Сказочное невезение

– Если меня заставят застелить еще одну постель или собрать еще один завтрак на подносе, я свалюсь с ног, милочка!
– И зачем эта мисс Семпл все пересчитывает? Она что, принимает меня за воровку, милочка?
А стоило мне явиться в очередную спальню со своим ненастоящим багажом, на меня тут же набрасывалась миссис Балдок и начинала читать наставления про всякие другие вещи, которые мне, возможно, придется приносить гостям в спальни. Меня заставили таскать подносы, газеты, напитки и полотенца. Миссис Балдок почему-то решила, что прав на меня у нее не меньше, чем у мистера Амоса. Я несколько раз поймал себя на мысли, что в этом, наверное, виноват мой Злой Рок – строго говоря, я почти все время так думал и только изредка спохватывался, что ведь все это измышления дяди Альфреда. В результате в голове целый день крутились какие-то невнятные вихри. А кроме того, я постоянно боялся, что мистер Амос того и гляди пронюхает, что Кристофер нажал ту квадратную кнопку.
По счастью, у мистера Амоса дел пока было по горло. Я вернулся на свое место на главной лестнице как раз в тот момент, когда должна была начаться генеральная репетиция.
– Так, приступаем! – заорал мистер Амос.
Сам он стоял в самом центре вестибюля, ни дать ни взять режиссер.
Мелодично зазвенел дверной звонок. По этому сигналу лакеи в бархатных панталонах, полосатых жилетах и чулках дружно выскочили из-за лестницы и выстроились двумя полукружьями по сторонам от входной двери.
– Ну прямо балетный номер, – фыркнул мистер Прендергаст.
Он хмуро стоял рядом со мной, скрестив руки на груди; запястья явственно торчали из рукавов его щегольского черного сюртука.
Мистер Амос величественно прошагал к входной двери. Взялся за ручку. Замер. Проорал через плечо:
– Прендергаст! Ну и где ты на этот раз?
– Иду-иду! – откликнулся мистер Прендергаст, медленно и внушительно спускаясь по лестнице.
– Пошевеливайся! – рявкнул на него мистер Амос. – Ты что, королем себя там возомнил?
Мистер Прендергаст встал как вкопанный.
– А… да нет, в общем-то, – проговорил он. – Все дело, понимаете ли, в лестнице. Как актеру устоять перед красивой лестницей? Сразу хочется изобразить красивый выход.
Тут мне показалось, что мистер Амос его сейчас пристукнет.
– Давай… шевели… ногами, – произнес он медленно, сдержанно и отчетливо.
Мистер Прендергаст спустился – вернее, по-королевски прошествовал – к подножию лестницы, пересек вестибюль и встал у мистера Амоса за левым плечом.
– За правым, осел! – рявкнул мистер Амос.
Мистер Прендергаст невозмутимо сделал два шага вбок.
– Так-то! – возгласил мистер Амос и распахнул обе дверные створки.
Франсис прыгнул вперед и схватил одну из них, Грегор – другую, и они открыли двери до половины. Мистер Амос отвесил поклон. Мистер Прендергаст – тоже, причем куда изящнее. В вестибюль робко проскользнул мистер Смайзерс. За ним шел Кристофер – небрежной походкой, ну право слово – важный гость.
Но тут приключился очередной сдвиг, и вся сцена распалась. Ни с того ни с сего все оказались не на своих местах, засуетились, а мистер Амос стоял посреди всего этого хаоса и чуть не верещал от ярости.
– Нет, нет, НЕТ! Франсис, ты почему там? Эндрю, заносить багаж – не твоя обязанность. Прими пальто у мистера Смайзерса!
Сам мистер Амос, похоже, не заметил произошедшей перемены. До меня начинало доходить, что он их, похоже, вообще не воспринимает, как и мистер Максим. Странное дело, потому что мистер Амос наверняка ведь волшебник, и уж ему-то, казалось бы, полагается знать, когда приходит в действие его собственное волшебство – а вот поди ж ты. Какое облегчение! Кристофер задумчиво смотрел на мистера Амоса, – похоже, и ему в голову пришла та же мысль. Рядом с ним стоял, тревожно оглядываясь, мистер Смайзерс – он пытался понять, которому лакею полагается снять с него пальто.
– Все сначала, – распорядился мистер Амос. – И попрошу постараться.
– А уж я-то как стараюсь! – сознался мистер Прендергаст, снова вставая со мной рядом. – Я, можно сказать, из кожи вон лезу, чтобы этот тип меня уволил, – так ведь не дождешься!
