Собрание сочинений в четырех томах. Том 2. (выборочно)
— Правильно! Правильно! Держись, Бунька! — закричал класс.
Но было уже поздно. Бунька поспешно стер написанные слова и в замешательстве остановился.
— У него было отдельно! Там было мало места, и буквы близко стояли, а так все правильно было! — крикнул Игорь.
— Правильно! Правильно! — зашумел класс.
— Тише, — сказал Андрей Александрович и положил руку на плечо Буньки.
— Почему ты стер эти слова, ты же правильно написал их? — ласково спросил он. — Значит, ты не уверен?
— Его сбили! Сбили! — закричали ребята.
Андрей Александрович нахмурился, на лбу его появилась резкая морщинка; он перевел взгляд на Петю Набатова:
— Ты нашел ошибку, Набатов?
— Мне показалось, что Пронин написал неправильно, — сказал Петя.
— В следующий раз я прошу тебя не торопиться, — недовольно сказал учитель. — А тебе, Пронин, надо отвечать уверенней.
После урока ребята сорвались с места и окружили Петю:
— Ты что же, нарочно сбил его?
— Против товарища идешь?
— Он очень тесно поставил слова, и я решил, что у него ошибка, — оправдывался Петя.
— Эх ты! Заторопился! Поднял руку да еще кричит: «Неправильно, неправильно!»
— Я уже предупреждал тебя, Набатов, как с человеком с тобой говорил, а ты назло нам стал делать! — сердито сказал Игорь.
— Он не товарищ, он выскочка! — расталкивая ребят, презрительно крикнул Витя.
Набатов побледнел, бросил на парту книги:
— Я не товарищ? Я выскочка? Ладно! Плевать мне на вас тогда! И соваться ко мне нечего, а то все лезут, а потом выскочкой называют! А тебе, Волков, я этого не прощу и к товарищу твоему не пойду! Вот! Сами идите! — Он вытащил из кармана листок блокнота с адресом и швырнул его на парту: — Нате! Без меня обойдетесь!
Ребята стояли молча. Когда Петя ушел, кто-то тихо сказал:
— Мы-то обойдемся…
На другой день Петя пришел в класс к самому звонку. Усаживаясь на свое место, он старался ни на кого не глядеть. На уроке сидел тихо, делая вид, что очень занят решением примеров. На душе у него было нехорошо. Особенно неприятной была ссора с Волковым. Но все-таки он решил не сдаваться, думая, что ребята сами подойдут к нему. Он слышал, что Игорь, Витя и другие ребята куда-то собираются пойти после уроков, и, уходя домой, нарочно задержался в раздевалке, как бы разыскивая свою шапку. Но Игорь, весело разговаривая с другими, сухо сказал ему на ходу:
— Я был в библиотеке. Тебе просили передать, чтобы ты зашел за книгой.
«Подумаешь! — озлился опять Петя. — Говорит, как чужому! Очень нужно! Да я и сам мириться с ним ни за что не хочу!»
Прошло несколько дней. Петя приходил в класс, садился на свою парту, но теперь уже ребята не окружали его, как раньше. Большая часть класса как-то отошла от Пети, перестала им интересоваться, а некоторые не скрывали своей враждебности и при каждом удобном случае кололи Петю злыми словами:
— Уйди, нам таких не нужно!
Или громко говорили:
— Бывают на свете эгоисты! Все для себя!
— И как только не стыдно!
Петя загрустил. Пятерки не радовали его, жизнь стала скучной. Он замечал, что каждого, кто хорошо ответил у доски, ребята встречали дружным одобрением, и тот, сияющий, возвращался на место. Только он, Петя, ни в ком уже не вызывал сочувствия. Как-то на большой перемене ребята затеяли строить снежную крепость. Петя несколько раз прошелся мимо крепости и громко сказал:
— На ночь полить водой нужно.
— Нужно, так польем, — равнодушно ответили ребята.
* * *Приближался Новый год. Каждый хотел с чистой совестью провести свои каникулы. Самым слабым учеником был все-таки Бунька.
— Он весь класс подведет — я его знаю! Вечно няньку себе ищет! — говорил товарищам Волков.
Бунька стоял подавленный и робко повторял:
— Мне только помочь немножко… Я сам стараться буду!
— Знаем мы, какой ты! — сердились ребята.
