Все из-за мистера Террапта

— Да какая мне разница, — ответил Террапт. — Снимать плакаты я не стану. — Взглянув на противопожарного начальника, он добавил: — Вы представить себе не можете, сколько дети над ними трудились.
Он показывал на наши плакаты. На мой плакат. С одним только словом, да и то не долларовым: глупо. Неожиданно мне стало стыдно, что я не слишком себя утруждал этим заданием.
Потом они сказали друг другу что-то еще, и начальник ушел. А плакаты остались. Надеюсь, он чувствовал себя глупо.
Террапт вернулся в кабинет. Питер вскочил со своего места.
— Ну и разнесли вы его, мистер Тер! — завопил он, приплясывая. — Вы круче всех!
— Никого я не разносил, — ответил Террапт. — Сядь, пожалуйста. Тебе не следовало этого видеть.
А я тоже и видел, и слышал. Террапт за нас заступился. Плакаты всегда развешивают по стенам коридоров, и никогда еще они не были огнеопасными. Думаю, противопожарный начальник просто разозлился из-за нашей ложной тревоги. Думаю, Террапт это тоже понял. Но он не позволил себя запугать. Он ценил нашу работу — даже мою. Теперь я у него в долгу. Придется постараться, хотя бы немножко.
  
Анна
 
Я не хотела, чтобы моя фасоль погибла. Я не хотела убирать горшок в ящик. А когда все уставились на меня, я заплакала.
Мистер Террапт вышел со мной в коридор.
— Анна, что случилось?
— Не хочу убивать фасоль! — Я сползла по стене вниз, села на пол и закрыла лицо руками.
— Но мы не будем ее убивать! — Мистер Террапт опустился на корточки напротив меня.
— Нет, будете! — возразила я. — Если засунуть фасоль в ящик, она умрет!
— Мы вынем ее до того, как это случится, — пообещал он.
— Нет. Не хочу делать ей больно.
— Анна, вот что я тебе скажу. Давай проведем с твоим растением все положенные эксперименты. Нам в любом случае придется это сделать — вы же работаете с Даниэль, и ей тоже надо выполнить задание по ботанике. А потом, когда закончим, я отдам тебе свою фасоль. Наш контрольный экземпляр, который мы не будем трогать.
Мне все равно не нравилось, что придется мучить растение, но я обрадовалась, что можно будет забрать контрольный экземпляр. Думаю, мистер Террапт почувствовал мои сомнения.
— Кроме того, ты в паре с Даниэль, и мне кажется, с вашей фасолью все будет в порядке.
Я не так уж хорошо знаю Даниэль. Раньше мы никогда не попадали в один класс. Она вроде бы ничего, симпатичная. Иногда она дружит с Алексией. Не знаю почему. Хорошо, что я в паре с Даниэль, а не с Алексией. С Алексией мы тоже в первый раз в одном классе, но я сразу поняла, что она вредная. А все девочки ее почему-то слушают. Кейти, Эмили, Хэзер, Натали — все. Все, кроме меня. Я держусь от нее подальше.
Мама предупреждала меня, что не стоит гнаться за популярностью. Когда-то ее саму подвергли остракизму. Это значит, что никто не хотел с ней дружить. Словно был большой круг, в котором все держались за руки, а ее к себе не пускали. Она всегда оказывалась снаружи. Мама вовсе не хочет, чтобы со мной случилось что-то подобное. С ней это произошло в шестнадцать, когда она была беременна. Я чувствую, что ей до сих пор больно от всей той истории. А тогда даже собственные родители от нее отвернулись. Поэтому она бросила школу и ушла из дома вскоре после того, как я родилась. Она попыталась жить с моим отцом (я его ни разу не видела), но ничего не получилось — он нас оставил.
Мама считает, что мы сможем поговорить об отце и обо всем прочем, когда я подрасту. А пока сказала только, что он хороший человек. Бабушка и дедушка (которых я тоже никогда не видела) по-прежнему не хотят иметь с нами ничего общего. Они уехали куда-то далеко после того, как мама ушла от них. Она у меня, может, и молодая, но мама из нее просто замечательная. Она мой лучший друг, и я ее люблю. Когда кого-то любишь, то не бросаешь его только из-за того, что он совершил ошибку.
Мистер Террапт помог мне подняться.
— Поверь мне, — сказал он. — Все будет хорошо.
Мы вернулись в кабинет. Моя фасоль отправилась в ящик и была извлечена из него через несколько дней — немного пожелтевшая и без новых листиков, но живая! Переворачивания на бок я не боялась — это не могло ей повредить, а потом нам разрешили накормить растения чем угодно.
Мистер Террапт оказался прав. Даниэль понимала, что к чему.
— Вот список компонентов, которые мы можем смешать, — сказала она.
Я прочитала список. Некоторых названий я не знала. А ей-то они откуда известны?
— Бабушка мне помогла, — объяснила она. — У нее здорово получается все выращивать. Это благодаря бабушке на нашей ферме хороший урожай.
Мы обе принесли кое-что из списка, перемешали и вылили в горшок с фасолью. И только у нас она выжила! Вся зазеленела и стала расти, и расти, и расти!
Я взяла контрольный экземпляр домой, а нашу с Даниэль фасоль мы решили оставить в школе. Мы продолжали кормить ее, и все смотрели, как она тянется вверх. Распрекрасная эта фасоль добралась почти до потолка, обвившись вокруг шнура от жалюзи. А потом она опрокинулась. Свалилась с подоконника. Никто не знал, как такое могло случиться. У меня, впрочем, есть на этот счет мысль. Готова поспорить, что тут не обошлось без Алексии — потому что фасоль упала, когда Алексия особенно доставала Даниэль. Я так благодарна мистеру Террапту, что он разрешил мне взять контрольный экземпляр домой! Не хотелось бы, чтобы Алексия и его погубила.
Мне понравилось работать с Даниэль. Интересно, знал ли мистер Террапт, когда объединял нас в пару, к чему это приведет? Очень интересно.
  
