Игра со смертью

Подруги посмотрели друг на друга и прыснули со смеху, одновременно представив, как это будет забавно, если посреди любовной сцены Лиза начнет лупцевать Егора.
– А кто будет играть Джульетту? – как можно бесстрастнее спросила Туся.
Внутренне она готовила себя к любому ответу. У них в классе так много красивых девочек, и любая из них могла бы справиться с этой ролью.
– Пока никто. Но, честно говоря, желающих много.
– Кто, например? – озабоченно спросила Туся, и эта озабоченность не ускользнула от Лизы. – Да каждая вторая! – ответила Лиза. – А ты что, тоже хочешь соревноваться?
– Не знаю, – грустно ответила Туся. – Наверное, у меня не получится.
– Получится, – убежденно сказала Лиза. – Когда чего-то очень хочешь, обязательно получается.
– Но Ромео будет играть Егор. Как я могу …
Лиза не дала подруге договорить.
– Еще как можешь! Это будет здорово. – И в глазах Лизы разгорелся азарт. – Этой ролью ты утрешь ему нос. Представляешь, как будет здорово, если он в тебя влюбится, а ты будешь над ним издеваться!
– Лиза, неужели это говоришь ты?
– А что? Мне кажется, как над ним не издевайся – все будет мало.
Подруги проговорили до сумерек, и дежурная сестра сказала, что посетителям пора дать больным поболеть.
– А насчет Джульетты ты все-таки подумай, сказала Лиза, прощаясь. – Если решишься, то знай, что один голос уже на твоей стороне.
Не заходя в палату, Туся прямиком пошла в кабинет доктора Кронина.
– Можно?
Вас Вас оторвал взгляд от чтения бумаг и жестом пригласил Тусю войти. В отличие от других врачей, Кронин никогда не стремился уйти домой раньше времени. Может, у него не было семьи, или его домашние ему надоели, но только он засиживался допоздна, заполняя истории болезней. А местные сплетницы поговаривали, что Вас Вас пишет рассказы, которые даже публикуются в модных журналах.
– Ушла подруга? – спросил он Тусю.
– Ушла. Но я с вами о другом хотела поговорить.
– Слушаю.
Туся молитвенно сложила руки на груди и умоляюще посмотрела на врача.
– Пожалуйста, выпишите меня отсюда!
– Выписать? А к чему такая спешка?
Туся поняла, что и на этот раз ей не отвертеться и придется все рассказать о спектакле и о Шекспире.
– Так -так, – сказал Вас Вас, потирая бороду. Театр – это хорошо. Это я приветствую. Только вот выписывать рановато…
– Прошу вас, – настаивала Туся. – Десять минут на сцене помогут мне гораздо больше, чем десять дней в этой больнице!
Кронин усмехнулся и недоверчиво мотнул головой.
– А ты умеешь убеждать. Может быть, из тебя действительно получится актриса. Только давай договоримся так: как только у тебя появятся дурные мысли, тут же придешь ко мне. Договорились?
– Договорились! – охотно согласилась Туся. Что-то подсказывало ей, что в больницу она больше никогда не вернется.
– И еще одно… – нерешительно произнесла она.
– Наташа, имей совесть, – сказал Кронин и погрозил пальцем. – Что еще?
Тусе было неловко начинать этот разговор. Но она заметила, что Германа больше нет в отделении. После их последнего разговора Герман исчез. «Наверное, его выписали, – с грустью подумала Туся. – А он со мной даже не попрощался».
И ей стало больно оттого, что она больше никогда не увидит этого полузнакомого человека, что Туся не на шутку опечалилась.
– Нельзя мне узнать у вас телефон одного человека? – робко спросила она доктора.
– Какого еще человека? – нахмурился Вас Вас.
– Герман. Его зовут Герман, он там лежал. И Туся махнула рукой в сторону другого крыла. Нельзя ли узнать телефон, ведь в карте все написано.
– А зачем тебе? – строго спросил Кронин.
– Кажется, мы подружились, – призналась Туся. – По-моему, он неплохой человек и у нас много общего. Можно?
– Нет, – резко ответил доктор. – Ни к чему это.
– Ну, пожалуйста, – когда Туся просила о чем-то, она складывала брови домиком. – Прошу вас!
