Зелёное заклятие

— Да, это я.
— Мы пришли за вашей внучкой Лейлой Блу. Вы с ней должны поехать с нами в участок.
Услышав своё имя, Лейла побледнела.
— Что вам нужно от моей внучки? — спросила Эрминия.
— Мы должны допросить её по делу об исчезновении Джойс Кью. У нас есть показания свидетелей, по которым Лейла была последней, кто видел её живой.
— Какие ещё свидетели? — спросила бабушка.
— Мы не можем раскрывать эту информацию, — сухо ответил агент. — Позовите, пожалуйста, вашу внучку и проследуйте за нами в машину.
— Лейла, мы должны ехать, — позвала Эрминия. — Ты не сделала ничего плохого, так что тебе нечего бояться. Пусть Флориан отведёт Водана к его сестре. И сделайте это немедленно.
Лейла в страхе кивнула. У неё не было выбора: если бы она спряталась, агенты перевернули бы весь салон и могли бы обнаружить зал Всеобщего Беспорядка, а этого не должно было случиться ни в коем случае.
— Ладно.
— Не волнуйся, всё будет хорошо. Только не отходи от бабушки Эрминии, договорились? — вмешался Флориан.
— Договорились, — ответила Лейла. Повернувшись спиной к своим друзьям, она взяла бабушку за руку и вышла вместе с ней из дому.
  
