Голоса в ночи

Искролапка воткнула еще одну ветку в просвет в стене.
— Почему никто в племени не говорит о вчерашней битве? — вырвалось у нее. — Такое впечатление, что все о ней забыли!
— А зачем о ней говорить? — искренне удивилась Пестроцветик, ловко подхватив лапами конец прута и втыкая его между ветками со своей стороны. — Мы победили. Чего еще надо?
— Как что? — поразилась Искролапка. — Нужно учиться, как воевать еще лучше! Какие приемы применить в следующий раз.
Пестроцветик с сомнением покосилась на нее.
— Зачем? Мы же победили!
— Но это не значит, что мы победим в следующей битве! — теряя терпение, заметила Искролапка. — Вот скажи, разве мы можем быть уверены в том, что коты племени Теней сейчас не лезут вон из шкуры, обдумывая, как бы победить нас в следующем бою?
— А ты откуда знаешь, что они это делают?
Искролапка отвернулась.
— Ну, это же племя Теней, — пробормотала она.
Пестроцветик громко фыркнула.
— А мы — Грозовое племя! А в лесу сейчас пора Голых деревьев, и у нас полно забот посерьезнее вчерашней битвы.
Искролапка презрительно поджала губы. «Не удивительно, что Коршун не посещает твои пустые сны!» — подумала она.
Искролапка с усталым вздохом свернулась на своей подстилке. Она поужинала вместе с Пестроцветик, но не осталась умываться и болтать на поляне, а украдкой вползла в палатку, надеясь уснуть до возвращения Голубички. После того, как Шмель и Пестроцветик переселились в воинскую палатку, избегать единственную соседку стало весьма затруднительно.
Искролапка спрятала нос под лапу и закрыла глаза.
— Искролапка? — Голубичка протиснулась сквозь папоротники и завозилась на своей подстилке. — Искролапка?
Искролапка постаралась дышать как можно ровнее, притворяясь спящей. День выдался тяжелый, и даже ноющая боль в растянутой лапе не могла помешать ей уснуть.
Она открыла глаза — и очутилась во сне. Привычный туман клубился под ее лапами, в стылом студеном воздухе разносились вопли ярости и боли. Впервые у Искролапки тревожно заныло сердце, когда она поняла, что очутилась в Сумрачном лесу. Ей вдруг захотелось вернуться обратно в свою теплую палатку и проспать до утра, без сновидений. Она плохо себя чувствовала, ныли полученные в бою шрамы, мучительно болела лапа. Ежедневные хлопоты и изнурительные ночные тренировки стали сказываться на здоровье Искролапки. Она впервые почувствовала, что смертельно устала. В отчаянии она закрыла глаза, надеясь прогнать сон, но сырой холодный туман лишь крепче впился в ее лапы.
С тяжким вздохом Искролапка открыла глаза. Перед ней простиралась полоска редкой чахлой травы, над головой висело низкое беззвездное небо, глухое и черное, как омут. Искролапка потянулась, готовясь к очередной изнурительной тренировке. По крайней мере, коты из этого мрачного леса не сравнивают ее с Голубичкой!
Трава зашуршала у нее за спиной, и на поляну вышел бурый кот с черным ухом — щуплый, поджарый и мускулистый, с первого взгляда видно, что из племени Ветра. Увидев Искролапку, кот остановился и вежливо кивнул. Искролапка нахмурилась, пытаясь вспомнить, как его зовут. Кажется, она видела этого бурого воина на Совете. Но Искролапка так и не успела вытащить из памяти имя молодого кота, потому что в этот момент с вершины склона громко прозвучал громкий голос:
— Эй, Муравьятник!
Ну конечно, этого мелкого воина звали Муравьятник!
Когда бурый кот со всех лап бросился на голос, Искролапка приподнялась на задние лапы, чтобы посмотреть, кто же его окликнул. В тот же миг острая боль пронзила ее больную лапу, и Искролапка беспомощно растянулась на земле, ударившись животом.
Громкий голос, раздавшийся откуда-то сверху, заставил ее вздрогнуть.
— Вид у тебя неважный. Устала?
— П-привет, Когтегрив, — пролепетала Искролапка, обрадованная тем, что видит перед собой знакомого кота. Она внимательно посмотрела на Когтегрива. Его густая полосатая шерсть воинственно топорщилась на широких плечах, но круглые янтарные глаза потускнели и будто погасли. — Ты тоже выглядишь усталым, — заметила она.
