Школьный год Марины Петровой

— Если хочешь, мы поможем, — сказала Марина.
— Да уж сам как-нибудь справлюсь! — буркнул Лёня. Девочки пошли к воротам. Неожиданно их догнал Лёня.
— Скажите Алексею Степанычу, — проговорил он тихо, — что я на следующий урок приду. — И побежал обратно к крыльцу, где его ждал Коля.
Девочки молча прошли тёмный дворик и вышли на улицу. Тут им сразу стало веселее. Они шли рядом, не держась за руки, как бывало, но уже не так отчуждённо.
— Она его ругать будет? — спросила Галя.
— Наверно. Но только ему, Галя, концерта не выучить! Он ведь летом ничего не делал, а там какие трудные двойные ноты…
— Выучит. Он всё-таки старше нас классом, — ответила Галя. — И, знаешь, наш концерт вовсе не такой уж трудный.
«Наш концерт, — подумала Марина. — Вот как! Галя сказала: наш концерт!»
— Только я думаю, — сказала она вслух, — что ему этот Коля помешает учиться. Такой небольшой, а Лёня его боится.
— Это он только с виду небольшой, — мрачно заметила Галя. — Ну, до свиданья, — сказала она неожиданно и повернула направо.
— Галя, постой! — крикнула Марина. — Когда же мы увидимся? Приходи ко мне.
— Не знаю, мне некогда видеться, — ответила Галя не оборачиваясь.
Марина даже остановилась от удивления. Вот как! Оказывается, они не до конца помирились. Ну и характер у Гали! «Кремень, а не девочка», — говорит про неё её бабушка. Да, правда кремень.
  
21. Дождь идёт
 
Марина проснулась потому, что по стеклу постукивали дождевые капли.
Она сунула ноги в тапочки и подбежала к окну.
Всё-всё — и крыши домов, и деревья, и небо — было покрыто серой пеленой.
— Дождь идёт, — сказала себе самой Марина и юркнула обратно в постель.
Она любила дождь, осень. В такие дни особенно хорошо сидеть в классе, слушать учителей, заниматься дома — музыкой, уроками, чтением.
Другие девочки любят весну, лето, жаркие дни. Марина тоже их любит, но осень и зиму, кажется, больше. Вот перед самым отъездом в город бывали такие дни…
«Марина, твой дождик идёт», — говорила тогда мама. И Марина надевала плащ и бежала в сад.
А как хорошо бывало сидеть на скамейке под старой-старой, раскидистой елью, с которой только изредка падают тяжёлые капли! Сидеть и смотреть на сырые дорожки, на темные сосны и вдыхать свежий горьковато-влажный воздух, пахнущий мокрой землёй, листьями и хвоей.
А как хорошо бывает после дождя в сосновом лесу! Стволы у сосен после дождя темнеют — из золотистых делаются коричневыми, а тёмная хвоя светлеет.
И так прозрачно и свежо делается тогда в лесу…
 
 
Как хорошо, что дождь идёт,
 
Осенний дождик длинный… —
 
 
прозвучали в ушах у Марины какие-то строчки. Хорошо лежать и слушать, как шумит за окном дождь…
— Мама, ты спишь? — тихонько окликнула Марина. Елена Ивановна подняла с подушки голову.
— Марина, твой дождь идёт, — сказала она сонным голосом. — Не забудь сегодня надеть калоши. И плащ. — И она повернулась на другой бок.
Ох, уж эта мама! Обязательно ко всему примешает калоши!
Но мечтать уже больше не хотелось. И как раз в эту минуту отчаянно задребезжал будильник. Семь часов! Марина сразу же вскочила и начала одеваться.
А капли стучат, стучат по стеклу… Хорошо!
Завязывая галстук, Марина вспомнила — сегодня настоящий сбор. И придёт новая вожатая. Интересно, какая она будет.
А как хорошо на улице! Дождь уже почти перестал, и мокрые липы отряхивают свои ветки, когда по ним пролетает ветер.
Правда, холодно немножко. Марина пошла быстрей и почти вбежала в раздевалку — весёлая, разгорячённая, с мокрыми волосами.
В раздевалке было очень тепло, шумно и тесно.
— Здравствуй, Галя! — крикнула Марина, увидев входящую Галю. — Промокла?
— Нет, ничего, у меня плащ, — сдержанно ответила Галя.
Она подошла к вешалке и стала раздеваться, не глядя на Марину.
«Ну ладно, — подумала Марина, — ещё помиримся!» — и побежала к своему классу. Первый урок был её любимый русский язык.
А после уроков сегодня сбор.
  
