На все цвета радуги (сборник) (с илл.)

Говоря так, Огонь имел в виду Каменный Уголь. Человек уже знал об этом топливе, об этом великом даре подземного царства. Человеку давно было известно, что кусок Каменного Угля даёт жару вдесятеро больше, чем самое огромное полено. Но земля глубоко спрятала чёрные пласты Каменного Угля. Много сил требовалось для того, чтобы добыть Уголь и поднять его на поверхность. Об этом знали и Дрова, поэтому они по-прежнему распевали:
Мы дрова, мы дрова,
Мы всей жизни – голова.
И спорить с ними было трудно. Паровые машины работали на дровяном топливе и приводили в движение ткацкие, токарные станки, паровые молоты, лесопилки, мельницы, пароходы, паровозы. Дрова выплавляли из руды металл, отопляли жилища. Дрова выплавляли стекло… С каждым годом Дров требовалось всё больше и больше, так как появлялись новые заводы, прокладывались новые железные дороги, строились новые корабли. И Дров стало не хватать. Исчезли близкие к заводам леса, и Дрова приходилось доставлять из дальних лесов.
Поднявшись в цене, Дрова ещё больше задрали носы.
Но настало такое время, когда добывать под землёй Каменный Уголь оказалось куда выгоднее, нежели привозить издалека громоздкие, быстро сгорающие Дрова.
И Человек сказал:
– Нужно пробивать шахты. Нужно добывать Каменный Уголь.
Услыхав это, Дрова рассмеялись. Они всё ещё считали себя незаменимыми. Они не верили, что Человек может добыть Каменного Угля столько, чтобы он заменил Дрова.
Про сражение, поражение и дровяное свержение
Но Дрова смеялись недолго. Человек заставил работать в угольных шахтах машины. Машины, неустанные помощники рук Человека, начали добывать очень много Угля. Уголь стал дешёвым и доступным топливом.
Дрова приуныли.
Теперь смеялся Огонь.
Начались массовые увольнения Дров. Прежде всего их уволили с железных дорог. И это понятно: разве выгодно было паровозу возить на себе запас громоздкого дровяного топлива. Куда проще брать с собой Уголь. Он занимает меньше места, даёт больше тепла, скорее подымает пар в котле паровоза. А пар – это сила паровоза. Чем больше пара, тем сильнее тянет паровоз. Тем он быстрее и больше везёт.
Вскоре Дрова получили отставку и на пароходах, а затем и во всех котельных фабрик и заводов. Их там стали применять только для растопки. Чтобы воспламенить Каменный Уголь, его нужно было нагреть.
Дрова уже не пели своей хвастливой песни. Их уже никто не признавал главным топливом.
Количеством добытого Угля стали измерять богатство и силу страны.
Власть Дров была свергнута. Они остались только там, где ещё сохранились дровяные печи и плиты.
Но Дрова не унимались. Они ещё верили, что запасы Угля иссякнут и Человек снова признает Дрова главным топливом. Но напрасно! Запасы нового топлива оказались огромными.
Уголь был признан основным топливом. Он ускорил плавку руды и намного увеличил выплавку чугуна, стали. Появилось много электрических станций, работающих на Угле. Уголь стал освещать жилище Человека.
Слово «уголь» произносилось теперь с большим уважением.
Потерпев поражение, обозлённые Дрова решили отомстить Углю. Они задумали поссорить его с Огнём. Этим занялись самые коварные из Дров – Осиновые Дрова.
Вот как это было.
Об осиновом тумане и угольном самообмане
Осиновые Дрова, впрочем, как и всякие Дрова, придерживались старых взглядов. Расцвет их славы пришёлся на те времена, когда всюду правили жадные цари, жестокие императоры, напыщенные князья, графы, бароны.
Всё это не прошло даром для Дров. И они воображали себя кем-то вроде огневых вельмож. Они кичились своей способностью гореть и давать тепло.
А Уголь вёл себя просто. Не зазнавался. Не задирал нос. Он спокойно горел и был доволен тем, что приносит пользу.
Надо сказать, что Уголь по своему характеру был добродушен и доверчив. Этим-то и воспользовались Осиновые Дрова.