– А почему? – не понял я.
– Видимо, в Союзе не врали, когда говорили, что найти с кондачка приемлемого младшего дворецкого – задачка головоломная, – сокрушенно поведал мистер Прендергаст.
– Да нет, я не о том. Почему вы хотите, чтобы он вас уволил? – уточнил я.
Мистер Прендергаст схватил себя за локти и горестно скособочил физиономию.
– Не нравится мне этот тип, – сознался он. – И дом этот не нравится. Мне кажется, он с привидениями.
– В смысле, с переменами, – поправил его я.
– Нет, – ответил мистер Прендергаст. – С привидениями. Или, если угодно, с призраками.
И ведь интересное дело – к обеду все уже говорили о том, что в Столлери водятся привидения. Несколько человек взволнованно поведали мне, что кто-то – или что-то – сбросил все книги с одного из библиотечных стеллажей. Я попытался отыскать Антею и расспросить ее, но она куда-то смылась с графом Робертом. К чаю все горничные уже жаловались на то, что в спальнях кто-то все передвигает. Некоторые из них, кроме того, слышали странные постукивания и перестуки. К концу дня мистер Прендергаст был далеко не единственным актером, который мечтал смыться из Столлери.
– Все дело в сдвигах, – сказал Кристофер, когда вечером мы поднимались по лестнице; в лифте шла какая-то драма, где действие происходит в суде, мистер Прендергаст играл судью, а сногсшибательной внешности девица по имени Полли Варден обвинялась в убийстве Манфреда. – Говорят, актеры – самые суеверные люди на свете.
– Хорошо, что мистер Амос не замечает сдвигов, – сказал я.
– Да, нам повезло, – согласился Кристофер.
Тут на лице его отобразилась тревога, и он опрометью помчался на чердак.
В нашу комнату он не зашел вовсе. Похоже, провел всю ночь там, в запретной части. Проснувшись, я обнаружил, что он уже одет и нависает надо мной.
– Грант, – сказал он. – Вчера ночью тоже не было никаких сдвигов. Мне кажется, этот жирный мошенник просто отключает свою машинку, прежде чем отправиться на боковую. Попробую поискать Милли днем. Слушай, будь другом, прикрой меня, ладно?
– Это ты в каком смысле? – пробормотал я сонно.
– Скажи, что я заболел. Сделай вид, что я лежу в комнате, весь в желтых и зеленых пятнах. Я тебя очень прошу, Грант. – Кристофер, похоже, перенял у актеров их повадки. Он встал на одно колено и умоляюще простер ко мне руки. – Я тебя заклинаю, Грант! Там ведь ведьма, ты помнишь?
К этому моменту я почти проснулся и начал соображать.
– Ничего не выйдет, – сказал я. – Мисс Семпл наверняка явится сюда, чтобы проверить, а когда выяснит, что в комнате тебя нет, мне влетит тоже!
Кристофер испустил вздох, полный безысходного отчаяния.
– Погоди-ка, – сообразил я. – Есть один выход: ты должен убедить миссис Балдок, что действительно нездоров. Можешь с помощью колдовства напустить на себя больной вид? Ну, приболеть ненадолго бубонной чумой или чем-нибудь в таком духе. А потом, шатаясь, войти к ней в комнату, с печатью смерти на лице?
Кристофер встал.
– Во! – сказал он. – Спасибо, Грант. А я об этом и не подумал. Как на самом деле все просто. Мне только нужно немного серебра, а уж с остальным Седьмые Миры сами сладят. Вот только носить лекарства и еду к ложу страдальца-меня придется тебе. Справишься, Грант?
– А то, – сказала.
Мы потащили вниз обувь, причем потащили по главной лестнице. В этот час никого вокруг не было, увидеть некому. Тем сильнее мы удивились, когда наткнулись на большой красный резиновый мяч, который явно выкатился из детской и, медленно подпрыгивая, направлялся к лестнице.
– Похоже, там и правда привидение, – пробормотал Кристофер.
Впрочем, нам было не до мяча – надо было срочно раздобыть серебро для нашего плана. Мяч укатился прочь по черным мраморным плитам вестибюля, а мы оставили корзины у входа в утреннюю столовую и проскользнули внутрь. Кристофер быстро обшарил ящики буфета. Выудил крошечную серебряную ложку из огромного соусника и сунул ее в карман жилета.