Победитель невозможного (сборник)

— Он бежал очень быстро? — спросил профессор.
— Говорят, что он мог бы установить мировой рекорд. Это случилось до происшествия в парке.
— Тогда это он! — уверенно сказал Громов.
— Но Сергей Сыроежкин, тринадцати лет, действительно живет на Липовой аллее, дом пять, квартира сто двадцать шесть, — возразил дежурный.
— Хм, хм… — смущенно кашлянул Громов. — Странная игра фантазии… Не понимаю, зачем он это придумал…
— А Сыроежкина вы задержали? — вмешался Светловидов.
— Нет.
— Задержите мальчика с нашими приметами, — твердо сказал Александр Сергеевич, — кем бы он себя ни называл. Мы ждем.
Они вернулись на свои места, некоторое время молчали.
Наконец Гель Иванович, пожав плечами, сказал:
— Я ничего не понимаю. Доскажу вам об Электронике то, что знаю… Почему я медлил выводить его на улицу, вполне понятно. До сих пор Электроник был комнатным мальчиком. На него должен был обрушиться мир, состоящий из движения и моря звуков. Кроме наших голосов, он ничего не знал — ни лая собаки, ни гудков машин, ни стука мяча.
Но Электроник проявлял любознательность к новому миру, и нам пришлось учить его заново. Те же самые дома, автомобили, животные, которых он видел на рисунках, из плоских обратились в объемные. Мальчик видел цветы, траву, деревья, и я стремился дать ему представление о непрерывности процессов на Земле. Он замечал, как похожи и не похожи друг на друга дома, улицы, скверы, как день ото дня меняется или повторяется погода. Словом, я хотел, чтобы он, как и все мы, люди, привык к характерным условиям жизни и разнообразию мира… Не мне судить, как это удалось. Я считал, что он вежливый, спокойный, правдивый, и не ожидал от него таких трюков. Потом еще это странное имя — Сергей Сыроежкин. Не представляю, зачем он им назвался…
И опять требовательно просигналил аппарат. Дежурный милиции был краток:
— Приезжайте. Нашли.
— Кого? — спросил профессор. — Мальчика или лиса? — От волнения он совсем забыл, что милиция ничего не знает о сбежавшем лисе.
— Какого лиса? — удивился дежурный. — Вы же просили мальчика…
  
