на кабельное телевидение, Интернет, и сотовые телефоны, без которых в море никто не выходил.
— Так что же произошло на самом деле? — спросила она.
— Нет, Стеффи, — мягко, но строго ответил Винс. — Ты все еще ждешь, что из туалета, пританцовывая, выйдет Рекс Стаут [18] или откуда ни возьмись появится Эллери Куин под руку с Джейн Марпл. Если бы мы знали, что произошло, если была бы хоть одна правдоподобная версия, мы развивали и развивали бы ее, и, обойдя «Бостон глоуб», поместили бы сложившуюся историю на страницы «Островитянина». Может, в восемьдесят первом мы были дилетантами, а сейчас у нас есть опыт, но журналист всегда журналист. И мне все еще нравится писать длинные истории.
— И мне, — сказал Дэйв. Он встал, наверное, подумав о счетах, но снова примостился на углу своего стола, болтая массивной ногой. — Я всегда мечтал о том, чтобы у нас появилась история, о которой говорили бы и писали потом по всей стране, наверное, я так и умру с этой мечтой. Давай дальше, Винс. Расскажи ей, что ты думаешь. Она сохранит все в секрете, она теперь одна из нас.
Стефани дрожала от радости, но Винс Тигги, казалось, этого не заметил. Он наклонился вперед. Светло-голубые глаза девушки встретились с глазами старика, оттенок которых можно было сравнить с цветом воды в солнечный день.
— Хорошо, — начал он. — Я пытался разгадать тайну его смерти задолго до истории с акцизной маркой. Странным было то, что человек находился на острове с полседьмого, а в пачке не хватало всего одной сигареты. Для магазина «Бэй ньюс» я был настоящей заразой.
Винс улыбнулся воспоминаниям.
— Я показывал фотографию всем служащим, включая уборщика, потому что был уверен, что Коэн купил пачку именно там, если только до этого ему не попался торговый автомат в «Ред руф», «Шафел инн» или «Саноко сони». Я рассчитал, что после того, как человек сошел с парома, он, гуляя по Лосиному острову, должен был докурить свою пачку и затем купить новую. Было ясно так же, что если он купил пачку в «Ньюс», то должен был это сделать незадолго до закрытия, то есть около одиннадцати часов. В этом случае, до того, как умереть, он действительно успел бы выкурить всего одну сигарету, и использовать одну спичку.
— Но потом выяснилось, что он вообще не курил, — сказала Стефани.
— Верно. Так сказала его жена, и Каткарт это подтвердил. Позже я убедился в том, что пачка сигарет была посланием: «Я из Колорадо. Ищите меня там».
— Боже мой, — почти прошептала она. — И куда же это вас привело?
Мужчины переглянулись и одинаково пожали плечами.
— В край теней и лунного света, — сказал Винс. — Туда, где нет ни одного журналиста из «Бостон глоуб». Но в чем-то я уверен всем сердцем. Хочешь узнать, в чем?
— Да!
Винс говорил медленно, но уверенно, словно пробирался в темноте по коридору, где бывал уже много раз.
— Он знал, что попадет в безвыходную ситуацию, и что его могли не опознать, найдя мертвым. Он беспокоился о жене, поэтому не хотел, чтобы так получилось.
— Он купил сигареты, зная, что они не вызовут подозрения.
Винс кивнул.
— Ага. Их проглядели.
— Кто проглядел?
Винс помолчал, а затем, не ответив на ее вопрос, продолжил:
— Он спустился на лифте, пересек вестибюль и вышел из здания. Снаружи, либо у дверей, либо за углом, ждала машина, чтобы отвезти его в аэропорт Стэплтон. Может быть, в машине были только Коэн и водитель, а может, был кто-то еще. Мы этого никогда не узнаем. Ты спрашивала, было ли на Джеймсе пальто, когда он утром уходил из офиса, и я ответил, что художник Джордж не помнил, но Арла сказала, что с тех пор она этого пальто не видела, поэтому, возможно, оно было на нем. Если так, значит, он снял его в машине или в самолете. Думаю, там же он снял и пиджак. Думаю, кто-то дал ему зеленую куртку, или она где-то лежала, дожидаясь его.
— В машине или самолете.
— Ага, — сказал Дэйв.
— А сигареты?
— Точно не скажу, но лично я поручился бы за то, что они уже были при нем, — признался Дэйв. — Что-то должно было случиться, и, что бы это ни было, он об этом знал. Полагаю, сигареты уже лежали в кармане его брюк.
— А позже, на пляже, — она увидела Коэна, свой умозрительный образ дитя Колорадо, как он раскуривает первую в жизни сигарету — первую и последнюю — и бредет к кромке воды, такой одинокий на пустынном пляже, залитом лунным светом, полночным лунным светом. Он неумело делает одну или две затяжки, вдыхая резкий дым. Затем бросает сигарету в море. А потом... Что потом?