– Телефона я не дам, и не потому, что вредный. Просто больница, и особенно такая больница, – это не то место, где нужно заводить новые знакомства. Ты меня поняла?
– Поняла, – вздохнула Туся.
– Поэтому беги отсюда, пока я не передумал, – заключил Вас Вас.
И Туся пулей вылетела из кабинета.
С завтрашнего дня у нее должна была начаться новая, правильная жизнь.
 12 
В школе все было по-прежнему: звонки, уроки, беготня.
«Даже если бы меня уже не было на свете, здесь бы все осталось как раньше, – думала Туся, оглядываясь по сторонам. – Никто бы не заметил моего исчезновения, кроме самых близких, и жизнь бы шла своим чередом».
Одноклассники встретили ее так, как будто ничего не случилось. Многие просто не знали, что произошло на самом деле, а те, кто знал, – держали язык за зубами.
Полным ходом шла подготовка к юбилейному вечеру, и споры вокруг того, кто будет играть Джульетту, не утихали.
Оказалось, что хотя вначале желающих и было много, но теперь осталось только трое: подруги Марина и Юля да востроносая Света, которая приехала в их школу только в этом году. Остальные или решили выступать в концерте отдельным номером, или просто побоялись соперничества.
Скучая на математике, Туся снова и снова перебирала в уме достоинства и недостатки своих конкуренток, подсчитывая, много ли у нее шансов на победу.
«Марина? Она симпатичная, у нее темные густые волосы и кофейная кожа – настоящая итальянка, как Джульетта. У нее карие глаза и четко очерченные, как будто подведенные губы. А еще у нее высокий, почти детский голос, который звенит как колокольчик, и она умеет петь русские романсы. Правда, она немного угловата и лишена той плавности движений, которая есть у меня. И потом, Марина очень стеснительная и легко может заплакать от самого безобидного замечания. С таким характером нельзя быть актрисой, – говорила сама себе Туся. – У Марины много достоинств, но то, что она такая ранимая, перечеркивает их.
Юля, – продолжала размышлять Туся. у Юли характер покрепче, она часто заступается за Марину. Юля всегда знает, что ответить. Как говорится, за словом в карман не лезет. Она очень обаятельная и остроумная, даже самая незатейливая история в ее пересказе становится смешной. Но внешность… Юля похожа на Белоснежку: у нее молочная кожа и голубые глаза, белокурые волосы до плеч. Разве такой должна быть Джульетта?
А вот Света Красовская может стать серьезной соперницей. Она шатенка и волосы укладывает в аккуратное каре. У нее острые, мелкие; но правильные черты лица, к тому же она очень высокая, как модель. Правда, в школе за ней почему-то никто не ухаживает, хотя это очень странно, она такая эффектная. Может быть, это и отпугивает? Может быть, из-за своей красоты она кажется холодной и неприступной?»
Перебирая в голове достоинства Светы, Туся опечалилась.
«Наверняка она сыграет мою роль. Хотя это неправильно. Потому что… – Туся не сразу нашла, чем опровергнуть кандидатуру Светы. Потому что в ней нет страсти, ходит, как вяленая вобла, говорит медленно себе под нос. Нет, – решила для себя Туся. – Может быть, Света и хороша, но не для этой роли».
От такого самовнушения Туся немного успокоилась. Она убедила себя, что Джульетта – это ее, и только ее роль. Осталось только убедить в этом всех остальных.
Ее раздумья прервала Лиза которая ткнула Тусю в бок и прошептала:
– Если хочешь принять участие в конкурсе на роль Джульетты, ты должна выучить любой монолог, – и она протянула Тусе книгу, где карандашом были отмечены разные отрывки. – Расскажешь – и роль у тебя в кармане. Только нужно как следует порепетировать.
– А кто будет оценивать конкурс? – встревоженно спросила Туся.
– Кахобер и все остальные наши, кто придет.
– Я боюсь, – призналась Туся.
– Волков бояться – в лес не ходить, – повторила Лиза любимую поговорку папы. – Нельзя стать актрисой, если сидеть запершись в ванной в полной темноте. Актер, который боится публики, все равно что врач, который боится своих пациентов.