Сказки и легенды Португалии
Удивился бедняк такому подарку. Однако деньги взял, а как стемнело, закрылся с женой в доме. В этот вечер он уже не играл на виоле — деньги считал. Здесь же возились и шумели ребятишки и сбивали отца со счета. Он их поколотил. Поднялся тут такой плач, какого не слыхали, даже когда в доме есть было нечего. А жена спрашивает:
— Что мы будем делать с такой кучей денег?
— Закопаем.
— Вот еще, а потом не найдем. Спрячем-ка лучше их в сундук.
— А как украдут? Нет, надо, чтобы они доход приносили.
— Тогда давай их в рост.
— Не, я дом построю, и не один, а потом открою мастерскую и раскрашу ее на славу.
— Так дело не пойдет. Лучше землю купить. Я крестьянская дочь, я в деревню хочу.
— А я нет.
— По-моему, перво-наперво надо завести свое хозяйство, землю, а все прочее — выброшенные на ветер деньги.
Дальше — больше, слово за слово переругались муж с женой. Сапожник вышел из себя, влепил жене две пощечины. Она плачет, он кричит. Всем в эту ночь было не до сна. Заметил богач, что у соседей творится что-то неладное, а в чем дело — не поймет. Чем бы все это кончилось — неизвестно, если бы сапожник в конце концов не сказал жене:
— Знаешь что, эти деньги нам не в радость. Вернем-ка мы их лучше обратно. В бедности — да не в обиде. Бедно мы жили, да дружно.
Обняла жена мужа, а он ради того, чтобы лад был в семье да веселье, отнес деньги богатею. И вновь уселся на пороге сапоги тачать и песни петь.
От добра добра не ищут
Однажды собака украла кусок мяса и, держа его в зубах, убежала прочь. Бежит она по мосту. Глянула в воду — а там другой кусок, словно бы и побольше. Бросила она тот, что держала во рту, потянулась за другим. Мясо утонуло, и осталась собака ни с чем — ведь в воде она видела всего лишь отражение. Отсюда и пошла поговорка: от добра добра не ищут, и еще одна: не сули журавля в небе, дай синицу в руки.
Гнездо перепелки
Свила перепелка гнездо на поле богатого земледельца. Вывелись у нее птенцы, и вот однажды, когда их мать отправилась раздобывать еду, услышали они голос хозяина, говорившего своим сыновьям:
— Хлеб уж созрел, скажите работникам, что пора начинать жатву.
Вернулась перепелка и застала птенцов в страхе и тревоге.
— Что случилось? — спросила она. Птенцы рассказали ей о том, что слышали. Мать ответила:
— Не тревожьтесь.
Несколько дней спустя вернулся хозяин на поле и увидел, что оно не сжато. Он очень рассердился и строго наказал работникам приниматься за жатву. Узнав об этом от птенцов, перепелка повторила:
— Не тревожьтесь.
Через несколько дней вернулся хозяин и сказал своим сыновьям:
— Работники не исполняют моих приказаний, завтра мы сами придем сюда жать.
Узнав об этих словах, перепелка сказала:
— Теперь пора, детки; давно сказано: приказами да указами дела не сделаешь. Теперь придет сюда сам хозяин, — значит, пора спасаться подобру-поздорову.
И когда на другой день хозяин с сыновьями принялись жать хлеб, птицы были уже далеко.
Тыква и желудь
Жил в давние времена один человек, и вот увидел он как-то раз тонкий ползучий стебель, а на нем огромные, тяжелые тыквы; и неподалеку могучий дуб, а на нем крохотные, еле заметные желуди. Уселся он под дубом и стал хулить дела всемогущего творца.
— Я бы на его месте, — говорил он, — сделал все наоборот: дал бы дубу плод размером с тыкву, а тыквенному стеблю плод такой, как желудь. Вижу я теперь, что и господь может ошибаться.
Устав с дороги, он задремал. Проснулся он, когда ему на голову упал желудь. Он живо вскочил и воскликнул:
— Как я был неправ! Расти на этом дереве тыквы, что было бы теперь с моей головой! Она раскололась бы вдребезги! Нет, нет, господь сделал все как нельзя лучше.
