Лесной прадедушка (Рассказы о родной природе)

Гадюка зашипела, приостановилась, голову приподняла.
Барсик подскочил, хвать её зубами поперёк туловища. А она извернулась и прямо его за морду! Он даже головой затряс, но змеи не выпустил. Начал её лапами мять. Совсем замял, задушил.
Я ничего с ним поделать не мог. Хотел было отнять змею, но куда там! Барсик заворчал на меня и прямо с добычей в зубах в кусты удрал. А там взял и съел её.
Выбежал из кустов. Вижу — на морде капелька крови, наверное, от змеиного укуса. Да что там — укус, когда он всю змею вместе с ядом съел. Заболеет, думаю, и умрёт.
Иду домой, а сам всё оглядываюсь: бежит ли за мной Барсик, может, ему плохо? Нет, вижу, бежит, будто с ним ничего не случилось.
Так и домой вернулись. И дома он как ни в чём не бывало.
Я прямо к папе.
— Беда, — говорю, — Барсик наш отравился.
— Чем отравился?
— Ядом. Он ядовитую змею съел.
— Ну, съел, — отвечает папа, — и на здоровье. Барсуки и ежи змей часто едят. Змеиный яд для них не опасен.
Однако я этому не совсем поверил. Весь день за Барсиком наблюдал. Не заболеет ли он. Но Барсик был вполне здоров. Наверное, не отказался бы и ещё разок так же удачно за гадюкою поохотиться.
* * *
Лето кончалось. Наступила осень. Мы уже собирались уезжать с дачи в город. Но я немного заболел, и врачи сказали, что мне следует как можно дольше пробыть на свежем воздухе.
Погода стояла очень хорошая, совсем как летом, и я целые дни пропадал в лесу.
Там уже стали вянуть и опадать листья с деревьев и появилось много новых грибов — осенних опёнок.
Они росли целыми семьями возле старых, трухлявых пней, а то и на самих пнях. Я собирал опёнки в кошёлку и с торжеством относил домой.
Мама мариновала их на зиму в больших глиняных банках.
Джек и Барсик всюду ходили вместе со мной. Барсик за лето так отъелся и разжирел, что походил больше на толстого поросёнка. Бегать ему стало трудно, он трусил не спеша, вперевалочку. Теперь Барсик всё чаще и чаще убегал от нас с Джеком в заросший овраг. Он залезал в нору и выгребал оттуда целые кучи земли. А потом начинал сгребать опавшую листву, мох и всё это затаскивал в нору. Можно было подумать, что он готовит себе на зиму уютное, тёплое убежище.
Один раз Барсик даже ночевать в норе остался. Сколько я его ни звал, он в этот день не захотел вылезать.
Я очень тогда огорчился: «Неужто Барсику плохо у нас живётся?»
Но на следующий день, когда мы с Джеком пришли к лесному оврагу, Барсик сейчас же вылез из своей норы и вместе с нами вернулся домой.
* * *
Было всё время тепло, а потом вдруг сразу захолодало. Подул северный ветер, небо затянули тучи, из них стали падать на землю первые снежинки.
Дома мне сидеть не хотелось, было скучно. Я оделся в тёплую куртку и пошёл в лес. Но и там оказалось не веселее. Ветер раскачивал верхушки деревьев, и с веток на землю падали последние листья.
Барсик сразу удрал от меня, конечно, опять забрался в нору и опять в этот день не пришёл ночевать.
А наутро выглянул я в окно и глазам не поверил: вся земля покрыта белым, только что выпавшим снегом.
В доме было холодно, затопили печку. Мама сказала, что пора уезжать в город.
— А как же Барсик?
— Да очень просто, — ответила мама. — Твой Барсик, наверное, уже заснул на всю зиму в своей норе. Там он и проспит до самой весны. А весной приедем опять сюда на дачу, он к тому времени проснётся и прибежит тебя встречать.
На следующий день мы уехали в город.
Но с тех пор Барсика я уже никогда не видел. Наверное, за зиму он совсем отвык от людей, одичал и остался жить в лесу, в своей глубокой норе.
 
