Пистоль Довбуша
Мария Тимофеевна Куликова
Пистоль Довбуша
Дорогие ребята!
Вы, наверно, слышали о народном герое Карпат Олексе Довбуше, который жил давно — в XVIII веке. О Довбуше, возглавлявшем борьбу крестьян против угнетателей, ходит много легенд. Одна из них — о волшебном пистоле Довбуша, зарытом в темном лесу, — глубоко запала в душу Мишки, героя этой повести. Мишка мечтает вместе со своим другом Маричкой найти пистоль Довбуша, чтобы уничтожить им «гитлерюку-гадюку» и наказать пана Ягнуса — виновника болезни, а затем и смерти матери.
В Карпатах действуют народные мстители. Среди них любимый учитель, который попадает в руки хортистов — венгерских фашистов. Мишка и Маричка пытаются спасти учителя, но тщетно — партизан гибнет. И ребята находят способ отомстить фашистам за смерть любимого учителя.
Автор повести Куликова Мария Тимофеевна приехала в Закарпатское горное село вскоре после его освобождения от фашистов. Писательница была там одной из первых советских школьных учительниц.
Еще свежи были воспоминания в памяти ребят о тяжелом прошлом… Не раз, сидя где-нибудь на берегу Латорицы, под густыми ивами или в лесу, в тени грабов и берез, дети рассказывали учительнице о своей хотя и короткой, но нелегкой жизни. А их отцы с гневом вспоминали о том, с какой жестокостью хортисты расправлялись с теми, кто мечтал о воссоединении со своими братьями-украинцами, кто боролся с фашистами за осуществление своей мечты.
Глубоко в сердце запали писательнице их рассказы. И хотя герои ее повести вымышленные, многие события она изобразила так, как они протекали в действительности.
Куликова хорошо знает жизнь и быт украинцев Закарпатья. Прочитав ее книгу, вы как бы перенесетесь в Карпаты, в один из самых живописных уголков нашей Родины.
Часть первая
«Что случилось с тобой, орле?»
— Нэ, нэ! Куда, Файна! — сердито крикнул Мишка на корову, норовившую отбиться от стада.
Ох эта Файна! И всегда она так: то забредет на чужую полосу, то скроется где-нибудь в зеленой чаще.
Неожиданно за горами зарокотал первый весенний гром, да так тихо, осторожно, будто пробовал свои силы. Лес умолк, точно прислушиваясь к долгожданному вестнику теплого лета.
Остановился и Мишка. На нос ему упала первая капля дождя.
— Будет, будет до-ождь! — нараспев произнес мальчик и подпрыгнул от радости.
Еще бы! Теперь появятся грибы. Мама так вкусно умеет их жарить!
Вдруг налетел ветерок, ударил по тонким ветвям, как по струнам… и заиграл лес: задрожали пушистые побеги березы, зашелестели деревья обновленными кронами. Густо заткали все вокруг прозрачные, словно стеклянные, нити дождя.
Мишка, спрятавшись под развесистым дубом, наблюдал за ручейком. Он с каждой минутой рос, ширился и, как озорной мальчишка, разбрасывал брызги, устремляясь вниз — к Латорице. Вот ручеек лизнул ногу пастушка, будто позвал его: «Бежим наперегонки, хочешь?»
Мишка с радостью понесся бы следом. Там, у реки, он играл бы с детворой в прятки или ловил с ними серебристую форель. А может, ему посчастливилось бы увидеть, как резвится рыба. Мальчик закрыл глаза и, словно наяву, представил: форели выскакивают из воды то тут, то там. Кувыркаются, будто пастушки на зеленом выгоне. Хватают на лету мошек, которые толкутся так низко, что чудится — их выдыхает река. До чего же хороший улов бывает в это время! И какой мальчишка не мечтает в такие дни посидеть с удочкой на берегу шумной и быстрой Латорицы!
А ручей все ласкал Мишке ногу, звал: «Бежим!» Пастушок тяжело вздохнул: кто же коров будет пасти? Кто их будет стеречь? Нет, ручеек! Беги-ка ты лучше один к Латорице. Счастливо тебе!
Гром погромыхивал уже где-то за соседней горой. Здесь, на поляне, опять светило солнце. А вон и радуга уже развесила над лесом свои разноцветные ленты, словно спешила просушить их после дождя.
