Где живут сказки

  
Сакариас Топелиус
 
Где живут сказки
 
Беседа, что однажды осенью бела стрекоза с малюткой Марией
 
— Здравствуй, Мария!
— Здравствуй, Стрекозка!
— На дворе у нас осень!
— Да, нынче на дворе у нас осень, Стрекозка!
— Листва желтеет, вечера становятся такими темными!
— Но ты ведь только и делаешь, что летаешь! Тебе ведь все равно, осень на дворе или весна…
— Это все потому, что я одна из тех, кто на заре жизни обитал в самом сердце природы, и там я так согрелась, что никогда не мерзну. А к тому же у нас нынче «летний» день Святой Бриты.
— Что ты хочешь сказать?
— 7 октября — день шведской святой — Бриты. Она была набожна и добра, и потому в этот день природа облачается на прощание в самые свои прекрасные одежды, чтобы отпраздновать День памяти своей любимицы. Каждую осень, когда уже думают, что зима близка, а в лесах так пасмурно и все увядает, пред именинным Днем Святой Бриты все же выдается еще несколько погожих деньков, солнечных и мягких, а в воздухе почти веет весной. Осень сидит, разодетая в самые свои нарядные парадные мундиры, и принимает прощальные визиты перелетных птиц. Тогда Лето в своем зеленом потертом и изношенном охотничьем камзоле заглядывает еще разок в дверь и спрашивает Осень:
— Можно войти?
— Да, пожалуйста, — отвечает Осень. — Вот замшелая скамейка, не соблаговолите ли, кузина, присесть, хотя у меня немного неубрано в столь ранний утренний час?!
— Нет, спасибо, — отвечает Лето, — это всего лишь визит по-французски [1]. У меня совсем нет времени, ведь Северный Полярный поезд отправляется в Египет в семь часов вечера.
— О, торопиться нечего, — говорит Осень, — Святая Брита также отправляется этим поездом нанести визит Папе Римскому. А она еще чистит яблоки своим голодным деткам.
— Ну, коли так, — соглашается Лето, — я немного задержусь и погляжу, как ты заботилась о моих кочанах капусты, и цветут ли еще георгины…
И вот Лето усаживается на зеленую кочку, а Осень угощает его яблоками, брусникой и жареными грибами.
Вдруг: у — у — у! — раздается свисток-сигнал, и Северный Полярный поезд отправляется в Африку со всеми своими пассажирами — ольховыми чижиками и зябликами. Поезд мчится так быстро, что со свистом разрезает воздух. Ворона также собиралась ехать этим поездом; она жаловалась на местный климат и думала перебраться в Эстонию, но, как всегда, опаздывает! Сорока, что сняла гнездо на зиму, хотя оно всего-навсего в пристройке, сидя на ближайшей березе, хохочет над вороной.
А тут Осень принимается за уборку на дворе, и метла прогуливается по суше и по морю. Она все сметает на своем пути: листву с деревьев, уток с пруда, детишек с кустов крыжовника.
Наступила пора уроков и заготовки колбас…
И пора сказок, Стрекозка! Вспомни, ты должна рассказать мне сказку!
— Что? Неужто тебе еще мало? Ты забыла «Спящую красавицу» [2], «Жемчужину Адальмины» [3] и сотню других сказок?
— Нет, но…
— Сама расскажи мне что-нибудь!
— Я ничего не знаю!
— Ну попробуй!
Но я ничего не нахожу вокруг.
— Ты что, хочешь научиться находить сказки?
— Ну да, Стрекозка, хочу!
Тогда слушай! Жили-были когда-то маленькие детки и играли они в фанты. Но еще раньше они надумали, что тому, кто не сможет выкупить свой фант, придется сидеть и смотреть, как другие едят землянику с молоком. А был там мальчик, которому выпало выкупить свой фант, — рассказать сказку. Но никакой сказки он не знал. Пошел он тогда к школьному учителю да и говорит:
— Дорогой господин магистр [4], будь добр, подари мне сказку, а не то не видать мне земляники с молоком.
— Вот как! — ответил магистр и спросил: — Сколько будет: 9 помножить на 7?
— Но это же никакая не сказка! — возмутился мальчик.
— Нет, сказка, — молвил магистр, — это отличная сказка, и довольствуйся ею, никакой другой у меня нет.
Отправился мальчик сказки искать и пришел к своему дяде-генералу.
— Еще чего! — сказал генерал. — А тебе известно, что такое: «Ружье на плечо!»?
— Но это же не сказка! — воскликнул мальчик.
— Да ну! — удивился генерал, — это отличная сказка, а называется она «Обучение военному делу», и довольствуйся ею, никакой другой я не знаю.
