Спасение

Тем временем Война Ледяных Когтей становилась все более ожесточенной. Кильский союз, объединявший побережье и острова Киль-ского залива, начал терпеть поражение от объединенных сил лагеря Ледяных Когтей. Территорией Ледяных Когтей правила свирепая полярная сова, мечтавшая о господстве над всеми Северными Царствами. Примерно в это же время меня зачислили в элитное подразделение разведки. Оно называлось Быстрый Глаукс и входило в дивизию, которой командовал Лизэ. Я подчинялась непосредственно ему.
Лизэ и его подруга Лил были очень красивой парой. Особенно в бою. Им не нужны были слова. Их желудки чувствовали в унисон, они читали мысли друг друга. Вдвоем они представляли страшную силу. Видели бы вы эту неподражаемую четкость и согласованность действий! Они наводили ужас на врагов. Все знали, что если война будет выиграна, то только благодаря Лизэ и Лил.
— И чем же дело кончилось? — не выдержал Копуша. — Вы выиграли войну?
Октавия глубоко вздохнула и отложила свою метелку.
— Нет. Ифгар перешел на строну врагов, он предал своего брата, свою семью и весь Кильский союз. Ревность свела его с ума. Он перелетел на сторону Ледяных Когтей и поклялся во что бы то ни стало уничтожить своего брата. В награду за предательство он потребовал отдать ему Лил.
— Нет! — в ужасе вскричали друзья.
— Я узнала о его планах, но было уже поздно. Лизэ и Лил уже вылетели на бой с разведывательным отрядом, появившимся на острове в заливе Клыков. Я обычно летала на спине у старой пестрой неясыти. Летала она просто фантастически, быстро и бесшумно, но в этот страшный день ее не оказалось на месте. Меня посадили на пятнистую сову, но той недоставало скорости. Когда я прилетела, расставленная Ифгаром ловушка уже захлопнулась. Все шло согласно коварному плану Ифгара, все, кроме одного — Лил была смертельно ранена в бою. Ифгар обезумел от горя, а Лизэ… он рухнул на землю.
Сорен оцепенел. Когда на птицу нападает внезапный страх, когда непреодолимый ужас сковывает ее желудок, тогда крылья у нее бессильно опускаются, и несчастная камнем падает на землю.
— К счастью, внизу пролетал белоголовый орел. Он спикировал вниз и успел подхватить Лизэ над самой водой. Но вот беда, орел поймал его за коготь и страшно изуродовал ему лапу. Разумеется, это было лучше, чем разбиться о воду и утонуть. Вы же знаете, совы совсем не умеют плавать. Раненый коготь так никогда и не зажил. Он причинял Лизэ жуткие боли, поэтому, в конце концов, он его просто откусил.
— Откусил собственный коготь? — недоверчиво пролепетал Сорен.
— Поверь мне, больно было только вначале. Потом стало намного легче, — прошипела Октавия и надолго замолчала.
Но Копуша чувствовал, что рассказ еще не закончен. Он шагнул вперед и тихо спросил:
— А что было дальше?
— Дальше? В битве, позже получившей название битвы Ледяных Когтей, я потеряла зрение. Когда Лизэ упал, я совсем потеряла голову и не заметила, как с подветренной стороны меня атаковала старая пятнистая неясыть. Я вытянулась во весь рост и во всю глотку орала на Лизэ, хотела заставить его очнуться.
В этот миг пятнистая неясыть подлетела и выцарапала мне глаза. Положила, так сказать, конец моей военной карьере. Для Лизэ тоже все было кончено. После смерти Лил он больше никогда не надевал боевых когтей, — старая змея помолчала и со вздохом кивнула на висевшее на стене оружие. — Эти когти были на нем в той битве. Я уговорила Лизэ сохранить их, чтобы не достались врагам.
— И что было потом?
— Понимаете, в то время мы с Лизэ уже давно были друзьями. Он сказал, что навсегда покончил с войной и решил удалиться на маленький островок в Горьком море, подальше от Ледяных Когтей. На этом острове жила небольшая община Братьев Глаукса, посвятивших себя изучению наук. У них была лучшая в мире библиотека. Там мы с Лизэ прожили несколько лет. Никто не задавал нам никаких вопросов. Лизэ с головой ушел в книги, он читал, читал и читал. Там он начал писать историю войны Ледяных Когтей, которую вы видели у него в спальне. Там же он впервые принялся за изучение метеорологии. На этом острове я примирилась со своей слепотой, научилась быть домашней прислугой и вскоре уже убирала гнездо Лизэ и остальных братьев.
— А как вы познакомились с сестрой мадам Плонк? — спросила Гильфи.
— Где-то за год до всех этих событий мачеха выжила ее из родного дупла. Тогда-то мы и познакомились. Бедняжка, она была так несчастна! С музыкой она навсегда покончила, другого дела еще не нашла. Но Лизэ с Лил сразу ее полюбили. Думаю, им пришлось по душе ее упрямство, а когти у нее уже тогда были золотые. Вот Лизэ и направил ее к кузнецу-одиночке с острова Черной Гагары.
— А как вы решили перебраться на Великое Древо?
— Это была идея одного из братьев Глаукса. Он видел, какие огромные знания накопил Лизэ, и считал, что было бы преступлением похоронить эти сокровища на пустынном острове. В общине не было молодежи, одни старики. А Лизэ был прирожденным наставником. Поэтому брат посоветовал ему отправиться на Великое Древо Га'Хуула, чтобы передавать свои знания молодым. Но Лизэ твердо решил, что никогда не будет воспитывать солдат и обучать искусству войны. Он поклялся, что до конца своихдней больше не притронется к боевым когтям.
Так мы очутились здесь. Я тоже принесла клятву мира, — прошипела Октавия и, помолчав, добавила: — Но сдается мне, пришло время ее нарушить. Я сделаю все для спасения моего любимого друга.
  