Они решили напустить хитрого осинового тумана, чтобы отравить Уголь своим зазнайством.
Дрова начали издалека. Они рассказали Углю сказку о крыльях ветряной мельницы:
– Однажды крылья ветряной мельницы, расхваставшись, сказали, будто они мелют муку… Но вскоре обиженный на это Ветер перестал дуть, и крылья мельницы остановились.
Уголь, ничего не понимая, спросил:
– К чему эта басня?
– А к тому, – ответили Дрова, – что и Огонь, подобно крыльям, воображает себя королём.
– Каким королём? – снова удивился Уголь.
– Королём Огненной империи! – сказали Дрова.
– Разве есть такая империя? – спросил Уголь.
– А как же! А как же! – затараторили Дрова. – Огненная империя – это все топки и все котлы, все печи, все горны и все костры – это всё, где жар и тепло… А король Огненной империи не Огонь, а вы.
– Я?!
– Да, вы – самое жарчайшее топливо!
Уголь сначала расхохотался, потом задумался. А Дрова, не умолкая, напускали всё больше и больше угарного осинового тумана и так возвеличили простодушный Уголь, что тот поверил в своё всемогущество.
И ничего мудрёного в этом нет. Даже комара можно убедить, что он сильнее вола, коли вол бегает от комара, когда тот кусает вола.
Вообразив себя королём, Уголь потребовал у Огня, чтобы тот титуловал его «ваше огневое величество».
Огонь на это справедливо заметил:
– Как же я могу признать тебя величеством, да ещё огневым, когда Огонь и всё огневое принадлежит мне?
Повторилась старая история.
Уголь кричал:
– Если бы не было меня, как бы ты горел?
А Огонь твердил своё:
– Если бы ты не был нужен для моего горения, то кто бы стал добывать тебя из-под земли? Кому бы ты понадобился, ломкий чёрный камень?…
И чем ожесточённее спорили Огонь и Уголь, тем жарче становилось в топках котлов. Дрова сделали своё дело. Напустив осинового тумана, они добились ужасного самообмана. Уголь поддался глупой выдумке самовлюблённых Дров и жаждал почестей, славы, поклонения.
Вот какие коварные бывают на свете Дрова!..
Про новую ложь и о правде на грош
Осиновые Дрова, поссорив Уголь с Огнём, не остановились на этом. В то время появилось новое топливо, которое не походило ни на Дрова, ни на Уголь. Оно было жидким и называлось Нефть.
Дрова, узнав, что Нефть горит жарче Угля, решили воспользоваться этим и придумали новую завиральную историю.
– Ах, ваше огневое величество, король Уголь, – начали Дрова, – вам угрожает Коричневая принцесса.
– Какая такая принцесса? – насторожился Уголь.
И Дрова, притворно вздыхая, принялись рассказывать о том, что будто бы старая ведьма, ворожея, предсказала гибель королю Углю.
– То есть как гибель? – удивился Уголь. – Как я могу погибнуть, если моего величества залегает под землёй в таких количествах, что я буду царствовать тысячи лет.
– Это верно, – согласились Дрова, – но ваша двоюродная сестра, Коричневая принцесса, хочеть править Огненной империей вместе с вами.
Уголь не поверил этому:
– Послушайте, осиновые чурбаны, если вы называете Коричневой принцессой Нефть, то она не может помешать мне. Её слишком мало, и она очень дорога.
– Когда-то вы тоже были дороги, ваше величество, а потом подешевели и вытеснили нас… – напомнили Дрова.
Уголь испугался: «А вдруг это всё правда?»
Именно так и случилось.
Имя Нефть упоминалось всё чаще и чаще. Её называли отличным и удобным топливом.
На железных дорогах появлялось всё больше и больше вагонов-цистерн с надписью: «Огнеопасно». В них привозили Нефть.
– Нет, нет, – утешал себя Уголь, – её слишком издалека приходится доставлять. Она не потеснит меня.
Но Уголь ошибался. Человек бурил тысячи скважин в поисках Нефти. Человек повсюду искал подземные кладовые Нефти. И его труды были щедро вознаграждены.
О глупом споре и выдуманной ссоре