— Помочь мы поможем, только брось ты свою привычку на других надеяться!.. Ребята, давайте все-таки решим, кто с Бунькой будет заниматься? — хмуро спросил Игорь.
Ребята молчали: у всех было много своей работы.
«Я бы мог помочь ему, — подумал Петя и посмотрел на Буньку. — Откажется… и ребята не захотят…»
— А все-таки, — сказал кто-то, — не по-товарищески выходит.
Бунька опустил голову и громко засопел. Петя вдруг решился.
— Я, ребята… — Голос его вздрагивал от волнения. — Если вы хотите… если согласны…
Ребята молча повернулись к нему и ждали.
— Я с удовольствием помогу Пронину…
— Без тебя обойдемся, — протянул кто-то из ребят.
Остальные молчали.
Петя стоял перед ними и ждал. В глазах его скапливались слезы. Бунька смотрел на Петю с удивлением и сочувствием.
— Ну что же вы? Говорите, что ли!.. Стоит человек… Тоже какие-то… — растерянно бормотал он, переводя глаза на товарищей.
— Ну как, ребята? — притворно равнодушным голосом спросил Игорь. — Набатов свою помощь предлагает.
— Пусть помогает.
— Пусть. Нам-то что!
Витя Волков прищурился и с презрительной улыбкой оглядел Петю с головы до ног.
Петя повернулся и медленно пошел к своей парте.
Ребята неодобрительно посмотрели на Волкова.
— Лежачего не бьют, знаешь? — тихо бросил ему Игорь и громко сказал: — Набатов! Договорись с Бунькой насчет занятий.
* * *Наступили трудные дни. Петя и Бунька не расставались. Ребята видели, как Петя медленно и упорно объяснял что-то своему подшефному.
Терпению Пети удивлялся весь класс. Даже Волков говорил товарищам:
— Если б на меня, я бы не выдержал! Он ему одно, а тот другое!
Однажды ребята подошли к Пете:
— Ну как? Подвигается дело?
— Подвигается, — сказал Петя и смущенно улыбнулся.
Бунька похудел, толстые щеки его побледнели, и только уши были красными от волнения.
Андрей Александрович потирал руки и чему-то радовался про себя. После уроков он приходил к ребятам в пионерскую комнату, рассказывал о своих школьных годах и однажды, глядя на Петю, сказал:
— Школа учит жить в коллективе.
* * *На контрольных работах Бунька вел себя молодцом. Он спокойно выполнял задание; отвечая у доски, не искал глазами поддержки у товарищей, и мел не прыгал в его руке.
Внимание ребят теперь привлекал Петя. Он волновался. Когда Бунька стоял у доски, Петя не отрывал от него глаз, безмолвно шевелил губами и болезненно морщился в ожидании ответа. Андрей Александрович часто взглядывал на мальчика. Ребята перешептывались.
Однажды в раздевалке кто-то окликнул Набатова. Он обернулся и увидел Витю.
— Тебе в какую сторону идти? — небрежно спросил тот.
Петя вспыхнул и радостно ответил:
— Мне… куда ты…
НОВИЧКИ
Я была больна и целые дни проводила на балконе. Наверху синело небо с мягкими разорванными облачками; в полинявшей осенней зелени деревьев кричали воробьи. А внизу прыгали, смеялись и играли дети… Я не прислушивалась к их голосам, не запоминала их лиц и имен.
Но однажды мое внимание привлекла маленькая девочка с большой сумкой. Она вышла из нижней квартиры и остановилась под моим балконом, пересчитывая зажатые в руке деньги. Сначала я увидела только ровную полоску пробора на аккуратно причесанной голове, две косички, длинные ресницы и пухлые губы. Потом она подняла голову и, глядя куда-то вверх, стала перечислять вслух то, что ей нужно было купить:
— Щавель… картошка… лук… — При этом она все время высовывала кончик языка, озабоченно смотрела на свою ладошку со смятыми деньгами и тихонько соображала: — Можно без луку…
Ома была в большом затруднении, а когда из дому вылез пухлый мальчуган и протянул ей пустую бутылку, она совсем растерялась.
— Ах, бабушка…
Малыш посмотрел на нее круглыми карими глазами:
— Мише молока…
— Ну вот… — растерянно сказала девочка и, оглянувшись, крикнула: — Бабушка, возьми Мишу!