Чарли и Шоколадная фабрика (др. перевод)
Роальд Даль
Чарли и Шоколадная фабрика
для Тео
Это книга про пятерых детей:
прожорливого Огастеса Глупа;
избалованную Веруку Солт;
Виолетту Борегард, которая непрерывно жевала жевательную резинку;
Майка Телика, который целыми днями смотрел телевизор;
и про ЧАРЛИ БАККЕТА, который является главным действующим лицом.
1. НА СЦЕНЕ ПОЯВЛЯЕТСЯ ЧАРЛИ
Эти древние старик и старуха — родители мистера Баккета. Их зовут дедушка Джо и бабушка Джозефина.
А вот эти, такие же древние старик и старуха — родители миссис Баккет. Их зовут дедушка Джордж и бабушка Джорджина.
Это мистер Баккет. А это миссис Баккет.
У них есть маленький мальчик по имени Чарли. Вот он.
Как поживаете? А вы как поживаете? И еще раз: как вы поживаете? Короче, он очень рад с вами познакомиться.
Вся эта семья — шестеро взрослых (пересчитайте сами, если не верите) и маленький Чарли — жила в тесном деревянном домике на окраине огромного города. И, увы, жилищные условия в этом домике отнюдь не отвечали требованиям такой большой семьи, отчего ее членам приходилось испытывать жесточайшие неудобства. Все семеро ютились в двух крошечных комнатушках и на всех семерых у них была только одна кровать, которую, естественно, выделили четверке бабушек и дедушек — ведь они так долго жили на свете и так от этого устали. Устали до такой степени, что последние годы уже, по сути дела, никогда и не вставали с этой кровати.
Так они и лежали: дедушка Джо и бабушка Джозефина с одной стороны, а дедушка Джордж и бабушка Джорджина — с другой.
А мистер и миссис Баккет вместе с маленьким Чарли спали в соседней комнате, расстелив матрас прямо на полу.
Летом это было еще туда-сюда. Но зимой, когда по полу всю ночь напролет гулял ледяной сквозняк, это было совершенно невыносимо.
Разумеется, не могло идти даже речи о том, чтобы купить дом получше и побольше — такая покупка была семье Баккетов не по карману.
Единственным источником ее доходов являлся заработок мистера Баккета. Он работал на фабрике по производству зубной пасты, и целый день прикручивал колпачки к уже наполненным тюбикам. Но, увы, такую работу никак нельзя отнести к разряду высокооплачиваемых, и несмотря на то, что мистер Баккет был прекрасным работником и с годами насобачился прикручивать колпачки с просто невероятной скоростью, его заработка и вполовину не хватало на потребности семьи — даже на сколько-нибудь приличную еду. Семья Баккетов могла позволить себе лишь скудное меню, состоявшее из хлеба с маргарином на завтрак, капустного супа на обед и картошки с капустой на ужин. Все в доме с нетерпением ждали воскресенья; хотя и по воскресеньям меню, как правило, оставалось тем же самым, но по крайней мере каждый мог рассчитывать на вторую порцию.
Нет, конечно, ни в коем случае нельзя было сказать, что семья голодала, но и двое дедушек, и двое бабушек, и родители Чарли, и особенно он сам каждый день с утра до вечера испытывали крайне неприятное чувство сосущей пустоты в желудке.
Хуже всех приходилось Чарли. Ведь несмотря на то, что родители частенько отдавали ему свою долю обеда или ужина, этого все равно было недостаточно для растущего организма, который неумолимо требовал чего-нибудь более питательного, чем вареная картошка и капустный суп. Но об одной вещи Чарли мечтал сильней, чем обо всем остальном вместе взятом, и этой вещью был… ШОКОЛАД.
Идя по утрам в школу, Чарли проходил мимо магазинов, где на витринах громоздились целые залежи плиток шоколада, и тогда он останавливался и, истекая слюной, подолгу глазел на них, уткнувшись носом в стекло. Много раз за день ему приходилось видеть, как другие дети беззаботно достают из карманов или из сумок сливочные шоколадки и с аппетитом грызут их у него на глазах — это зрелище было для мальчика сущей пыткой.
И только один раз в году, на свой день рожденья, доводилось Чарли отведать вожделенного лакомства. Вся семья целый год копила деньги к этой торжественной дате, и когда знаменательный день наступал, Чарли получал с утра в свое полное распоряжение одну маленькую плитку шоколада. Он бережно, словно она была из чистого золота, укладывал ее в свой заветный деревянный сундучок и несколько следующих дней даже не прикасался к ней, а только изредка позволял себе полюбоваться. Потом, когда терпеть уже не оставалось сил, он отрывал с одного конца кусочек обертки, обнажал крохотный кусочек шоколада и откусывал ровно столько, чтобы ощутить, как по языку растекается эта божественная сладость. Так он делал каждый день, что иной раз позволяло растянуть удовольствие от шестипенсовой плитки больше чем на месяц.
Но я еще не рассказал вам об одном ужасном обстоятельстве, которое заставляло нашего маленького Чарли, этого фанатичного любителя шоколада, страдать гораздо сильней, чем при виде плиток шоколада в витринах магазинов или сверстников, жующих сливочные шоколадки у него на глазах. Этим самым кошмарным обстоятельством, какое только можно вообразить, было вот что: В непосредственной близости от дома, где жил Чарли, располагалась ОГРОМНАЯ ШОКОЛАДНАЯ ФАБРИКА! Ее даже было видно из окна!
Только представьте себе!
Причем это была не просто большая шоколадная фабрика. Это была самая большая и самая знаменитая на свете «Уонказ Фэктори», принадлежавшая человеку по имени мистер Уилли Уонка, величайшему шоколадных дел мастеру всех времен и народов.
Что это было за волшебное место! Вокруг всего здания тянулась высокая стена, а вход на фабрику преграждали тяжелые железные ворота. Из-за стены непрерывно доносились какие-то странные свистящие звуки, а снаружи на добрых полмили вокруг воздух был наполнен тяжелым и густым ароматом расплавленного шоколада.
Дважды в день по дороге в школу и из школы Чарли приходилось идти мимо ворот фабрики. И каждый раз он замедлял шаг и с упоением втягивал ноздрями восхитительный шоколадный запах.
О, как он любил этот запах и как мечтал хоть разок попасть за железные ворота и посмотреть, что там делается внутри!
2. ФАБРИКА МИСТЕРА УИЛЛИ УОНКА
По вечерам, покончив со скудным ужином, Чарли обычно отправлялся в комнату своих четырех дедушек и бабушек послушать перед сном их рассказы о том о сем и пожелать им спокойной ночи.
Каждому из этих стариков было уже за девяносто. Сморщенные как сливы и тощие как скелеты, они целый день лежали в своей общей кровати, тесно прижавшись друг к другу и не снимая ночных колпаков. До прихода Чарли старики проводили время в совершенной неподвижности, но едва открывалась дверь и раздавался голос мальчика: «Добрый вечер, дедушка Джо! Добрый вечер, бабушка Джозефина! Добрый вечер, дедушка Джордж! Добрый вечер, бабушка Джорджина!» — как все четверо сразу садились на кровати и их старые морщинистые лица расцветали радостными улыбками.
И начинались бесконечные разговоры…
