Круг

Макс, в наброшенном на плечи пиджаке и с портфелем в руках, беседует о чем-то с другими учителями. Какой же он красивый! За спиной Макса мелькает Николаус. Мину вдруг кажется, что все они – шахматные фигуры, расставленные в ожидании решающей партии.
– Пожарная бригада уже была здесь, они проверили газовые трубы и водопровод, но им необходимо провести дополнительные исследования, – продолжает директор. – Завтра будем нагонять то, что пропустили сегодня.
Она возвращается в здание школы. Двор быстро пустеет.
– Тогда увидимся завтра, – говорит Ребекка, улыбаясь Мину.
– Да, до встречи, – говорит Густав.
Они уходят, обнявшись. Мину какое-то время смотрит им вслед, потом снова поворачивается лицом к школе. Она разглядывает скучное здание – ряды одинаковых окон, невыразительная кирпичная кладка – и пытается убедить себя, что это прибежище зла. Но думать так не получается. Не потому, что она любит это место. Но здесь она, по крайней мере, знает, кто она и что может.
Весь остальной мир в этом смысле представляет для нее полнейшую загадку.
 
II
 
13
Она бежит в столовую вниз по лестнице, даже не бежит, а летит, как на крыльях. Она даже не смотрит под ноги. Боязнь споткнуться как ветром сдуло – как будто ее никогда и не было.
Очередь начинается еще в коридоре. Девчонки, стоящие в самом конце, оборачиваются и широко улыбаются, увидев ее. Она идет дальше, сопровождаемая приветственными возгласами. Ребята кивают ей, здороваются. Некоторые парни смущенно отводят глаза, когда она встречается с ними взглядом. Она знает, что они в нее влюблены.
Она подходит к Кевину Монсону и Робину Сеттерквисту, которые стоят у стойки с подносами, столовыми приборами и тарелками. Эрика Форслунда с ними нет. Он почти не появляется в школе, с тех пор как намочил штаны на школьном дворе.
– Держи, – говорит Кевин, протягивая ей свой поднос и пропуская вперед себя.
Она, не отвечая, берет поднос и накладывает себе еду.
Ее тело изменилось, стало другим. И ей это очень нравится. Она – хозяйка своему телу. Твердые шаги. Прямая спина. Собранные в хвост волосы покачиваются в такт шагам. Вся она – сама свобода, легкость, уверенность. Она счастлива.
– Классно выглядишь! – говорит Фелисия, когда она подходит к их столу.
Они едят в комнате, отделенной от общего зала. Здесь стоят шесть столов для самых «крутых».
– Спасибо, – говорит она и садится.
И Фелисия, и Юлия смотрят на нее с обожанием. Они похожи на щенков, прыгающих у ног своей хозяйки. Если бы у них были хвосты, они бы вертели ими сейчас во все стороны.
– Мы с Фелисией только что говорили: такое ощущение, будто мы дружим с тобой сто лет, – говорит Юлия.
– Да, не могу поверить, что на самом деле это всего несколько недель, – вторит ей Фелисия.
Анна-Карин улыбается:
– Я тоже не могу.
К ним приближаются Кевин и Робин. Эти два парня всегда считались самыми крутыми в классе и даже, может быть, во всей школе. Кто так решил, спрашивает она себя. Кто и когда их короновал?
Но теперь это не имеет значения. Их время ушло. Об этом позаботилась Анна-Карин.
Робин и Кевин подходят к столу, где сидят девочки. Анна-Карин смотрит на Юлию и Фелисию и картинно закатывает глаза. Они отвечают ей тем же.
– Можно к вам? – спрашивает Робин.
Кевин выдвигает стул рядом с Анной-Карин и собирается сесть. Она пристально смотрит на него и отчетливо слышит, как Юлия и Фелисия затаивают дыхание.
– Думаю, нельзя, – говорит она коротко, и Кевин отдергивает руку от стула, точно обжегшись.
– Может, в другой раз? – спрашивает Робин.
– Может, да, а может, нет, – говорит она.
Робин думает, что со стороны не заметно, как он расстроен. Но Анна-Карин видит все.
– До свидания, – говорит она и демонстративно машет рукой.
– О’кей. До свидания, Анна-Карин, – вздыхает Робин и шаркает прочь, Кевин за ним.
