Шрек- 2 с иллюстрациями из мультфильма
И тут, совершенно неожиданно, стоявший рядом король ринулся вперед. Огромным прыжком он оторвался от пола, оказавшись между Шреком и Крестной.
— Гарольд! — вскричала королева, простирая к нему руки, но было поздно. Молния настигла короля и ударила его в грудь. На короле были прекрасные позолоченные доспехи, но разве могли они защитить от магии?! Однако под доспехами было нечто большее — его доброе и любящее сердце. И молния, до отказа напоенная злобой и ненавистью, отразилась обратно! Она повернула и ударила саму Крестную Фею. Этот обратный удар был ужасен. Фею отшвырнуло на несколько десятков футов, завертело в воздухе и опрокинуло. С трудом заняв нормальное положение, она болезненно охнула, схватившись за грудь, ее лицо перекосилось от злобы, она замахнулась палочкой, намереваясь послать новый смертоносный заряд, и… исчезла, лопнула, рассыпалась на сотни пузырьков вроде тех, которые когда-то прилетели к Фионе, рыдавшей на балконе дворца… Только палочка и очки, модные очки без оправы, с небьющимися стеклами, долетели до земли, а пузырьки исчезали один за другим, лопаясь и тая в воздухе, и на пол, как слезы, падали лишь капельки воды, в которые они превращались.
Палочка упала, подскочила, перекатилась и замерла. Ослепительно сиявшая на ее конце звезда стала меркнуть, тускнеть, и миг спустя угасла совсем. Все стояли, ошеломленные случившимся, не в силах двинуться с места. А на полу лежали пустые королевские доспехи, и Гарольда не было в них — он тоже исчез, словно растаял в воздухе…
Глава двадцать вторая
О том, что иногда лучше быть лягушкой, чем королем, и гоблином, чем человеком, или продолжение бала
Шрек и Фиона, которые были ближе всех к исчезнувшему королю, сделали несколько шагов, подойдя к лежащим на полу доспехам. Фиона упала на колени, и, уронив на нагрудник кирасы голову, обнимая пустой доспех, прошептала:
— Папа!
Шрек поднял Фиону с пола, утешая ее. Лилиан тоже опустилась на колени рядом с доспехами… и тут все услышали исходящий оттуда какой-то странный звук…
— Он… — пробормотал Пиноккио.
— Да… — сказал один из Поросят.
А Джинджи, стоявший ближе всех, с трудом сдерживая рыдания, произнес:
— Он… квакнулся!
И действительно, из доспехов снова раздалось, теперь уже вполне явственно, громкое «Ква!». Там что-то зашевелилось, и наружу выглянула большущая зеленая лягушка с маленькой золотой короной на голове.
— Гарольд?! — спросила, не веря своим глазам, Лилиан.
— Папа?! — произнесла Фиона.
Лягушка выбралась наружу, и уселась на нагрудник доспеха.
— Я надеялся, что вы не увидите меня таким… — удрученно пробормотала она голосом Гарольда, понурив голову.
— Жаба! — презрительно сказал Шреку глядевший во все глаза на эту сцену Конь. — А еще тебя доставал!
— Осел! — укоризненно отозвался Шрек.
— Нет-нет, он прав! Простите, вы оба! — Гарольд виновато взглянул на Фиону и Шрека. — Я только хотел, чтобы Фиона была счастлива, но теперь я вижу, что она уже обрела свое счастье… — Лягушка привстала на задние лапки, приложив переднюю к груди. — Шрек, Фиона! Вы примите извинения старой жабы… и мое благословение?
Фиона и Шрек переглянулись.
— Гарольд! — произнесла королева, глядя на короля с каким-то странным выражением.
— Прости меня, Лилиан! Я всегда старался быть мужчиной, достойным тебя.
С этими словами Гарольд хотел спрыгнуть на пол, но Лилиан поймала его на руки, и поднесла к своему лицу, как будто собираясь поцеловать.
— Сегодня, несмотря на все твои бородавки, — заявила она, — ты вел себя, как настоящий мужчина!