Джессика
 
Акт 2, действие 1
Каждый день я обедала с Алексией и остальными девочками (кроме Даниэль и Анны). Те сидели в одиночестве, каждая сама по себе. Алексию очень смешило, что Даниэль это так расстраивает. После обеда у нас был перерыв.
Как раз тогда я дочитывала книжку «Белл Тил» [5]. Мне нравилась Белл. Я бы хотела с ней дружить. Она была честной и храброй. Что бы сделала Белл на моем месте? Она бы поступила правильно. А поступать правильно значит давать другому еще один шанс. Даниэль совершенно не выглядела такой, какой выставляла ее Алексия. Я поняла, что пришло время поговорить с Даниэль и самостоятельно выяснить, что же она за человек.
Акт 2, действие 2
Я решила найти Даниэль на следующий день во время большой перемены. Я заметила ее издалека. Она что-то рисовала в пыли палочкой.
— Привет, Даниэль! — сказала я, подходя к ней и прижимая к себе новую книжку — «Там, где растет красный папоротник» [6].
— Чего тебе? — буркнула она, воткнула свою палочку в землю с такой силой, что та переломилась, и отвернулась. По ее голосу мне показалось, что она плачет.
— У тебя все в порядке? — Я подошла поближе.
— Нет. Лекси меня постоянно обижает, и все из-за тебя! — Она бросила палочку на землю.
Из-за меня? Она обвиняла меня? Я могла бы это предвидеть! Все выглядело совершенно логичным: я новенькая, и мое появление вытеснило ее из компании.
— Прости, пожалуйста.
Я стояла и думала: вот бы обратно в Калифорнию. Мне так не хватало папы.
Даниэль стала чертить по земле пальцем.
— Извини, что я так сказала. Это не из-за тебя.
Я села.
— Просто Лекси совершенно на меня не обращает внимания, зато постоянно болтает обо мне всякую ерунду, — продолжила Даниэль. — Она не садится рядом со мной за обедом, она со мной не общается, и все остальные девчонки за ней вслед. Что она скажет, то они и делают. Только Анна пока ко мне нормально относится, но мне не велено с ней дружить.
— Почему? — спросила я.
— Моя семья считает, что она может оказать на меня дурное влияние.