Фелисия и Юлия фыркают им вслед.
– Вот придурки, – говорит Фелисия достаточно громко, чтобы парни ее услышали.
– Как дети малые, – морщит нос Юлия.
Анна-Карин берет ложку и начинает есть коричнево-зеленый гороховый суп. Он выглядит отвратительно, но теперь она ест все. Тело настойчиво требует пищи. Интересно, сколько энергии уходит на то, чтобы поддерживать ее магическую силу? Анна-Карин едва сдерживает себя, чтобы не поднять тарелку и не выпить суп через край.
– Куда вы делись после урока истории?
Ида ставит свой поднос напротив Анны-Карин, однако делает вид, что ее не замечает. Недовольный взгляд Иды устремлен на Юлию и Фелисию.
– Мы сразу пошли сюда, – говорит Юлия.
– Чтобы занять хороший стол, – добавляет Фелисия.
Ида хмурится:
– Убежали и меня не дождались!
– Мы не убегали, – огрызается Фелисия.
– Ох, ну извините, – говорит Ида и наконец поворачивается к Анне-Карин.
Взгляд Иды излучает ненависть. Ну и ладно. Ида знает, что с ней может сделать Анна-Карин, если она будет ее провоцировать. Анна-Карин может заставить ее раскрыть свои самые сокровенные тайны. Танцевать стриптиз на столе. Да что угодно. Так что Ида просто делает большой глоток воды и отводит взгляд. Она знает: ей не выиграть.
Фелисия и Юлия откровенно страдают. И придумывают, что сказать, чтобы нарушить давящую тишину. Но Анна-Карин им не помогает, а, напротив, всем своим видом подчеркивает, что Ида здесь лишняя. Непрошеный гость.
Фелисия лихорадочно ищет повод для разговора. Тут ее взгляд падает на Ванессу, стоящую возле стойки с салатами.
– Ну и видок! – фыркает Фелисия.
Юлия и Ида истерически хихикают. На Ванессе розовая майка и мини-юбка, больше похожая на пояс.
– Я вообще не понимаю, что она здесь делает, – говорит Ида, сверля Ванессу взглядом. – Чтобы детей рожать, гимназия не нужна.
Ванесса оборачивается и смотрит прямо в их сторону. Юлия и Фелисия покатываются от смеха. Но Ванесса и бровью не ведет. Она смотрит только на Анну-Карин, и та вынуждена отвести глаза.
Взгляд Ванессы говорит о многом. Анна-Карин может обманывать остальных. Но Ванесса знает, что это блеф. И Анна-Карин тоже знает.
В ней просыпается прежняя боязливость, и хочется, распустив волосы, спрятаться за ними.
Но Анна-Карин стала другой. Она не идет на поводу у ситуации.
– Я считаю, что Ванесса крутая, – говорит Анна-Карин. – У нее есть свое мнение.
– Да. Я тоже так думаю. Раньше не думала, а теперь думаю, – быстро говорит Фелисия.
Анна-Карин смотрит на Иду. Губы Иды плотно сжаты. Она поднимается из-за стола.
– Ну и мерзость, невозможно есть. Вы идете или?..
Юлия и Фелисия демонстративно смотрят в свои тарелки. Ида ждет ответа чуть дольше, чем следовало бы. Накручивает на палец цепочку, которая висит у нее на шее. Потом резко отпускает – серебряное сердечко подпрыгивает и переворачивается. Во взгляде Иды мелькает не свойственная ей раньше неуверенность. И когда Ида уходит, никто не смотрит ей вслед.
* * *
Красно-желтая листва в лесу вокруг «Болотных Копей» пламенеет в лучах закатного солнца. Мину сидит на краю сцены и смотрит на Ребекку, стоящую в центре старой танцплощадки. Около Мину башня из разноцветных кубиков, взятых «напрокат» у сестричек Ребекки. Зеленый квадратный кубик вращается в воздухе над башней и осторожно опускается поверх остальных с едва слышным стуком.
Ребекка потирает лоб. Потом моргает и направляет взгляд на пластиковый контейнер. Ярко-желтый кубик выплывает из контейнера. Он висит какое-то время в воздухе и затем медленно отправляется к вершине башни.
На полпути вверх он натыкается на синий кубик, и вся конструкция, пошатнувшись, разваливается. Кубики рассыпаются по сцене. Ребекка коротко ругается.
– Но у тебя получается все лучше и лучше, – говорит Мину.
– Ты не представляешь, как это сложно, – говорит Ребекка.