10. Странный, загадочный рисунок
 
Айви Буллитпот сидела перед полицейским участком, спокойная, словно лев в ожидании, пока львицы вернутся с охоты с добычей.
Заходящее солнце заполняло небо и улицы города триумфальным светом. Очень скоро все злобные ведьмы мира отпразднуют победу зла над добром, порядок одержит верх над беспорядком, когти её верных помощниц разделаются с Недоделанной, и истории о трёх непокорных ведьмах придёт конец.
Перед участком остановилась патрульная машина. Высадив Лейлу с Эрминией, она отъехала и затерялась в вечерних пробках.
Обвинить Лейлу в пропаже Джойс было прекрасной идеей. Полицейским без труда удалось сделать то, что не смогло сделать целое полчище ведьм: забрать Лейлу из её укрытия. Очень скоро девочка останется совсем одна, и Айви сможет совершить свою последнюю атаку, которая на этот раз будет смертельной.
— Понимаю ваше беспокойство, госпожа Рейли, но вы не сможете находиться на допросе Лейлы, так как ваше присутствие может повлиять на её показания, — вежливо объяснил комиссар Дзиман.
— Я всего лишь хотела быть рядом со своей внучкой, — вздохнула Эрминия.
— Подождите Лейлу здесь. Мы запишем показания, и вы сможете вернуться домой.
— Я буду в коридоре, лохматенькая моя, — уступила бабушка, погладив Лейлу по голове.
Лейла поцеловала бабушку в щёку и вместе с комиссаром отправилась в комнату для допросов.
— Я только возьму свои записи, там есть несколько фотографий, которые я хочу тебе показать, — произнёс комиссар, пропуская Лейлу в маленькую комнату со столом, двумя стульями и настольной лампой. — Хочешь сока? — добавил он.
— Хочу! — кивнула Лейла. Она ничего не ела с самого утра.
— Сейчас принесу, — улыбнулся Дзиман, закрывая дверь и оставляя девочку одну в тесной комнате.
Посмотрев на голые стены без окон, Лейла почувствовала себя в ловушке. Что она скажет комиссару? Не могла же она поведать ему одну из своих «почти правдивых» историй: Дзиман всё равно бы не поверил. Но и правду она сказать тоже не могла. Разве можно объяснить полицейским, что одна из самых известных в Лондоне журналисток превратила Джойс в растение? А ведь это и была правда. И что бы она ни сказала, это выглядело бы ложью или бредом сумасшедшего. И что потом? Они арестуют её? И она проведёт остаток своих дней в тюрьме? Но она же ничего не сделала! Но как это доказать? Чем больше Лейла думала об этом, тем сильнее было её беспокойство: она не видела выхода и не могла никого позвать на помощь. Как бы ей хотелось закрыть глаза и оказаться совсем в другом месте, далеко отсюда, так же как в тот день, когда Джойс позвала её, потому что нуждалась в помощи. «Секундочку. Но ведь мне угрожает смертельная опасность, — подумала Лейла. — Может быть, я тоже могу отправить кому-нибудь телепатическое послание? Но кому? Бабушка и другие члены братства Всеобщего Беспорядка не смогут помочь мне, иначе те, у кого в сердце нет осколка, поймут, что мы ведьмы, а этого не должно случиться ни в коем случае». Лейла почувствовала себя на краю пропасти, в одном шаге от бездны, и именно тогда ей в голову пришла идея: кое-кто мог бы перенести её на другой конец пропасти одним прыжком! Девочка закрыла глаза и попыталась сконцентрироваться. Она ещё никогда не отправляла никому телепатических посланий, и никто не объяснил ей, как это делается. Она что есть силы сжала кулаки и прошептала: «Помогите», — призывая на помощь двух новых друзей, которых она обрела всего несколько дней назад. Но её голос был слишком слабым, и никогда не добрался бы до адресата, если бы его не услышала ведьма, которая любила Лейлу больше всех на свете. Ведьма, которая вот уже одиннадцать лет находилась в заточении.
Мерлино подпрыгнул от неожиданности и выпал из тепла своего гнёздышка на ледяной пол. Словно загипнотизированный, он втянул воздух. Ошибки быть не могло, этот запах он узнал бы из тысячи: смесь перца и лесных фиалок — запах ведьмы. Где-то рядом пряталась ведьма, он был в этом уверен. А там, где была ведьма, были и её ногти, а значит, она могла его почесать! Мерлино осмотрелся. Брозиус и остальные лебеди уже спали, и никто ничего не заметил. Осторожно, на самых кончиках лап, кот вслед за запахом вышел из комнаты и оказался на улице. Запах вёл его ко входу во дворец Белоснежной колдуньи. Невзирая на холод арктической зимы, Мерлино последовал за ним. Он пересёк холл, поднялся по прозрачной лестнице, окружённой сталактитами и сталагмитами, и оказался в большом зале на втором этаже. На мягких лапах кот прошёл через зал в располагавшийся прямо за ним длинный коридор и упёрся в маленькую лестницу, которая спиралью уходила в узкую обледеневшую башню. Запыхавшись, Мерлино преодолел сотни ступенек и на вершине башни обнаружил ведьму.
Она была очень красивой. Её чёрные волосы были присыпаны инеем, глаза закрыты, а лицо — бледно, словно пергамент. Она казалась мёртвой или заснувшей вечным сном, но её руки были живыми: они словно сжимали что-то, танцуя в волшебном хороводе. Мерлино зачарованно уставился на них: ногти ведьмы не были такими длинными и отточенными, как у Джойс, но это были типичные ногти ведьмы. Он подошёл ближе, надеясь, что ведьма примется его чесать, но, когда он был всего в нескольких сантиметрах от пальцев, из снега, которым были укрыты ноги незнакомки, поднялось целое полчище белых насекомых. Это были ледяные стрекозы, сверкающие, словно бриллианты, с острыми, словно лезвия, крыльями, тут же поранившими бедному коту ухо. Мерлино в ужасе отпрыгнул. Алмазные стрекозы опустились на тело ведьмы, полностью покрыв его, выпивая всю её энергию и заставляя её опустить руки.
— Послушайте меня, братья волки. Лейле нужна ваша помощь, но её призыв слишком слаб, чтобы добраться до вас. Поэтому я прошу вас, подчинитесь моему голосу и спасите Недоделанную. — Пленнице удалось собрать последние силы и передать послание волкам, прежде чем она вновь провалилась в ледяной неподвижный сон.
— А вот и я. Лейла, ты готова начать? — спросил комиссар Дзиман, появляясь в комнате для допросов.
В надежде, что её телепатическое послание добралось до цели, Лейла открыла глаза. Времени больше не осталось. Перед нею сидел комиссар, и единственное, что она могла сделать, — это пить сок и надеяться, что фотографии из дела Джойс не будут слишком компрометирующими.
— Да, — решительно ответила она и вдруг заметила, что в руках у комиссара не было ни сока, ни документов.
— Какая смелая девочка, — прошипел Дзиман, угрожающе нависая над Лейлой. — Ты ведь ничего не боишься, правда?