Шотландские и английские сказки

Что ж, а госпожа сорока раздобыла перышек и тряпочек и уютно выложила ими все гнездышко.
— Это мне нравится! — воскликнул скворец и полетел прочь.
И в самом деле, у скворцов очень уютные гнезда.
Так все и шло: послушают-послушают птицы, до конца не дослушают и улетают одна за другой.
А между тем госпожа сорока все работала и работала, не глядя ни на кого.
Все птицы уже разлетелись. И вот осталась одна-единственная птичка горлица. А надо вам сказать, что горлица эта и внимания не обращала на то, что делала сорока, и лишь без толку твердила:
— Мало двух, мало дву-у-ух…
В конце концов сорока услышала это — как раз когда укладывала поперек гнезда веточку — и сказала:
— Хватит и одной!
Но горлица продолжала твердить:
— Мало двух, мало дву-у-ух…
Сорока рассердилась и сказала:
— Хватит и одной, говорю же тебе! А горлица опять свое:
— Мало двух, мало дву-у-ух!
Тут сорока огляделась по сторонам и видит — рядом никого, кроме глупой горлицы. Сильно разгневалась сорока и улетела прочь. И в другой раз уж не захотела учить птиц, как вить гнезда.
Потому-то разные птицы и вьют свои гнезда по-разному.
  
Джек-Лентяй
 
Жил-был на свете парень, и звали его Джек. Жил он со старухой-матерью на пустыре. Старая женщина пряла пряжу и продавала ее на базаре. Но от этого ведь не разбогатеешь. А Джек был лентяй, каких мало. Он не делал ровнешенько ничего, только грелся на солнышке в жаркую погоду да отсиживался возле очага в зимнюю пору.
Потому все и прозвали его: Джек-Лентяй.
Наконец это надоело его матери, и она сказала ему:
— Пора тебе самому зарабатывать на пропитание, не то выгоню тебя на улицу, и тогда живи как знаешь!
А случилось это в понедельник. Слова матери как будто проняли Джека, и на другое утро он пошел и нанялся за пенни в день к фермеру. Проработал день, получил свой пенни и пошел домой. Но когда переходил через ручей, монетку потерял.
Ведь никогда прежде ему не случалось деньги в руках держать.
— Ах, глупый ты парень! — сказала ему мать. — Тебе следовало положить пенни в карман.
— В другой раз я так и сделаю, — ответил Джек. В среду Джек ушел и нанялся к пастуху. Пастух дал Джеку за работу кувшин молока. Джек засунул кувшин к себе в карман, но не прошел и полдороги, как молоко все расплескалось.
— О Господи! — ахнула мать. — Да ты бы нес его на голове!
— В другой раз я так и сделаю, — ответил Джек. И вот в четверг Джек опять нанялся к фермеру.
За работу фермер обещал дать Джеку сливочный сыр. Вечером Джек положил сыр себе на голову и отправился в обратный путь. Но до дому опять ничего не донес: сыр расползся и прилип к его волосам.
— Ну и дурень! — сказала мать. — Надо было осторожненько нести его в руках.
— В другой раз я так и сделаю, — ответил Джек. В пятницу Джек нанялся к булочнику, и тот дал ему за работу кота. Джек взял кота и осторожненько понес его в руках. Но кот принялся так царапаться, что пришлось его выпустить. И Джек опять вернулся домой ни с чем.
— Что ты за олух! — рассердилась мать. — Тебе следовало вести кота на веревочке.
— В другой раз я так и сделаю, — ответил Джек.
И вот в субботу Джек нанялся к мяснику. Тот щедро наградил его — целую баранью ногу отвалил. Джек обвязал баранью ногу веревочкой и поволок за собой по грязи. Можете себе представить, какой обед получился бы из такой баранины!
На этот раз мать из себя вышла. Ведь на воскресенье у нее к обеду, кроме капусты, не было ничего.
— Ах ты, дубина! — сказала она сыну. — Надо было на плече ее нести.
— В другой раз я так и сделаю, — ответил Джек. В понедельник Джек опять вышел из дома и нанялся к торговцу скотом. Тот дал ему за работу осла. Трудненько было взвалить осла на плечи, но в конце концов Джеку это удалось, и он медленно поплелся со своей наградой к дому.
А как раз на его пути стоял дом одного богача. У богача этого была единственная дочка, прехорошенькая, но глухая и немая, да к тому же несмеяна. И лекари сказали, что она не заговорит до тех пор, пока кто-нибудь не рассмешит ее.
И надо же было так случиться, что, когда Джек с ослом на плечах проходил мимо, девушка как раз выглянула в окно. Увидела большого дурня с ослом на плечах и рассмеялась. А как рассмеялась, так сразу и заговорила и стала все слышать.
Богач до того обрадовался, что на радостях выдал дочку за Джека, и Джек-Лентяй вдруг разбогател. Молодые поселились в большом доме, и мать Джека вместе с ними, и жили они все в полном довольстве и счастье до конца своих дней — так рассказывают, только поверить этому трудно.
  