РЕНТГЕН НИЧЕГО НЕ ПОКАЗАЛ
 
Светловидов вызвал такси. Через пять минут они уже ехали в отделение милиции. Профессор был сосредоточен, молчалив. Светловидов улыбался, рисуя себе встречу с Электроником, которая сейчас произойдет.
— Удивительную вы все-таки историю рассказали! — прервал молчание Светловидов. — Когда-то изобретатель или инженер придумывал машину; на заводе ее запускали в производство, и эти машины работали где угодно. Потом появились вычислительные машины. Они не могли трудиться сразу же после сборки. Программист должен был дать им программу действий. А теперь и этого мало. Для таких сложнейших систем, как ваш Электроник, нужен еще и талантливый педагог!
— И вот вам результат воспитания: мы едем в милицию, — проворчал Громов. — Хотел бы я еще знать: если я случайно встречу этого негодного лиса, послушается ли он меня, остановится ли?
В отделении было пустынно и тихо. За столом сидел один дежурный — симпатичный молодой милиционер. Он встал, откозырял, сказал, пожимая руку Громова:
— Рад с вами познакомиться, профессор. Извините, что мы так долго выполняли ваше поручение. Мальчишка действительно бегает, как заяц. Электроник-Сыроежкин сейчас в поликлинике, это через дорогу. Проходит рентген.
— Рентген? — Брови Громова поползли вверх. — Ах да, проглоченные предметы… Но в данном случае рентген бесполезен. Он только озадачит врача.
Дежурный был явно смущен ответом.
— Я беспокоился о его здоровье, — пробормотал он.
Они пересекли улицу, вошли в поликлинику. Милиционер нажал кнопку у двери рентгеновского кабинета. Тотчас же вышел врач.
— Рентген ничего не показал, — развел он руками.
— Как — не показал? — спросили трое хором.
— Никаких посторонних предметов в желудке нет, — пояснил врач. — А так… сердце в норме, легкие прозрачные. Здоровый мальчик.
— Где он? — не выдержал профессор.
— Сейчас… Сережа! — позвал врач.
Дверь кабинета скрипнула. В щель просунулся любопытный нос. И вот из темноты появился мальчишка.
Профессор шагнул навстречу и остановился. Внимательно посмотрел на мальчика. Громко сказал:
— Поразительно! Фантастика!
— Здравствуй, Электроник! — улыбнулся Светловидов и протянул руку.
— Я Сыроежкин, — сказал мальчик, пряча руки за спину.
— Это не он? — удивился Александр Сергеевич, глядя вопросительно на Громова.
Профессор сделал неопределенный жест рукой. Глаза его были устремлены на Сыроежкина, излучая мягкий свет.
Сережка улыбнулся.
— Значит, это не он? — сказал дежурный. — Та-ак… Но ведь свидетели уверяют, что именно этот мальчик проглотил часы. Скажи честно, — обратился он к Сыроежкину, — ты показывал фокусы в парке?
— Ничего я не показывал, — буркнул Сергей.
— И не ты бежал в кроссе?
— Ничего я не бежал. Все это болельщики напутали.
— И ты не знаешь, — прищурился милиционер, — кто такой Электроник?
— Ничего я не знаю! — закричал с отчаянием Сережка.
Если бы профессор умел читать мысли! Он сразу бы узнал все: как Сережка нашел настоящего друга, как он был рад и счастлив всего только час тому назад и как боится так сразу, внезапно потерять его. Нет, он никому его не отдаст! Не скажет о том, что Электроник сидит у него в комнате, в шкафу, ни слова, что бы с ним ни делали эти трое.
— Ничего я не знаю, — мрачно повторил Сыроежкин.
Нет, замечательный ученый не умел читать чужие мысли. Он сказал милиционеру:
— Отпустите мальчика, это недоразумение. Вы слышали, что рентген ничего не показал!
И Сережка ушел. А четверо взрослых остались в приемной поликлиники.
— Такой казус, — сокрушался дежурный. — Вы бы хоть, профессор, дали фотографию своего Электроника.
— Фотографии у меня нет, — сказал Громов. — Да вы ее только что видели: вот она — фотография — ушла на двух ногах, Сережка Сыроежкин. Симпатичное имя!
  
ТАЙНА: «ТЫ-ЭТО Я»
 
— Электроник! — шепотом говорит Сережка, от крыв дверцу шкафа. — Все в порядке. Сверток я отдал в бюро находок. Сунул в окошко и удрал. Разворачивают они сверток и видят: нашлись и кошельки, и часы, и авторучки. И никакого скандала.
— Я не хотел скандала, — хрипло сказал Электроник. — Они сами давали вещи.
— Тише! Все спят! — предупреждает Сережка.
Ночь. Со всего неба смотрят в окно звезды.
Луна спряталась за дом.
У школы горит фонарь.
— Ты хочешь спать?
— Я никогда не сплю.
— А что ты будешь делать?
— Я буду читать. Давай мне книги.
— Какие хочешь? Приключения? Про смешное?
— Давай всякие, — говорит Электроник. — И стихи давай. Стихи читать полезно. В каждой букве стихов полтора бита.
— Каких таких бита? — удивляется Сережка.
— Бит — единица информации. В разговорной речи одна буква — это один бит. В стихах — полтора бита. Но это условное название. Можешь называть их как хочешь, хоть догами.
— Вот тебе целый миллион догов, — говорит Сережка, доставая с полки книги. — Сейчас я зажгу тебе лампу. А аккумуляторы тебе надо заряжать?
— Я пришел к выводу, что утром было очень сильное напряжение тока, поэтому я так быстро бежал.
— А какое у тебя напряжение?
— Сто десять вольт.
— Ну, дело пустяковое. Сейчас я возьму трансформатор от холодильника, и будет как раз сто десять вольт.
Сережка тихонько принес из коридора трансформатор и табуретку, взял со стола лампу и устроил друга в шкафу. Разделся, скользнул под одеяло, стал смотреть на светлую щель, разрезавшую шкаф сверху донизу. Он лежал, смотрел на золотую полоску, и ему очень хотелось встать, заглянуть в шкаф и еще раз убедиться, не сон ли все это. Но он слышал тихий шелест страниц, комариное гудение трансформатора, видел два белых провода, змеившихся из шкафа к розеткам, и улыбался в темноте… Как вдруг закружилась перед его глазами огненная карусель, подпрыгнули голубые шарики, заискрилась золотом лучистая звезда… И Сережка уснул.