Книга магических искусств
Падре-волшебник
В давние времена жил на свете крестьянин, и был у него сын. Минуло сыну пятнадцать годков, попросил он у отца благословенья и пошел искать себе работу. Долго ли, коротко ли шел он, только вдруг навстречу ему человек.
Паренек к нему — просит взять в услуженье.
— Тебе в слугах-то ходить доводилось?
— Нет пока, — ответил паренек.
Они поладили, и хозяин повел нового слугу к себе домой, на окраину селенья. Жил он одиноко, стряпал и обиходил себя сам, а слуге велел разве что на базар ходить. Человека этого прозвали «безумным падре»: он себя сам священником называл, только службу не служил и таким чудным житьем отличался да такие нелепые повадки имел, что прозвище это к нему и пристало.
Заметил слуга, что хозяин его очень богат и что ни ночь какую-то книгу читает, — он ее своим молитвенником называл и всегда при себе держал.
Как-то раз отправились слуга с хозяином на базар. Там купили они тощую клячу, привели домой и в ту же ночь ободрали. Едва шкура подсохла — сделал падре из нее большой баул.
— Полезай-ка в баул, — приказал он слуге.
Парень из почтения хозяйского приказа не ослушался, влез в баул. Той же ночью отбыли они верхом на кобыле и вскоре добрались до высокой крепости и там спешились. Слуга снова в баул полез, а хозяин заветную книгу раскрыл.
— Я, — говорит, — читать стану. Тут почувствуешь ты, как тебя вверх понесло. В крепости увидишь дом, полон костей.
Подойдешь — перед тобою дверь очутится. Ты дверь толкни да войди. Внутри найдешь великие горы медных, серебряных и золотых монет. Ты баул золотом набей и вниз бросай. А я уж тебя вызволю.
Выслушал слуга хозяина со вниманием. Начал тот читать, и неведомая сила понесла парня наверх. В крепости сделал он все, как хозяин велел. А падре денежки получил — слугу бросил, да и был таков. Пригорюнился паренек. Вдруг откуда ни возьмись — два великана, хотят вора убить. Он — в слезы: невиновен я, говорит, и поведал им все как было.
— Так и быть, живи, обещайся только заманить сюда падре.
— Я на все готов — приказывайте.
— Ну так слушай. Падре этот — волшебник. В прежние времена служил он одному императору. Захотел император в жены мою дочь, племянницу вон того великана. А в ту пору были мы могущественными королями и не дали согласия на свадьбу. Рассердился император — заколдовал моих дочек, и все королевство в придачу. И неведомо нам, как эти чары снять. Знаем только, что сказано про то в одной книге, да она теперь у падре — он императора убил, чтобы ею завладеть. Если бы в эту книжку заглянуть! Да хитер падре, нипочем ее из рук не выпускает: без нее не суметь бы ему много лет назад нас богатства лишить. Видишь кости — это слуги, которых он бросил. Приведи сюда падре, и мы тебя осчастливим — женим на старшей принцессе.
Обещался — паренек заманить падре и из крепости ушел. На воле переоделся он во все другое, изменил голос и пошел наниматься к «безумному падре». Тот снова спросил, не доводилось ли ему служить. Парень ответил, что нет, и так ловко падре глаза отвел, что был принят на службу.
Как и в прежний раз, очутился слуга в крепости. Там изловчился он великанам знак подать, а потом со стены, сверху, крикнул падре, что дом-де на запоре, ключ в замке, да не повернешь. Только падре наверх поднялся — великаны его скрутили, книгу отняли, а самого убили. Раскрыли великаны книгу и увидали, что проку им в ней мало.
В книге говорилось, что заветная тайна известна великану, стражу трех королевских дочерей. Жили принцессы в лесной чащобе и выходили на свет лишь в полдень, чтобы в озере искупаться, — его-то и стерег великан. Было время, сватался он к средней принцессе, а убитый император — к старшей. Великан, стерегший сестер, был ревнивый до крайности, ни за что не пожелал бы он своей тайны раскрыть: пусть уж все как есть останется, только бы принцесса при нем была, а не замужем за другим. Видно, не пришелся он по сердцу принцессе.
