Дырчатая луна (сборник)

В это утро все было как прежде. Велька смирно сидел в своем убежище за ореховой чащей. Обрадовался Лесю, хотел его лизнуть. Лесь увернулся.
— Ладно тебе нежничать, не маленький...
Велька улыбался и дурашливо моргал.
Лесь присел у передних Велькиных ног. На них у суставчатых сгибов чернели щели слухового аппарата.
— Ты вот что, — строго начал Лесь. — Живи тут осторожно, не привлекай внимания. И не скачи днем по балке, даже если не будет людей. Все равно кто-нибудь заметит издалека...
Велька кивал, как послушный первоклассник. Но Лесь не очень-то ему верил. Скорее всего Велька не выдержит и днем опять устроит скачки в Мельничной балке. Скучно же целый день сидеть в тесноте. А опасности он, видимо, недооценивает. В самом деле, почему он должен бояться? Разве он кому-нибудь вредил, кого-то обижал? Или мешает кому-то?..
Лесь встал, погладил твердую пластмассовую морду.
— Не грусти, Велище, в сумерках поиграем опять... А скоро я придумаю воздушное стекло, тогда все наладится...
Воздушное стекло — это была последняя надежда.
...Известно, что выпуклые линзы обладают удивительными свойствами. На близком расстоянии сквозь них можно в увеличенном виде рассматривать мелкие предметы. А можно и наоборот — уменьшать большие. Если отодвинуть линзу от глаза и смотреть сквозь нее на окружающий мир, он в стекле переворачивается и делается крошечным. И таким отпечатывается на листе бумаги или прямо на ладони, когда лучи проходят сквозь стекло.
А если пройдут не лучи, а сам предмет, на который направлена линза? Наверно, тогда он тоже уменьшится, перевернувшись вниз головой!
Только стекло должно быть такое... как воздух. Чтобы сохраняло все свои оптические свойства и в то же время свободно пропускало сквозь себя предметы.
Идея была прекрасная. Лесь уже видел, будто наяву, как Велька прыгает сквозь громадную, метров пять в диаметре, линзу, делается размером с котенка и падает в картонную коробку из-под обуви. С этой коробкой Лесь и Гайка мчатся на Безлюдные Пространства. А там Велька вновь становится великаном. Скачи, резвись, гуляй как душе угодно. В безопасности, на вольной воле! Заряжайся на солнце сколько влезет...
Все хорошо, но как сделать воздушное стекло, Лесь придумать не мог. Кое-какие мысли, правда, шевелились в голове. Если, например, соорудить из проволоки большущее кольцо, пустить по нему солнечную энергию и запрограммировать так, чтобы она уплотняла воздух и собирала его в линзу... Но как придумать такую программу?
Может, надергать из флага побольше желтых ниток и сочинить колдовское заклинание?
Лесь размышлял об этом даже на уроках, что и отразилось, разумеется, в его дневнике...
— Не горюй, Ведь, я все равно придумаю, — пообещал Лесь. Этим он подбодрил и Вельку, и себя. — Ну, пока, до вечера. В школу пора... 
До школы Лесь, как всегда, шагал босиком. Старенькие сандалии должны были служить еще двое суток, а они, как говорится, еле дышали... Обулся Лесь только на верхних ступеньках лестницы, которая вела из Древней балки к школе.
Застегнул ремешки, распрямился и увидел Вязникова.
Вязников устроился на широком парапете лестничной площадки. Сидел на корточках и что-то искал в портфеле... Или делал вид, что ищет? Может, ждал его, Леся?
Зачем?
Вязников глянул своими продолговатыми глазами и сказал нерешительно:
— А, Носов... Здорово...
— Здравствуй, — равнодушно отозвался Лесь. Внешне равнодушно. А вообще-то событие было выдающееся: вот так, при встрече с глазу на глаз, они поздоровались впервые за три года.
Глядя не на Леся, а в портфель, Вязников проговорил:
- —Удивительное дело...
— Потерял что-то? — вежливо спросил Лесь.
— Я не о том... Сейчас внизу, у старого моста, я видел желтого кузнечика. Весь как солнечный зайчик... Даже не думал, что бывают такие... — И он как-то странно замер.
Лесь подумал, что Вязников и сам похож на кузнечика. На коричневого. Длинноногий, тощий, загорелый. Только коленки торчат не над спиной, а у щек...