Мишка как-то удивленно осматривался вокруг. Он будто впервые видел чарующую красоту родных Карпат.
Вдали темнели островерхие ели и пихты. Лесное марево накинуло на них голубоватое прозрачное покрывало. А на склонах гор шумели молодыми клейкими листочками могучие буки, дубы и грабы. И на фоне их зеленого разлива, как невесты, красовались дикие груши, яблони. Они так и манили к себе своим бледно-розовым душистым цветом.
А высоко в горах, между серых скал и в морщинах утесов, потянулись к солнцу ветки цветка чоло?ка. Любят девушки украшать им стены в хате. Несколько лет он не осыпается и не вянет. Недаром его называют цветком бессмертия. Его овевают холодные ветры. Грозовые тучи прикасаются к лепесткам. Но ему нипочем вихри и бури! Он выстоит все и заалеет опять гордым неувядаемым цветком.
Пастушок прислушивался к разноголосому щебету птиц. В густых зарослях их не было видно, и казалось, что поет каждый куст, каждая ветка. Где-то рядом вторил пернатым горный поток. Все радовалось первому весеннему дождю.
Пахло чебрецом, весенними фиалками, а Мишка слышал запах жареных грибов, горячего токана [1]. Он еще утром съел вареные картофелины, которые мама положила ему в торбу. Теперь нестерпимо хотелось есть. Мишка нашел кустик дикого щавеля, сорвал несколько пучков и с жадностью съел. Щавель был кислый, свежий, помытый дождем. Но после такого «обеда» только в животе бурчит да есть хочется еще сильнее. Скорей бы вечер! Сегодня хозяин должен дать ему ведро кукурузной муки. Значит, будет ужин! Но лучше думать о чем-нибудь другом. Может, голод хоть на время отступит.
Вон дятел — тот уже обедает. Нашел под корой старого граба каких-то жучков. Вот и лакомится. Хорошо ему!
Мишка любил наблюдать за жизнью птиц.
Этой весной он видел, как дятел долбил гнездо в дереве. Целый день стучал своим крепким, острым, как долото, клювом и ни разу не присел отдохнуть. А какой дятел чистюля! Весь сор из гнезда будто веником вымел. Ни одной щепки там не оставил. Все унес подальше от сосны. И зачем? Наверное, чтоб потом кусочки коры не мешали птенчикам. Любит дятел порядок в своей хате!
«Мари?чка просила показать ей гнездо дятла», — вспомнил Мишка. Скучно ему одному бродить целыми днями за стадом по склонам гор. Вот когда Маричке удавалось пригонять свою корову на луг пана Ягнуса, тогда было куда веселее. С ней разве заскучаешь? Кто еще мог придумать столько разных игр! С ней и день проходил незаметно.
Недавно хозяин застал Маричку на своем пастбище… Несколько дней потом ныли рубцы у нее на ногах и на спине — у Мишки.
Мальчик присел на поваленное дерево. Он уже успел загореть. Белые штаны и рубашка из домотканого полотна подчеркивали смуглость его худого продолговатого лица. Под темными волосами, свитыми горными ветрами, чернели большие, пытливые глаза, порой не по-детски грустные. Мишка казался старше своих одиннадцати лет.
— Тянется, как верба у реки. И отчего? — не раз удивлялась мать. — Ведь и недоедает и недосыпает всегда…
Солнце грело ласково. Мальчика клонило ко сну. А попробуй задремли! Забредет Файна или Ласточка в чащу — волкам на обед, — тогда хоть из села убегай…
В голубой бездне парил гордый орел беркут — хозяин серых скал и крутых вершин. Чтоб не уснуть, Мишка стал следить за его полетом. Орел каждый день облетал свои владения. Пастушок привык его видеть над лесом в одно и то же время. Он помахал ему рукой приветственно, как другу.
— Ой-ойо-гов! День добрый, орле! Как поживаешь?
Орел, распрямив крылья, на миг застыл в воздухе. Он словно прислушивался к голосу мальчика. Потом опять поплыл легко и свободно, точно любуясь с высоты красотою весенних Карпат.
Неожиданно тишину расколол гулкий выстрел. Мишка вздрогнул — уронил кнут. Орел вдруг опустил крылья и камнем стал падать вниз.