— Я бы не отказался провести спокойную ночь в своей палатке, — с зевком признался Когтегрив.
— Наверное, наши наставники хотят закалить нас, — поспешно сказала Искролапка.
Но Когтегрив, казалось, не слушал ее.
— Голубичка, значит, сегодня с тобой не пришла? — спросил он.
Искролапка мгновенно ощетинилась.
— Наши наставники выбрали меня, а не ее! — рявкнула она. Не дожидаясь ответа, она помчалась вверх по склону к деревьям, следуя по полоске травы, примятой лапами Муравьятника. Промчавшись через рощу, Искролапка метнулась в густую тень. Кровь гневно пульсировала у нее в ушах. Неужели даже здесь она не может избавиться от своей докучливой сестрицы?
И вообще, почему Когтегрив так хочет увидеть Голубичку? Влюбился он в нее, что ли?
Искролапка презрительно фыркнула. Бедняга напрасно теряет время! Ее добродетельная сестричка никогда не посмеет поднять глаза на кота из другого племени. Львиносвет своими неумеренными похвалами настолько вскружил ей голову, что Голубичке ни за что не хватит духу переступить через глупый Воинский закон!
Рыча от злости, Искролапка петляла среди голых стволов деревьев. Гнев и обида застилали ей глаза, поэтому она слишком поздно заметила впереди чью-то рыже-белую шерсть, не успела остановиться, и с размаху врезалась в пушистую кошку. С трудом устояв на ногах, Искролапка в бешенстве посмотрела на воительницу, преградившую ей дорогу.
— Нашла, где сидеть, растяпа! — рявкнула она вместо извинений.
Она не успела даже дух перевести, как рыже-белая кошка бросилась на нее. Острые когти впились в шею Искролапки, воздух с шумом вышел у нее из груди, когда мускулистая кошка опрокинула ее на землю и вскочила сверху. Цепенея от страха, Искролапка судорожно разинула рот, пытаясь вздохнуть. И похолодела, когда рыжая воительница приблизила к ней свою свирепую морду.
Она раздвинула губы и прорычала, обдав Искролапку нечистым дыханием.
— Я научу тебя уважению, детка. — Кошка изогнула когти, так что острые, как шипы, кончики впились в шкуру Искролапки. — Ты ведь не хочешь расстаться с жизнью в таком неподходящем месте, как этот лес? В этом небе нет звезд, и ты это знаешь. Здесь только тьма… Вечная тьма.
Темный силуэт вырос за плечами кошки.
— Довольно, Кленовница!
Искролапка обмякла от счастья, узнав повелительный голос Коршуна.
— Отпусти ее, — с тихой угрозой прошипел Коршун, и Кленовница разжала когти.
Искролапка судорожно втянула в себя воздух и закашлялась. Вся дрожа, она кое-как поднялась, но ноги у нее подкосились, и она больно шлепнулась животом о землю. Какое-то время она лежала неподвижно, пытаясь справиться с дыханием. Крупная дрожь сотрясала все ее тело.
— Соберись! — презрительно рявкнул Коршун.
Кленовница взмахнула рыжим хвостом.
— Небольшой совет на будущее: присматривай за своими гостями, Коршун, — процедила она, прежде чем неторопливо удалиться в чащу. — Этот лес нравился мне гораздо больше, пока вы не наводнили его земными пустоглазыми недотепами!
Искролапка виновато подняла глаза на Коршуна.
— Прости.
— Не обращай внимания на нашу Кленовницу, — весело воскликнул он. — Она прожила здесь довольно долго. Но ее срок подходит к концу.
Искролапка робко посмотрела вслед удаляющейся воительнице. Ей показалось, будто густые тени поглотили злую кошку, и ее рыжий силуэт повис в воздухе, словно облачко тумана. Искролапка отчетливо видела деревья, просвечивавшие сквозь бок Кленовницы.
— Она… растаяла? — пролепетала Искролапка. — Здесь все коты тают?
— Рано или поздно, — проворчал Коршун. — Если доживут.
Не прибавив больше ни слова, он зашагал в чащу. Искролапка помедлила, борясь с непонятным страхом, поселившемся в животе. Ей совсем не хотелось растаять. Пересилив себя, она встряхнулась и бросилась за Коршуном.