Побрел мальчик дальше и пришел к крестному отцу, статскому советнику.
— Дорогой крестный, подари мне сказку, а не то не видать мне земляники с молоком!
— С величайшим удовольствием, — ответил крестный. — Смотри, вот Орден Станислава 2-й степени на шею с короной и мечами.
— Но это же не сказка! — всхлипнул мальчик.
— Конечно, — ответил крестный. — Это Орден — в знак моей чести и заслуг. Другой сказки у меня нет, довольствуйся этой!
Отправился мальчик дальше и пришел к мяснику, торговавшему на рынке мясом.
— Охотно, — ответил на просьбу мальчика мясник, — правда, я зарабатываю так мало; смотри, вот ветчина, а вот ножки для студня, ничего другого у меня нет!
Но это же не сказка… — рассудил мальчик.
— Чего тебе еще? — спросил мясник. — Не годится? Ведь это же свинина?!
Мальчик еще раз вышел из дома и явился к тетушке Улле, сестре отца, которая писала книги, и теперь-то уж он был уверен, что услышит хорошую сказку.
Тетушка Улла и в самом деле недолго думая дала ему толстую книгу рассказов «Для просвещенной молодежи».
Но это же не сказки! — вздохнул мальчик.
Чего тебе еще? — спросила тетушка Улла. — Не годится? Ведь эта книга — вершина мудрости, это — назидание, это мораль!
Бедный мальчик вовсе растерялся и подошел к торпарю, коловшему дрова в лесу.
— Дорогой торпарь, — попросил мальчик, — подари мне сказку, а не то не видать мне земляники с молоком.
Ладно, согласился торпарь. — Премудрость тут невелика. Поброди-ка по лесу: ведь там сказки кругом — на всех ветвях растут!
Пошел мальчик в лес, а как огляделся вокруг, увидел он, что и вправду на всех верхушках деревьев и на их ветвях сказки растут. Они выглядывали из березовой листвы, висели в виде шишек на елях, а можжевеловые кусты так заросли сказками и чудесными рассказами, что ягод было почти не видать. Мальчик принялся собирать сказки и вскоре набил карманы доверху. А когда там уже больше ничего не поместилось, он набрал в охапку столько сказок, сколько смог унести.
— Вот чудно, — подумал он. — Ни школьный учитель, ни дядя, ни крестный, ни мясник, ни тетушка даже не представляют себе, сколько сказок в лесу!
— Да, видишь ли, — заметил Можжевельник, что всегда был настроен чуточку иронически, — это оттого, что эти люди, верно, слишком сыты и никогда не мечтали о землянике с молоком!
— Но школьный учитель такой худой; он-то, наверное, никогда не бывает сыт, — возразил мальчик.
— Он сыт своей великий ученостью, — важно ответил Можжевельник и лукаво пощелкал острыми иглами.
После этого мальчик отправился домой со своей огромной ношей, и его угостили земляникой с молоком, а сказок хватило ему на всю долгую зиму, до самой весны.
— А теперь я расскажу тебе, как найти сказки и в других местах, а не только в лесу у можжевеловых кустов.
— Пожалуйста, Стрекозка, расскажи!
— Летом выходи из дома рано поутру, пока роса еще лежит на траве, и поищи вдоль межей; там, словно жемчуга, рассыпаны многие тысячи сказок. Выйди потом на берег озера, где мелкие, покрытые легкой рябью волны, блестящие по краям, перекатываются на водной глади. Это — сказки, написанные голубыми буквами; ты должна научиться их читать! Осенью прислушайся к шуму высоких сосен; они поведают тебе сказки о великанах стародавних времен. Или поищи на диких безлюдных вересковых пустошах  - вереск знает невероятно много, и в желтой листве, которая знает еще больше; но ее сказки — одинокие, печальные, написанные желтыми и бледно-красными буквами; от этих сказок веет легкой грустью. Зимой читай изящные стихи цветов, нарисованные инеем на оконных стеклах, и, глядя на них, оживи все те прекрасные картины, которые изображает на ветвях лесных деревьев мороз. Когда же время снова начнет клониться к Весне, наблюдай как следует игру красок на вечернем небосклоне: там ты найдешь все сказочные, блестящие как золото замки феи. А Осенью, Зимой и Весной читай серебряные сказки звезд; они самые возвышенные и самые чистые в природе. Это оттого, что сам Господь начертал их на высоком голубом вечернем небе.