ЗАБОТЛИВАЯ МАМАША
Как-то раз пастухи поймали лисёнка и принесли его нам. Мы посадили зверька в пустой амбар.
Лисёнок был ещё маленький, весь серый, мордочка тёмная, а хвост на конце беленький. Зверёк забился в дальний угол амбара и испуганно озирался по сторонам. От страха он даже не кусался, когда мы его гладили, а только прижимал уши и весь дрожал.
Мама налила ему в мисочку молока и поставила тут же рядом. Но напуганный зверёк молоко пить не стал.
Тогда папа сказал, что лисёнка надо оставить в покое — пусть оглядится, освоится на новом месте.
Мне очень не хотелось уходить, но папа запер дверь и мы ушли домой. Был уже вечер, скоро все легли спать.
Ночью я проснулся. Слышу, где-то совсем рядом тявкает и скулит щенок. Откуда же, думаю, он взялся? Выглянул в окно. На дворе уже светало. Из окна был виден амбар, где находился лисёнок. Оказывается, это он так по-щенячьи скулил.
Прямо за амбаром начинался лес.
Вдруг я увидел, что из кустов выскочила лисица, остановилась, прислушалась и крадучись подбежала к амбару. Сразу тявканье в нём прекратилось, и вместо него послышался радостный визг.
Я потихоньку разбудил маму и папу, и мы все вместе стали глядеть в окно.
Лисица бегала вокруг амбара, пробовала подрыть землю под ним. Но там был крепкий каменный фундамент, и лиса ничего не могла сделать. Вскоре она убежала в кусты, а лисёнок опять начал громко и жалобно скулить.
Я хотел караулить лисицу всю ночь, но папа сказал, что она больше не придёт, и велел ложиться спать.
Проснулся я поздно и, одевшись, прежде всего поспешил навестить лисёнка. Что такое?.. На пороге возле самой двери лежал мёртвый зайчонок.
Я скорее побежал к папе и привёл его с собой.
— Вот так штука! — сказал папа, увидя зайчонка. — Это, значит, мать-лиса ещё раз приходила к лисёнку и принесла ему еду. Попасть внутрь она не смогла, так и оставила снаружи. Ну и заботливая мамаша!
Весь день я вертелся около амбара, заглядывал в щёлки и два раза ходил с мамой кормить лисёнка. А вечером я никак не мог заснуть, всё вскакивал с постели и смотрел в окно — не пришла ли лисица.
Наконец мама рассердилась и завесила окно тёмной занавеской.
Зато утром я поднялся чуть свет и сразу побежал к амбару. На этот раз на пороге лежал уже не зайчонок, а задушенная соседская курица. Видно, лиса ночью опять приходила проведать лисёнка. Добычу в лесу ей поймать для него не удалось, вот она и залезла к соседям в курятник, задушила курицу и принесла своему детёнышу.
За курицу папе пришлось заплатить, к тому же здорово досталось от соседей.
— Убирайте лисёнка куда хотите, — кричали они, — а то с ним лиса всю птицу у нас переведёт!
Делать было нечего, пришлось папе посадить лисёнка в мешок и отнести назад в лес, к лисьим норам.
С тех пор лиса в деревню больше не приходила.
 
АИСТЯТА
Один год мы прожили на Украине, в небольшой станице, среди сплошных вишнёвых садов.
Неподалёку от нашего дома росло старое дерево. И вот однажды ранней весной на него прилетел и уселся аист. Он долго что-то осматривал, неуклюже переступая на своих длинных ногах по толстому суку. Потом улетел.
А на следующее утро мы увидели, что на дереве хлопотали уже два аиста.
Они устраивали гнездо.
Скоро гнездо было готово. Аистиха снесла туда яйца и стала их насиживать. А аист то улетал за кормом на болото, то стоял около гнезда на суке, поджав под себя одну ногу. Так, на одной ноге, он мог простоять очень долго, даже мог немного вздремнуть.
Когда в гнезде вывелись аистята, для старых аистов начались большие хлопоты. Птенцы были очень прожорливы. Они целый день требовали еды, и аисты-родители по очереди с утра до вечера таскали им из болота лягушек, рыбёшек, ужей.
Пока один из аистов летал за кормом, другой стоял на краю гнезда караулил птенцов. Как только он замечал подлетевшего к гнезду второго аиста, он закидывал голову на спину и громко трещал клювом, словно трещоткой. Ведь аисты кричать не умеют и приветствуют друг друга, часто-часто щёлкая клювом.
Прилетевший отдавал добычу детям и садился отдыхать у гнезда, а другой аист тут же улетал охотиться за лягушками на болото.