ГЛАВА XIV
 
Сон Эглантины
 
Октавия давно закончила свой удивительный рассказ, но друзья не решались нарушить молчания. Слишком многое нужно было обдумать. Не произнеся ни слова, они вернулись в свое дупло. Настала пора Первой Тьмы, и проснувшиеся Сумрак с Эглантиной готовились к вечерним занятиям.
— Где это вы были? — подозрительно сощурился Сумрак.
— Некогда объяснять, — отмахнулась Гильфи.
— Мы потом тебе все расскажем, — пообещал Сорен и обернулся к сестре. Она выглядела усталой и осунувшейся. Ее всегда блестящие черные глаза потускнели. — Эглантина, ты в порядке?
— Я плохо спала. Мне приснился какой-то страшный сон, но я никак не могу его вспомнить.
Пятеро друзей разлетелись по своим клювам. Все совы, независимо от клюва, должны были в обязательном порядке посещать остальные занятия. Но сегодня друзьям было не до уроков, а на навигации Сорен так задумался, что чуть не врезался в Примулу.
— Сорен, будь внимательнее! — проухала Стрикс Струма. — Ох уж мне эти праздничные пирушки! — засмеялась она, прищелкнув клювом.
После окончания уроков совята собрались в обеденном зале за столиком миссис Пи.
— Если хотите пригласить друзей, я могу еще немного растянуться, — предложила добрая змея.
— Спасибо, миссис Плитивер, — поблагодарила Гильфи, — нам и вшестером весело.
Но никакого веселья за столом не наблюдалось. Гильфи, Сорен и Копуша все время молчали. Эглантина сидела, как на иголках, Сумрак дулся, заподозрив, что пропустил нечто любопытное, а Примула и вовсе чувствовала себя не в своей тарелке.
Сорен искренне пожалел, что они не пригласили за свой стол побольше знакомых, даже Отулисса сейчас была бы очень кстати. Ее бесконечная болтовня могла скрасить любую неловкость. Сам обед был просто восхитителен — ореховая каша с сиропом из ягод молочника нового урожая, жареная мышатина и гусеницы под сладким соусом.
Однако в этот день никто не проявлял особого интереса к еде. Друзья просто не могли дождаться первых лучей солнца, чтобы встать из-за стола и отправиться по своим дуплам. Но сначала им нужно было выполнить шлифовку кремня у Вислошейки. Еще один день — и с наказанием будет покончено.
Никогда еще они с таким нетерпением не дожидались нового дня! Наконец, все вернулись в дупло и улеглись спать. Но даже во сне Сорен чувствовал тревогу Эглантины, которая вертелась с боку на бок, барахтаясь в бурном море сновидений.
Незадолго до полудня, когда солнце вскарабкалось на самую верхушку неба, дикий вопль разорвал сонную тишину дупла. Целый ураган перьев взметнулся над гнездышком, где спала Эглантина.