Муфта, Полботинка и Моховая Борода. Книга 2

– Я ни капельки не удивлюсь, если окажется, что эти крысы способны прогрызть железо и жесть, – закончил прерванную фразу Муфта. – И если они, как ты утверждаешь, пьют керосин, то почему бы им не попробовать бензина?
Полботинка ничего не ответил, но его лицо говорило достаточно ясно – оно выражало совершенно очевидный ужас.
Потихоньку, почти незаметно подкралась ночь. И не помнили ни Муфта, ни Полботинка другой такой долгой и такой мрачной ночи, долгой и мрачной, хотя край неба светился по-летнему. Не улучшилось настроение и когда из-за развалившейся стены высунулась большая и дружелюбная полная луна. Даже, наоборот – в лунном свете действия стаи были видны ещё отчётливей, и Муфта с Полботинком поняли: их дело плохо. Видно было, что крысы вынашивают какие-то коварные замыслы.
Сначала кольцо окружения чуточку раздвинулось, между крысами и машиной образовалось довольно широкое пространство. А затем самые здоровенные крысы стали строиться перед машиной в боевые порядки. Шагах в двадцати от носа машины они выстроились в грозную колонну.
– Похоже, готовятся к атаке, – прерывающимся голосом проговорил Полботинка.
– Похоже на то, – согласился Муфта. – Они поняли, что одними угрозами нас из развалин не выгонишь.
Муфта и Полботинка сидели рядышком, на переднем сиденье; мускулы у обоих были напряжены. Проникающий сквозь стекло лунный свет делал их серьёзные лица ещё бледнее, чем они были на самом деле.
Вокруг царила тишина. Сорока в своём гнезде давно спала. Наверное, она видела в блаженном сне Полботинкову медаль и представить себе не могла, какие события происходят в это время неподалёку.
И тут началось…
Выстроенная напротив машины колонна вдруг дрогнула, и, словно по неслышному сигналу, особое соединение крыс пришло в движение.
– Идут, – жалобно простонал Полботинка, – словно серая лавина!
В то же мгновение Муфта завёл мотор и дал газ. Машина буквально прыгнула с места.
Крысы приближались. Машина устремилась навстречу волне атакующих. Столкновение стало неизбежным.
«Только бы машина не перевернулась», – успел подумать Муфта.
И тут раздался страшный грохот.
В задней части фургона загремели кастрюли и сковородки, зазвенели чашки и тарелки. Эти звуки смешались с крысиными воплями. Было видно, как крысы широкой дугой кинулись врассыпную.
Но Муфта не снимал ноги с педали газа, и, яростно урча, фургон устремился вперёд.
– Давай нажимай! – восторженно хрипел Полботинка. – Жми на них, Муфта!
Муфта снова и снова вклинивал машину в полчища крыс. Те яростно скалили зубы, но вынуждены были отступать.
Только после того, как крысиные боевые порядки были окончательно смяты, Муфта, наконец, остановил фургон.
– На первый раз, пожалуй, хватит, – устало вздохнул он.
– Ого-го какой урок получили! – ухмыльнулся Полботинка. – Теперь и понюхать нашу машину не посмеют!
Однако Муфта не был в этом настолько уверен.
– Крысы не из той породы, что легко бросают начатое дело, – сказал он. – Они страшно последовательны и упорны.
Пока же не было понятно, замышляют ли крысы новую атаку. Держались они подальше от машины. Время шло, и небо на востоке становилось светлей. На заре в развалины вернулось несколько отрядов, разбойничавших в окрестных сёлах. Вся принесённая ими добыча была, однако, быстро съедена, и в набег отправились новые команды.
– Страшно и подумать, сколько человеческого труда пропадает из-за этих прожорливых разбойников, – заметил Муфта.
И Полботинка мрачно добавил:
– Если дело так пойдёт и дальше, то скоро места моего детства опустеют. В прежние времена крысы такими жадными не были.
Наступило утро, и сорока на верхушке сосны приветствовала восход солнца ликующей трескотнёй. Затем она несколько раз взмахнула крыльями, словно испытывая их прочность, поднялась в воздух и полетела к лесу, продолжая на лету трещать во весь голос.