— Что же здесь удивительного? — с расстановкой произнес Лесь. — Обыкновенный солнечный кузнечик. Его зовут Витька. Он там живет все лето.
И они с Вязниковым встретились глазами.
— Я так и думал, что ты с ним знаком.
— Отчего же ты это думал?
— Так...
Лесь прошелся по Вязникову внимательным взглядом: от выцветшей, с загнутым хохолком макушки до пяток. Ноги у Вязникова были в частых царапинах. Так же как у Леся. Ну, у Леся-то понятно откуда: когда лезешь через чащу к Вельке, обязательно обдерешься...
— Значит, ты не боишься кузнечиков? — вдруг сказал Вязников.
— С какой же стати их бояться? Они безобидные.
— Не всякие... — Вязников теперь не отводил серьезных глаз. — Я читал недавно про одного фермера в Новой Зеландии. Он подстрелил кузнечика-великана, ростом с теленка. Тот у него калечил собак и овец... Фермер его убил, но потом у него начались всякие несчастья. То овцы мрут, то дом горит... А недавно его нашли на поле с перекушенной шеей.
— Я знаю, я тоже читал... Но ведь я говорю не про таких, а про солнечных, про желтых. Они добрые...
— Даже... самые большие? — тихо и в упор спросил Вязников.
— Даже самые... — тем же тоном ответил Лесь. — Хотя... незнакомых могут огреть ударом тока. Чересчур любопытных.
— Я думаю, т а к и е кузнечики умеют разбираться, кто плохой, а кто к ним с добром...
— Ну, смотри, — значительно произнес Лесь.
— Ага, я смотрю...
Казалось бы, разговор должен был встревожить Леся. Но не встревожил. Почему-то Лесь был уверен: если Вязников что-то и знает, то никому не скажет. И неожиданно Лесь спросил:
— А брат? Что, ушел на «Ладони»?
— Ушел, — вздохнул Вязников. — Неизвестно теперь, когда увидимся.
— Аты...
— Что?
— Собираешься уезжать?
— Не знаю еще. Как повернется... Вообще-то у меня нет выхода...
— Почему?
— Ну, видишь ли... Я же слово дал каждый год рисовать тебя на гараже. Если не уеду, придется до десятого класса нам с тобой драться...
— Да, положение безвыходное, — хмыкнул Лесь. И сразу вспомнил недавний сон. И увидел, что у Вязникова на правом колене — розовый след от коросты, похожий на букву С. — Слушай, Вязников, а ты знаешь, что у кузнечиков уши на коленках передних ног?
Вязников растерянно мигнул.
— Не... Я не знал...
— А у тебя уши на коленках никогда не росли?
Странно (очень странно!), что Вязников не удивился.
— Росли. Один раз. Во сне...
Лесь замолчал, переваривал свое изумление. И посоветовал наставительно:
— Смотри, чтобы не выросли по правде. Это бывает... если кто суется куда не надо.
— А... куда не надо? — опять очень тихо спросил Вязников.
Лесь промолчал. И тогда Вязников улыбнулся. С прежней, хорошо знакомой ехидцей:
— Мне это не грозит. Это может случиться с теми, кто много возится с кузнечиками. И уши будут лимонного цвета...
Лесь хотел огрызнуться, но сразу не придумал как. А через три секунды увидел, что неподалеку появилась Гайка. И побежал к ней.
Так в этот день закончился его первый разговор с Вязниковым. А потом случился второй. Вечером.
Лесь и Гайка по Васильевскому спуску торопились к Мельничной балке. Чтобы с полчасика поездить на Бельке. Ему разминка, а им удовольствие.
Солнце только что утонуло в море, расцвел над крышами перистый закат, начинали свои трели цикады. Уютно и тепло было на тихих улицах. Почти не встречались прохожие. И встретился только один. Вязников.
Его, длинного и гибкого, Лесь узнал в сумерках издалека. Вязников его и Гайку тоже узнал. Остановились. Как-то неловко было молча пройти мимо, хотя и вовсе не друзья.
— Привет... Что-то мы все время сегодня встречаемся. Прямо судьба, — невесело сказал Вязников.
— Никакая не судьба. Просто улицы узкие, — возразила Гайка довольно задиристо. И Лесь мигом почуял, что это нарочно. Хочет показать, что Вязников ей совершенно безразличен.