Башкирские народные сказки в пересказе Андрея Платонова

— Здравствуйте, бабушка! — поздоровалась она со старухой.
— Здравствуй, дочка! Зачем ты сюда пришла? — спросила старуха.
— У меня, бабушка, укатился кругленький клубочек. Пошла я его искать и вот забрела сюда. Если я не найду клубка, то мачеха не впустит меня в дом, — ответила девушка.
— Ладно, доченька, не тужи понапрасну, — утешила ее старуха. — Поживи у меня несколько дней, а там — и домой.
— А что я у тебя буду сделать? — спросила девушка.
— Поухаживаешь за мной, за старым человеком, будешь варить мне обед, — ответила старуха.
— Ладно, бабушка, — согласилась девушка и осталась жить у старухи.
Наутро старуха ей сказала:
— Доченька, в амбаре есть пшено. Ты потолки его в муку и затей-ка назавтра блины.
— А как затеять, бабушка? — спросила девушка.
— Как затеешь, так и ладно. Налей воды, всыпь муки и взболтай, — сказала старуха.
Девушка истолкла пшено мелко-мелко, затеяла тесто очень хорошо.
— Бабушка, а как испечь блины? — спросила девушка.
— Как испечешь, так и ладно: пусть подгорают да коробятся, пусть коробятся да подгорают, — ответила старуха.
Гульбика испекла пышные блины, намазала их маслом и угостила старуху.
На другой день старуха сказала девушке:
— Доченька, я хочу помыться, надо бы баньку истопить.
— А как ее истопить, бабушка? — спросила девушка.
— Как истопишь, так и ладно: наложи в печку дров да подожги, — ответила старуха.
Девушка хорошенько истопила баню и вовремя закрыла трубу.
— Бабушка, баня готова, как тебя довести туда? — спросила девушка.
— Держи за руку да толкай в шею, — ответила старуха.
Девушка осторожно подняла старуху с места, взяла под руку, тихо и осторожно довела до бани.
— А как тебя попарить, бабушка? — спросила гульбика.
— Колоти до колоти меня ручкой веника, — ответила старуха.
Гульбика попарила ее не ручкой веника, а его душистыми листьями, хорошенько вымыла ее и отвела в избу.
— Ну, доченька, уж как-нибудь напои меня чаем, а потом пойдешь домой, — сказала старуха.
Гульбика накормила ее досыта и напоила сладким чаем.
— Ну, бабушка, я теперь пойду домой, — сказала девушка после этого.
— Ладно, доченька, иди, только прежде поднимись на чердак. Там есть один зеленый сундучок. Ты возьми его себе и не открывай, пока не войдешь к себе в дом, — сказала старуха.
Девушка распрощалась с нею, взяла сундучок и, радуясь подарку, пошла домой. Когда она стала подходить ко двору, из подворотни выбежала их маленькая собачонка и затявкала:
— Тяв, тяв, тяв, тетенька шла умирать, а назад идет живой и богатой!
Гульбика удивилась словам собачонки и крикнула:
— Уходи прочь, не говори так! — а сама приласкала ее.
Собачонка не послушалась и продолжала тявкать:
— Тяв, тяв, тяв, тетенька шла умирать, а назад идет живой и богатой!
Мачеха услышала тявканье собаки и увидела, что падчерица вернулась домой. От зависти и злости она чуть не лопнула.
Гульбика вошла в дом, открыла сундучок и глазам своим не поверила: весь он был полон золота и серебра.
Увидела это мачеха и решила: «Пусть и моя дочь разбогатеет так же, как и Гульбика». Мать взяла клубок своей родной дочери и выбросила его за дверь. Клубок укатился. Ее дочь стала искать свой клубок, но не нашла. Тогда она, хоть и боязно ей было, вышла в поле и пошла по дороге. Ей так же как и подчерице, попадались навстречу пастухи, и она у каждого спрашивала:
— Укатился мой кругленький клубочек, не видали ли вы его?
Ей отвечали:
— Видели, видели, вон в ту сторону он катился.
Шла девушка, шла и дошла до той же старухи. И девушка также осталась у нее жить. Как-то старуха сказала ей:
— Доченька, ты бы мне блинов испекла.
— А как их, бабушка, испечь? — спросила девушка.
