Загадка вечернего звонка

Наконец разговор завершился. Настасья, однако, покидать будку не спешила. Она стояла понурившись и нервно теребила пуговицу куртки. Затем, будто придя в себя, решительным шагом направилась к дому. Варвара в панике метнулась за стоящую на обочине машину. Автомобиль возмущенно запикал. Варя, проклиная на чем свет стоит слишком чуткую сигнализацию, метнулась к соседней машине. На сей раз ей повезло больше. Машина молчала.
Варвара проводила взглядом быстро удаляющуюся сестру. «Час от часу не легче, — пронеслось в голове у девочки. — Сейчас она вернется и, конечно же, обнаружит, что меня нет дома. Но это ещё полбеды. Главное, она немедленно просечет, что я отправилась за ней следом».
Сестра дошла до подъезда и скрылась за дверью. Варвара ломала голову, как лучше выйти из положения. Вернуться и соврать, не моргнув глазом, что ей самой захотелось пройтись? Но Настасья не дура. Такой лабуде она не поверит. Сказать, что зашла к Герасиму? Уже теплее. «Пожалуй, — продолжала размышлять Варя, — я и впрямь забегу к нему. Потому что, как знают все умные люди, самое лучшее вранье то, в котором есть хоть доля правды. И я, как девушка умная, сейчас зайду к Гере, возьму у него какую-нибудь ерунду, а потом спокойно себе заявлюсь домой и ещё разыграю сильное удивление, что Настасья так недолго гуляла».
Сказано — сделано. Герасим Каменев, или, как чаще всего называли его близкие друзья — соратники по восьмому «А» — Каменное Муму, жил с Варей в одном подъезде. Выждав ещё немного, чтобы Настасья наверняка успела войти в квартиру, девочка добежала до подъезда и поднялась на этаж Герасима.
В ответ на её звонок послышался громкий, заливистый лай. Дверь распахнулась. Навстречу Варваре пулей вылетел крохотный пучеглазый песик на длинном красном поводке. Продолжая заливисто лаять, он начал с бешеной скоростью носиться вокруг Вари, опутывая её ноги поводком.
— Арчибальд, прекрати! — завопила она.
— Арчибальд, стоять! — выскочил на площадку Каменное Муму.
— Уйми его! — продолжала кричать Варя. — Я ведь сейчас упаду!
Она и впрямь покачнулась. В это время длинный Герасим резко согнулся пополам и схватил карликового пинчера за ошейник. Пинчер с величественным именем Арчибальд грозно зарычал, но вынужден был подчиниться.
— Что это с ним? — с трудом выпутывая ноги из поводка, осведомилась Варя.
— Да у деда гости. Молодость вспоминают, — бросил Каменное Муму. — Слышишь?
Из большой комнаты действительно доносились громкие возбужденные голоса.
— Слышу, — ухмыльнулась Варя.
— А у Арчибальда от такого количества чужих людей окончательно крыша поехала, — продолжал Каменное Муму. — Он уже двоих бывших дедовых сотрудников тяпнул. Пришлось вот на поводок посадить.
— Понятно, — кивнула Варя.
— А, кстати, где ты была? — спросил мальчик. — Дозванивался тебе, дозванивался, а у вас никто не подходит.
— К тебе шла, — не моргнув глазом, отозвалась Варя.
— Долго же ты шла, подруга, — поглядев на её заляпанные грязью ботинки, буркнул Муму.
— Уж как получилось, — развела руками Варя. И, перехватив руку Герасима, скороговоркой добавила: — Тащи мне, Муму, по-быстрому тряпку. Надо ботинки вытереть.
— А у себя дома ты чисткой обуви заняться не можешь? — угрюмо поинтересовался он.
— Не могу, — решительно заявила Варя.
— Почему же? — поинтересовался Герасим.
— Конспирация, дурак, — кинула на него высокомерный взгляд девочка.
— А-а, — протянул Герасим.
Собственно, он так ничего и не понял, однако тряпку послушно принес.
Варя начала тщательно вытирать ботинки. У Настасьи не должно возникнуть даже подозрения, что младшая сестра выходила на улицу.
Из столовой по-прежнему доносились громкие голоса, среди которых выделялся бас деда Герасима, Льва Львовича Каменева, или, как прозвали его Варя и её друзья, Льва-в-квадрате.
— Ну! — громко воскликнул он. — За наш родной институт!
Звякнули бокалы.
— Смотри-ка, Муму, разгулялись твои старички, — фыркнула Варя.