И Гарольд горделиво квакнул, раздувая шею, а на его морде появилось довольное и умиротворенное выражение.
И в этот миг часы начали бить полночь.
— Босс! — вскричал Кот. — Эликсир! Действие зелья скоро закончится!
— Полночь! — промолвил Шрек, глядя на часы. — Фиона! Скажи, хочешь ли ты быть всегда в таком облике?
И Шрек, обняв свою прекрасную возлюбленную за плечи, притянул к себе.
— Что?
— Поцелуй меня — и останешься такой до конца своих дней!
— И ты — тоже? Пойдешь на это?
— Да!
— Ради меня?
— Да!..
Фиона оглянулась — ее мать стояла рядом, глядя на нее и улыбаясь. Фиона вновь повернулась к Шреку:
— Я хочу того, о чем мечтает любая женщина — жить со своим мужем долго и счастливо! — Шрек потянулся к ней, собираясь поцеловать, но Фиона отстранилась и приложила ладошку к его губам. — А мой муж — гоблин, которого я полюбила! — И она нежно погладила Шрека по щеке.
Между тем, часы продолжали мерно отсчитывать удары — девять, десять, одиннадцать… Кот, сидящий на Коне, глядя на Фиону и Шрека, бормотал:
— Что бы ни произошло… главное — не расплакаться! Я не могу тут, при всех, разрыдаться!
И он отвернулся, не в силах совладать с собой.
Часы ударили в двенадцатый раз…
Фиона и Шрек стояли, держась за руки, глядя друг на друга влюбленными глазами, и не замечая ничего вокруг. А вокруг них начал снова сгущаться волшебный сверкающий туман. Их фигуры засветились, стали расплывчатыми, оторвались от земли… Все в зале ахнули.
И вместе с ними оторвался от земли и окутался светящимися искрами и Конь. С ним стало происходить что-то странное.
— Нет-нет, я не хочу! — бормотал он, глядя на свое подкованное копыто. Но подкова вдруг с треском отлетела, ударив его по морде. Его грива становилась все короче и жестче, и быстро темнела, хвост сжимался и терял пышность, а уши, наоборот, становились все длиннее. И, наконец, Осел — да, да! — прежний Осел плавно опустился на землю. Он оглядел себя, тяжко вздохнул и понурил голову.
А Шрек и Фиона, которые тоже оказались на полу в своем прежнем гоблинском обличии, нежно смотрели друг на друга, и были совершенно счастливы. Обернувшись на вздох Осла, больше напоминающий стон, Шрек усмехнулся и сказал:
— Знаешь, а для меня ты так и останешься благородным жеребцом!
Фиона погладила этого нового, а вернее, старого Шрека по щеке, и нежно произнесла:
— Любимый! Так на чем мы остановились?
Шрек довольно осклабился:
— Ах да, я вспомнил! — и он, наконец, обнял Фиону и поцеловал.
Все, кто был в зале, дружно зааплодировали, а Лилиан нежно прижала к своей щеке Гарольда-лягушку, которого продолжала держать в руках.
И тут Кот, успевший взобраться на сцену, воскликнул:
— Эй, сейчас самое время повеселиться!
И вот тогда, наконец-то, грянул настоящий бал! Кот и Осел отплясывали так, что пол гнулся, и пели на весь зал. Волк в своем неизменном наряде бабушки играл на банджо, притопывая и кружась по сцене, Фиона танцевала, держа на руках лягушку — Гарольда, а Шрек плясал со своей тещей — Лилиан. Пиноккио откалывал чечетку в лучшем стиле деревянных человечков, за роялем сидели рядом королевский музыкант и однорукий пират из таверны, и наяривали нечто совершенно бешеное…
А Кот и Осел продолжали бесноваться на сцене. Кот, после особенно бурного пируэта, рухнул в кресло в углу сцены, откинулся, совершенно обессиленный, и дернул за свисающую сверху цепь — на него обрушился целый водопад, сразу приведший танцора в чувство.