— Как испечешь, так и ладно: пусть подгорают и коробятся, пусть коробятся да подгорают, — сказала старуха.
Девушка так и испекла. Блины все подгорели и покоробились.
На другой день старуха попросила:
— Доченька, я хочу помыться, надо бы баню истопить.
— А как ее истопить? — спросила девушка.
— Как истопишь, так и ладно: наложи в печку соломы до подожги, а как она вся сгорит, подбавь еще, — сказала старуха.
Девушка затопила баню соломой, а не дровами. Не дождавшись того, когда уйдет дым и угар, она закрыла ее.
Затем он вошла в избу, чтобы повести старуху в баню, и сказала:
— Бабушка, баня готова, как тебя туда повести?
— Да уж ладно, возьми за руку да толкни в шею, — сказала старуха.
Девушка так и сделала.
— Бабушка, как тебя попарить? — спросила она в бане.
— Как попаришь, так и ладно. Возьми до поколоти мне спину ручкой веника, — сказала старуха.
Девушка так и сделала. Потом она как вела в баню, так и домой повела старуху: она держала ее за руку и толкала в шею.
Когда они вернулись домой, старуха сказала:
— Я, доченька, после бани пить захотела. Ты уж напои меня чаем, а потом пойдешь домой.
Девушка кое-как напоила старуху чаем. После этого она сказала:
— Бабушка, не пора ли уж мне домой пойти?
— Иди, доченька, только не с пустыми руками. На чердаке есть один желтый сундучок, ты возьми его себе. Только не открывай его, пока не войдешь к себе в дом, — сказала старуха.
Девушка взяла желтый сундучок и пошла домой. Когда она стала подходить ко двору, собачонка увидела ее, выбежала из подворотни и затявкала:
— Тяв, тяв, тяв, тетенька шла, чтобы разбогатеть, а идет ни с чем!
Мачеха услышала тявканье собаки, очень рассердилась на нее и даже поколотила. Девушка вошла в дом, сломала замок на своем сундучке и открыла его.
И что же они увидели? Весь он был полон змеями да лягушками. Змеи с шипеньем выползли из сундучка и стали их жалить. Мачеха стала кричать, но никто на помощь не являлся. Собачонка не только не забыла обиды за полученные побои, а еще злорадствовала и приговаривала:
— Ты меня поколотила, Гульбику обижала, так пусть тебя змеи жалят!
Она стала защищать только Гульбику, которая пожалела и приласкала ее, когда ее колотила мачеха.
Собачонка всех змей, которые подползали к падчерице, хватала и разрывала на части. Мачеха и дочь ее умерли от змеиного яда, а Гульбика с собачонкой остались живы и навсегда забыли о мачехе.
 
АМИНБЕК
Когда-то, давным-давно, был старик со старухой. У них был сын Аминбек. Родители хотели сделать Аминбека богатым торговцем. Однажды они дали сыну сто рублей и велели итти учиться торговать. Аминбек не хотел быть торговцем, а хотел получить знания в науках и искусстве.
Аминбек пришел в один город, переночевал в заезжем доме, а наутро вышел на улицу.
Тут он услышал, как проходивший мимо глашатай возвещал:
— Кто хочет научиться хорошо писать, пусть идет к такому-то человеку!
Аминбек тут же отправился к этому человеку и договорился за сто рублей обучаться у него письму в течение года.
Он научился писать так искусно, что мог сделать свой почерк похожим на почерк любого человека. Когда прошел год, Аминбек возвратился к родителям. Родители были очень огорчены, что их сын еще не научился торговать.
Старик со старухой дали ему сто рублей и опять отправили его: они велели ему на эти деньги научиться торговать. Аминбек поехал в один город, переночевал там, а наутро вышел на улицу. Тут он встретил глашатая, который кричал:
— Кто хочет научиться играть в сарташ,  [4] пусть идет к такому-то человеку!
Аминбек обратился к этому человеку, уплатил сто рублей и стал учиться у него игре в сарташ. И он научился играть так хорошо, что стал побеждать самых лучших игроков. Прошел год, и Аминбек отправился домой.
Родители побранили его за то, что он зря переводит деньги и обучается пустякам. Затем они дали ему еще сто рублей и велели, чтобы на эти деньги он научился торговать.