— Угу, — промычал Герасим.
В этот момент привязанный к вешалке Арчибальд затеял нешуточную борьбу с тряпкой, которой Варя только что протирала башмаки.
— Отдай, — Герасим попытался отнять у пса тряпку.
Но не такой собакой был Арчибальд, чтобы сразу уступить. Карликовый пинчер с утробным рыком вцепился в тапок Герасима.
— А-а! — заорал тот. — Отпусти мой палец.
Дверь столовой широко распахнулась, и в переднюю выплыл Лев Львович Каменев собственной персоной. Седая его шевелюра была растрепана, рыжая борода тоже. А цвет лица сейчас почти слился с бородой.
— Гера-асим, — величественно обратился он к внуку, — что у тебя тут за шум?
— Все нормально, дед, — буркнул Муму. — Видишь, ко мне Варвара пришла.
— И ты, нахал, держишь прекрасную даму в передней? — кокетливо проговорил дедушка. — Воспитываешь его, воспитываешь, — покосился он на Варю, — и все впустую.
— Лев Львович, не беспокойтесь. Я на минуточку, — с ангельским видом проговорила Варя. — Мне только надо взять у Герасима одну тетрадку.
Арчибальд, которому порядком надоело сидеть на привязи и общаться с Герасимом, громко и противно завыл. Он явно просился к любимому дедушке. Глаза у Льва-в-квадрате увлажнились, и он, с чувством воскликнув: «Ах ты мой сладенький песик! Родной мой сыночек!» — подхватил пинчера на руки.
Герасим выразительно покосился на Варю. Та ответила ему едва заметным, но тоже выразительным пожатием плеч.
Тут из столовой послышалось:
— Левка! Ты где там ходишь? У нас тут тост хороший созрел!
Варя, опустив голову, фыркнула: уж очень не вязалось это «Левка» с величественным и грозным Львом Львовичем. Однако, видимо, дед Герасима сегодня пребывал в каком-то особенно благостном расположении духа. Снова игриво подмигнув Варе, он произнес:
— Гуляет старая гвардия. Есть ещё порох в пороховницах.
Отцепив поводок от вешалки, он направился с Арчибальдом к гостям.
— Дедушка, — попытался образумить его Герасим, — ты не боишься, что он опять кого-нибудь покусает?
— Не покусает, — с апломбом проговорил Лев-в-квадрате. — Мой пусинька будет тихонько сидеть у меня на руках.
Лев Львович чмокнул Арчибальда в темечко. «Пусинька» в ответ издал угрожающий рык, и они вместе с дедушкой вошли в столовую.
— А ты, собственно, для чего пришла? — продолжил расспросы Герасим.
— Тупой, что ли? — покрутила пальцем возле виска Варя. — Сказала ведь: для конспирации. А вот зачем ты звонил мне?
— Я хотел выяснить, сделала ли ты физику, — объяснил Муму.
— В таком случае вынуждена тебя огорчить, — ответила Варя. — Не сделала.
— Плохо, — расстроился Муму. — Видишь ли, у меня одна задача совершенно не получается.
— Нашел кому звонить! — удивилась Варвара. — У тебя же сейчас полный дом физиков. — И она указала на закрытую дверь столовой.
Теперь оттуда слышалось громкое хоровое пение. Друзья Льва-в-квадрате, который до минувшего года возглавлял крупную физическую лабораторию, азартно выводили под его руководством песню «Не жалею, не зову, не плачу».
— Ну их, — поморщился Каменное Муму. — Я уже один раз просил деда решить мне задачку по физике. Помнишь, что после было?
— Помню, Герочка, помню, — фыркнула Варя.
В тот раз Лев Львович решил внуку задачу при помощи высшей математики. Физик Виктор Антонович сразу почуял неладное. И в свойственной ему манере сперва рассыпался в похвалах Муму. А затем, вызвав к доске, попросил объяснить «замечательный способ», который позволил Каменеву прийти к столь «блистательному решению». Кончилось все очень плохо. Герасим, представления не имевший о высшей математике, получил единицу, которую потом пришлось исправлять целый месяц. А дома Лев-в-квадрате прочел внуку бурную и гневную нотацию.
— Поэтому я и предпочел позвонить тебе, — продолжал Муму. — То есть сперва я звонил Пашке и Ивану. Но они пока ещё не принимались за физику.
Тут у Вари возник хороший план. Она поняла, что для усыпления бдительности старшей сестры будет совсем не вредно вернуться домой вместе с Герасимом.