22. Оксана
 
Новую вожатую звали Оксана. Марина и раньше видела её в школе, и ей всегда нравилась эта тоненькая смуглая девушка.
Рядом со своей подругой — спокойной, положительной Верой — она казалась совсем девочкой. Её звонкий голос и смех слышны были во всех школьных коридорах.
А сейчас, когда Оксана вошла в класс, Марину поразило ещё одно: оказывается, она была похожа на Татьяну Васильевну. На Татьяну Васильевну из детского сада!
Она была такая же тоненькая, с такими же короткими вьющимися тёмными волосами, с такими же весёлыми глазами. А красный галстук так шёл к её смуглому лицу, что просто невозможно было себе представить её без галстука.
Марине понравилось, как Оксана вошла к ним; понравилось, как она подняла для приветствия руку.
Светлана Новикова — председатель совета отряда — сдала рапорт.
— Рапорт принят, — звонко сказала Оксана и посмотрела на ребят.
— Ну, как же мы будем готовиться к празднику? — без всяких предисловий спросила она.
Ребята переглянулись.
— У нас тут разные вопросы, — сказала Мая. — И об отстающих… — И она посмотрела на Люсю.
— Мы с вами, ребята, всё потом обсудим — и об отстающих тоже, — сказала Оксана. — А сейчас подумаем, как мы будем готовиться к Октябрьскому празднику.
— Ну как? Как всегда, — нерешительно сказал кто-то.
— Стенгазету выпустим, — сказал Лёва Бондарин.
— Проведём торжественный сбор, — сказала Светлана Новикова.
— Стенгазета и сбор — это хорошо, — подтвердила Оксана. Она опёрлась на локоть и внимательно посмотрела на ребят. — Только этого, по-моему, недостаточно. А я вот что предлагаю: устроим шефский концерт!
— Где, где? — закричало сразу несколько голосов. Оксана оглядела всех, улыбнулась и вынула из кармана письмо.
— «Дорогая Оксана и дорогие ребята!..» — прочитала она.
Все поглядели друг на друга. Кто это пишет?
— «Мне немного завидно, что вы вместе, а я тут одна. Хотя, конечно, не одна. Вокруг меня много народу, и взрослых и детей, но я ещё к ним не привыкла. «Не обтерпелась», как говорит Митя Каневский…»
— Вера! — сказала Мая. — Она помните как воевала с Митькой?
— А теперь его слова вспоминает! — сказала, улыбаясь, Оксана. — И пожелание ему особенное в конце — это я уж одному Мите прочту.
— Пожалуйста, читайте дальше, — попросила Марина, поглядывая на смущённого Митю. «Ага, молчит — даже не нашёлся что ответить!»
— «Расскажу вам немного о моей новой жизни, — продолжала читать Оксана. — Моя школа находится при фабрике — тонкосуконной фабрике имени Калинина. Я как-то привыкла раньше думать, что фабрика находится непременно в городе, что вокруг неё всегда очень шумно. А вокруг нашей фабрики очень красивые места: река, лес, и у самой фабрики — парк.
Наша детская музыкальная школа при фабрике открылась совсем недавно, работала всего одну зиму, и учеников было немного. С моим приездом открыли новый класс — скрипичный. Теперь в нашей маленькой школе два педагога, ожидаем третьего. И знаешь, Оксана, какая у меня мысль?..»
Но тут, на самом интересном месте, Оксана перестала читать.
— Дальше вам неинтересно, — сказала она. — Ну, а кто теперь скажет, где нам устроить шефский концерт?
— Читайте дальше! Интересно! В Вериной школе! При фабрике! — заговорили пионеры.
— По очереди, — сказала Оксана. — Только, ребята, я не буду вам сейчас читать всё Верино письмо.
— А вы расскажите, — попросил Митя Каневский. — Не читайте, а расскажите!
— Рассказать? Ну хорошо. Вера пишет, что детскую музыкальную школу открыли при фабрике потому, что там много способных ребят. Они сами, по своей охоте, устроили у себя в общеобразовательной школе спектакль с пением, почти оперный. А руководить ими по-настоящему было некому.