Секрет коричневых ампул

Он запер машину, и мы вошли в подъезд.
– Глеб Алексеевич, вы с Аськой поднимайтесь на лифте, а я пешком! – заявила Мотька. – Погляжу, нет ли на лестнице чего-нибудь подозрительного!
И она понеслась вверх по лестнице. А мы вошли в лифт.
– Черт-те что, какие-то малявки командуют! – ворчал Глеб Алексеевич.
Впрочем, ворчал он беззлобно. Мы вышли из лифта, Скавронский подошел к двери квартиры Виктора, а я поднялась на две ступеньки, чтобы меня не было видно. Он нажал кнопку звонка. Я замерла. Дверь довольно долго не открывали. Потом я услыхала, как кто-то возится с замком, и наконец дверь распахнулась. Судя по всему, там происходила немая сцена. Но выглянуть я боялась. Потом раздался хриплый голос:
– Глеб Алексеич, вы? Какими судьбами?
– Не валяйте дурака, Виктор, вы отлично знаете, какими судьбами! Я могу войти?
– Конечно, конечно, заходите! – засуетился Виктор. – Раздевайтесь! Извините, не помогаю вам снять пальто, боюсь приближаться, я болен, у меня грипп!
– Ничего, я как-нибудь сам! – И умница Глеб Алексеич слегка притворил входную дверь.
Тут появилась запыхавшаяся Матильда, и знаком показала мне, что ничего подозрительного не заметила. Мы припали к двери.
– Глеб Алексеевич, идемте на кухню, я хоть чаю поставлю! Сколько же мы не виделись?
И они ушли на кухню. Вот черт, теперь ничего не слышно. Тогда Мотька набралась наглости и на цыпочках вошла в квартиру, мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Не беда, решила я, если нас обнаружат, Глеб Алексеевич в обиду не даст. Пока что с кухни доносились какие-то обрывки фраз. Но вот, видимо, чай был налит и после паузы Виктор вдруг спросил:
– Глеб Алексеевич, что же вас привело ко мне?
– Ваша непорядочность, друг мой! Только ваша непорядочность!
– Что вы имеете в виду? – дрогнувшим голосом осведомился Виктор.
– Виктор, я не буду читать вам мораль, это уже не имеет смысла, но я хочу знать, для кого предназначался мой препарат? Для кого и для чего?
– Ей-богу, не знаю, Глеб Алексеевич, о чем вы говорите?
– Знаете, еще как знаете! И советую вам сразу сказать, тогда у вас еще есть шанс выкарабкаться из этой истории с наименьшими потерями!
– Я вас не понимаю!
– Виктор, вы давно на крючке! Имейте в виду, что коробка, которую вы сегодня получили, туфта!
– Что?
– Туфта!
– А вчера…
– А вчера вы своими руками отдали настоящую!
– Значит, этот мальчишка…
– Мальчишка замечательный, он-то вас и разоблачил!
Мы с Мотькой переглянулись. Это было несправедливое заявление!
– Короче говоря, Виктор, все ваши художества мне известны! И попытка проникнуть в мою квартиру в поисках ключей от лаборатории, и баллончик с таким замечательным составом, который вызывает локальную, я бы даже сказал, точечную амнезию; кстати, мне известно происхождение этого состава, не думаю, что ваши друзья погладят вас по головке за это…
– Но как?.. Откуда?..
– Неважно! Если вы сейчас не скажете, куда и кому предназначался препарат, я немедленно вызываю милицию!
– А если я скажу?
– Там будет видно, все зависит от тяжести вашей вины!
Ого, какой он, оказывается, крутой, этот Скавронский. А с виду лох лохом!
– Хорошо, я все расскажу вам! Только умоляю, не надо милиции, Глеб Алексеевич! Поймите, я попал в безвыходное положение! Когда меня уволили из института, я остался на бобах, кому сейчас нужен химик? Тогда Зина, моя жена, заставила меня пойти на курсы парикмахеров, я их окончил не без успеха и устроился в парикмахерскую у Савеловского вокзала. Но денег опять было мало, а соблазнов вокруг с каждым днем все больше! И вдруг приходит ко мне один старый приятель и спрашивает, что мне известно про новый препарат Скавронского? Мне было известно не так уж много, но как-никак я у вас лаборантом долго работал… И тогда он сказал: «Если достанешь препарат в товарном количестве, получишь пятьдесят тысяч баксов». Разве от таких денег откажешься! Но в товарном количестве! Я спросил, это сколько? Не меньше ста ампул!