Кэт-Щелкунчик
 
Жили-были когда-то король, королева и королевские дети. Дочку короля звали Энн, а дочку королевы — Кэт. И хотя Энн была много краше дочери королевы, девушки любили друг друга, как родные сестры. Но королева не могла успокоиться, что дочь короля красивее ее собственной дочери, и задумала превратить Энн в дурнушку. А за советом она пошла к птичнице, что жила в долине неподалеку от королевского замка: говорили, будто та знается с нечистой силой.
— Почтенная, — молвила королева, когда вошла к ней в хижину, — слыхала я, будто ты умеешь колдовать. Но я, конечно, этому не верю. И все же, если ты мне поможешь в одном деле, я дам тебе за каждое яйцо, что ты принесешь на королевскую кухню, золотую монету!
Старуха ни слова не сказала в ответ, только низко поклонилась королеве и ухмыльнулась.
— Моя падчерица, — продолжала королева, — слишком уж хорошеет день ото дня. И совсем загордилась! Так вот, нельзя ли сделать так, чтобы она подурнела, не совсем, а чуть-чуть. Это ей будет хорошим уроком!
— Ничего нет проще, — ответила птичница. — Пришлите ее ко мне завтра утром. Только помните: перед уходом она не должна ни съесть ни кусочка, ни выпить ни глоточка!
И вот на другое утро, раным-рано, королева говорит принцессе Энн:
— Какая ты бледненькая сегодня! Не пройтись ли тебе по свежему воздуху до завтрака? Сходи-ка, милочка, к птичнице, что живет в долине, попроси у нее яиц!
Энн пошла к птичнице, а когда пробегала мимо кухни, увидела на столе горбушку хлеба, взяла ее и съела по дороге. Ведь ушла она из дома до завтрака, и ей, конечно, очень хотелось есть.
Пришла она к птичнице и попросила у нее яиц, как было велено. Птичница ей и говорит:
— Подними-ка крышку вон с того горшка и загляни в него!
Девушка так и сделала, но ничего с ней не случилось.
— Ну, ступай домой к своей мачехе, — молвила птичница, — да скажи ей, чтоб покрепче запирала кладовую!
Энн удивилась словам птичницы, но, когда вернулась домой, все в точности передала королеве, и та поняла, что девушка перед уходом что-то съела.
На другое утро королева опять решила попытать счастья.
— Какая ты худенькая! — сказала она принцессе Энн. — Не пройтись ли тебе по свежему воздуху до завтрака? Тогда у тебя будет хороший аппетит.
И опять послала Энн к птичнице, а перед уходом не дала ей ни съесть ни кусочка, ни выпить ни глоточка. Но принцесса повстречала по дороге крестьян, собиравших горох, и ласково заговорила с ними. Крестьяне дали ей горсточку гороха, и она съела его.
Когда она пришла к птичнице, та сказала ей:
— Подними-ка крышку вон с того горшка и загляни в него!
Энн подняла крышку, но опять ничего с ней не случилось. Тогда птичница очень рассердилась и сказала:
— Передай своей мачехе, что горшок без огня не закипит!
Что ж, Энн вернулась домой и передала эти слова королеве.
И на третий день королева сама пошла с девушкой к птичнице. На этот раз, только Энн подняла крышку с горшка, как ее хорошенькая головка превратилась в овечью — с торчащими ушами, жесткой шерстью и всем прочим: у птичницы было очень злое сердце, и она переколдовала. Даже королева-мачеха не хотела, чтобы все так получилось. Она была недовольна птичницей и, когда та на другое утро принесла в королевскую кухню свежие яйца, велела прогнать ее. И конечно, не дала ей ни одной золотой монеты!