Муфта так устал после напряжённой ночи, что только теперь сообразил посмотреть ей вслед.
– На шее у неё медаль не висела, – пробормотал он. – Может, она унесла её в клюве?
Полботинка фыркнул.
– Давай-ка разберёмся, – сказал он. – Возьми в зубы медаль и расскажи мне о своей бесконечно одинокой жизни.
– Ты что, издеваешься? – обиделся Муфта. – Как же я буду говорить с медалью в зубах?
– Вот и мне хотелось бы это знать, – засмеялся Полботинка. – Едва ли из этого что-нибудь выйдет. Значит, и сорока не могла так здорово трещать с медалью в клюве.
– Ну конечно, – сообразил Муфта. – Похоже, что я всё-таки страшно оторвался от действительности.
Но едва успел он это произнести, как действительность сама напомнила о себе, причём самым грозным образом, – крысы вновь начали наступление.
– Но-но, – сказал Полботинка. – Мало вам предыдущего урока?
Но его голос звучал далеко не твёрдо.
– Думаю, что поражение их кое-чему научило, – сказал Муфта. – Возможно, теперь у них есть новый план атаки, получше.
Друзья внимательно наблюдали за передвижениями крыс.
 
Чудо-оружие
Крысы приближались к машине медленно, но неотвратимо. Их усы нервно подёргивались, ноздри всасывали воздух, глаза кровожадно сверкали.
Вскоре Муфта и Полботинка поняли, что на этот раз крысы задумали атаковать по-новому. Они явно сделали серьёзные выводы из неудачи. Мощная ударная сила из отборных крыс разделилась теперь на две части и расположилась по обе стороны машины.
– Теперь они начнут атаковать нас с флангов, – тоскливо сказал Муфта. – И это значит, что мы не сможем контратаковать машиной.
– Когда они навалятся на нас с двух сторон, – жалобно промямлил Полботинка, – то считай нас заживо похороненными под крысиной стаей, и машина станет, так сказать, гробом на колёсах.
Похоже, к тому и шло.
Муфта беспомощно положил на руль руки – они заметно дрожали. Что делать? Что же всё-таки делать? На лбу Полботинка показались капельки пота. Выхода не было!
Между тем крысы широким фронтом надвигались с обеих сторон. И снова по крысиной стае пробежал этот странный толчок, который Муфта с Полботинком заметили ночью.
Сейчас должна начаться страшная крысиная атака…
Но что это значит? Вместо того чтобы кинуться к машине, крысы, как по команде, повернули головы в ту сторону, где был вход в развалины. Ещё мгновение, и вся огромная стая устремилась к входу. Как быстро и как неожиданно крысы переменили направление атаки!
Муфта и Полботинка одновременно бросились к заднему окну, стараясь увидеть, что же всё-таки вынудило крыс отказаться от первоначальных намерений? И тут же в один голос друзья воскликнули:
– Моховая Борода!
Моховая Борода, наконец, вернулся. Но в какой момент! Полботинка закрыл глаза, то же самое сделал Муфта. Они не хотели видеть гибели товарища. Немного погодя Полботинка тихо, с закрытыми всё ещё глазами, сказал:
– Он был отличным товарищем.
Сейчас Полботинка был готов простить Моховой Бороде всё, забыть все недоразумения, происходившие порой между ним и Моховой Бородой. Даже эту Матильду, эту проклятую гадюку, и ту он никогда не помянет больше недобрым словом.
– Наверное, всё кончено, – сказал, наконец, Муфта. – Откроем глаза?
– Что ж, откроем, – согласился Полботинка. – И открыто глянем в глаза своей судьбе.
Они открыли глаза и тут же увидели Моховую Бороду, совершенно спокойно шествующего к машине.
– Случилось чудо! – воскликнул Муфта.
И это без всякого преувеличения можно было действительно назвать чудом – крысы, только что так яростно кинувшиеся к Моховой Бороде, теперь опасливо его сторонились. Даже самые здоровенные из них, с горящими от злобы глазами, не осмеливались и на шаг приблизиться к Моховой Бороде. Словно он был окружён крепкой стеной, через которую не могла пробиться ни одна крыса.