– Сто ампул в принципе может хватить на сто операций! – воскликнул Глеб Алексеевич. – Но клинических испытаний еще не было!
– Глеб Алексеевич, они заплатили мне аванс – пять тысяч долларов, а взамен потребовали достать для начала всего одну ампулу…
– Так, значит, когда летом у меня пропала одна ампула, это было ваших рук дело?
– Да! И мне так легко удалось ее добыть… Я просто пришел в институт, меня там еще помнили и без разговоров пропустили. А ключ от лаборатории у меня остался с прежних времен.
– Мы тогда сразу замок поменяли, да поздно! – сокрушенно заметил Скавронский. – Из-за одной ампулы большого шума поднимать не стоило… Девочки-лаборантки убедили меня, что я просто обсчитался… или сам куда-то ее задевал…
– Я отдал приятелю эту ампулу, а через неделю он является и говорит, что хозяева чрезвычайно довольны и договор остается в силе. Я добываю им сто ампул, а они мне платят пятьдесят тысяч. Еще пятьдесят. А те пять вроде как на чай дали. Но я верну! Я верну деньги, ведь если они узнают, что там туфта, могут и убрать меня…
– Хорошие у вас приятели, ничего не скажешь! Значит, вы действительно не знаете, для кого и для чего…
– Ей-богу, не знаю! Я ведь несколько месяцев подбирался к вам! Перешел на работу в парикмахерскую возле вашего дома, выяснил все ваши привычки, ваше расписание. Но когда начал действовать, девчонка какая-то явилась! Еле из квартиры выбрался! Потом вас на лестнице подловил, снял слепки с ключей, так вы опять замок поменяли. Потом какая-то шмакодявка у меня баллончик с газом сперла, пришлось вашего сторожа снотворным усыплять, и в довершение всего вместо одного посланного мальчишки другой явился… Но вы, кажется, все это уже знаете? Да?
Глеб Алексеевич не ответил. А у меня вдруг закружилась голова и все поплыло перед глазами. Я схватилась за Мотьку.
– Ты чего? – едва слышно прошептала она.
Я не ответила, меня слишком занимало то, что происходило на кухне.
– Глеб Алексеевич, – вновь подал голос Виктор, – куда девался мальчишка?
– Понятия не имею, все это лишь цепь счастливых случайностей. И в данном случае счастье оказалось на стороне добра! Это не так уж часто бывает, я везучий человек!
– А что же будет со мной? – драматическим шепотом, слышным даже в прихожей, спросил Виктор.
– Лучше всего вам явиться с повинной! – сказал Глеб Алексеевич.
И вдруг меня словно обдало жаркой волной, а дальше я ничего не помню…
 
Глава XV
КОНЕЦ И НАЧАЛО
Я открыла глаза и увидела, что рядом с моей кроватью сидит в кресле тетя Липа.
– Тетя Липа, что случилось? – спросила я и сама удивилась, до чего же у меня тихий голос.
– Проснулась? Ну, слава богу, напугала ты нас, Асечка! Вот и чудно, температура упала, а то прямо огнем горела, бедненькая!
– Я что, заболела?
– А ты ничего не помнишь?
– Нет. И давно?
– Да позавчера. Тебя Мотька с мужем Татьяны Мироновны привезли. Ты совсем плохая была. Дай-ка я тебя переодену, а то рубашка насквозь мокрая. И оботру хорошенько, вот так, а теперь попей морсику! Клюквенного, ты же любишь!
– Ох, как вкусно! Тетя Липочка, я есть хочу!
– Умница моя! – воскликнула тетя Липа и побежала на кухню. Вскоре она вернулась с чашкой бульона. – Вот, поешь бульончику! Раз кушать захотела, значит, на поправку пошла.
– А где мама?
– Где ж твоей маме быть? В театре, понятное дело. Я ей сейчас позвоню, скажу, пусть порадуется. И папе твоему позвоню.
– А Матильда где?
– В школе! Каникулы-то кончились. Все свободное время от тебя не отходит! И Митя очень волнуется!
Мало-помалу события последних дней вставали в памяти. Я посмотрела на часы. Двенадцать. Да, сейчас все в школе или на работе. А мне уже не терпелось узнать, чем же все кончилось. Но выпив бульон, я поняла, что больше всего на свете хочу спать. Прежде чем провалиться в сон, я успела попросить: