Кураж

Конечно, есть еще масса способов проникновения в цирк. Но они сопряжены с риском и требуют смелости, ловкости и находчивости. Впрочем, смелости и ловкости мальчишкам не занимать!
Павел и Петр увидели группу подростков еще издали. Но сделали вид, что не заметили. Опыт подсказывал, что знакомство с местными мушкетерами не всегда проходит гладко. Порой высокие договаривающиеся стороны отстаивают свое право на территорию слишком вескими доказательствами. В ход идут кулаки, ноги, а то и тяжелые предметы, какие под руку попадут.
А драться братьям нельзя. Нет, они не трусливы и при случае постоят за себя, но в драке можно нечаянно получить травму. С травмой на манеж не выйдешь! А ведь они - равноправные участники циркового номера "Вольтижеры на лошадях Лужины".
Братья вышли за ограду и неторопливо направились по улице к гостинице, ведь Григорий Евсеевич сказал, что школа номер семь где-то там, неподалеку.
Они шли с достоинством, не прибавляя и не убавляя шагу.
Следом за ними шли четверо мальчишек.
Братья приметили, как они отделились от группы у ограды.
– Четверо, - тихо сказал Павел по-немецки.
– Пускай идут, - буркнул Петр.
Так они и двигались: двое впереди, а четверо чуть поотстав.
Братья могли бы свернуть в гостиницу. Но уходить от опасности не в их правилах. Поставлена цель - школа, шагай к школе. Подумаешь, четверо!
Вот уже и гостиница позади. Перекресток. Куда дальше - направо, налево?
И те четверо остановились. Павел и Петр успели глянуть на них мельком. Ничего ребятишки, крепенькие. Особенно рыжий без шапки, в сером пальто с коротковатыми рукавами. Пальтишко вот-вот лопнет на плечах!
– Спросим? - сказал Павел.
– Валяй.
– Эй, пацаны, - Павел повернулся к четверке и произнес мягким голосом Флича: - Не будете ли вы столь любезны, не сообщите ли нам, где тут поблизости находится средняя трудовая общеобразовательная школа номер семь?
– Ой! - воскликнул один из мальчишек. - Они ж одинаковые!
Голос у мальчишки был чистый и звонкий, и на братьев глянула пара таких синих глаз, что от синевы хотелось зажмуриться. Что там речки, моря, океаны!… И братья вдруг заметили, что мальчишка без брюк, в одном пальто, на ногах у него коричневые чулки в рубчик и красные полуботинки, а на голове красная вязаная шапочка. Все это они схватили в мгновение и уж потом сообразили, что это не мальчишка, а девчонка.
Рыжий оттиснул ее плечом. Нечего удивляться и вскрикивать. Подумаешь, "одинаковые". И не таких видали!
– Ты чего-то спросил? - голос у рыжего ломался. Он старался говорить солидно, басом, но сами собой выскакивали тоненькие высокие нотки.
– Он спросил, - спокойно ответил Петр, - где тут школа номер семь?
– Семерка? - переспросил рыжий.
– Да вот же она! - махнула рукой девочка.
Но рыжий снова оттеснил ее плечом.
– Ты чего толкаешься, Ржавый? - обиженно протянула она.
Рыжий не обратил на нее внимания, обронил небрежно:
– Пошли.
И свернул в улицу налево. Павел и Петр за ним. А что им оставалось делать?
Девочка и еще двое топали сзади.
Так молча дошли они до низенького деревянного забора, отделявшего от улицы яблоневый сад. Стволы деревьев в саду были темными, влажными. Под ними чернела свежевскопанная земля. От нее пахнуло весной.
Рыжий не дошел до калитки, перепрыгнул через забор и с той стороны испытующе посмотрел на братьев. Павел и Петр тоже перепрыгнули. Двое мальчишек, топавших сзади, прыгать не решились. Перелезли. Только девочка не стала ни прыгать, ни перелезать. Вошла в калитку.
Рыжий направился в глубь сада, остальные за ним.
На голых сучьях раскидистых деревьев набухали розоватые почки. Там, где земля не была вскопана, вылезали на свет божий крохотные зеленые стрелки-травинки.
Они вышли к трехэтажному длинному зданию, сложенному из красного и белого кирпича. За большими окнами было темно и тихо. Двор выложен бетонными плитами. На дворе несколько мальчишек помельче гоняли "чижика".
– Вот "семерка" - сказал Рыжий.
– Спасибо, - кивнул Петр.
Рыжий усмехнулся:
– Спасибом сыт не будешь.
– Двугривенный дать? - спросил Павел ехидно.
Петр дернул брата за рукав куртки, но было уже поздно. Рыжий насупился. Приятели встали с ним рядом. В синих глазах девочки загорелись огоньки.
– Драться будете? Да?
– Заткнись, - промычал Рыжий.
– Перестань меня дергать за рукав! - неожиданно закричал Павел.
– Кто тебя дергает? - заорал Петр.
– Ты!
– Я?!
– Ты!… - Павел толкнул брата в плечо.
– Ты сам себя дергаешь! - еще громче заорал Петр и толкнул Павла. Мальчишки бросили "чижика" и подошли поближе.
– Они чокнутые, - сказала синеглазая удивленно. Она не знала, что это давно испытанный верный способ избежать драки: подраться между собой.
Павел снова толкнул брата, и тот упал. Но как-то очень удачно. На руки. Тотчас вскочил и бросился на Павла. Посыпался град ударов. Павел отклонял туловище в стороны, потом внезапно захватил занесенную над ним руку и перебросил брата через себя.
Мальчишки охнули от восторга.
А Петр, сунув голову между ног Павла, резко выпрямился. И вот уже Павел летит в воздухе, переворачивается. Кажется, сейчас он шмякнется о землю и больше не встанет. Но в какую-то последнюю долю секунды он умудряется выпрямиться и встать на ноги.
Лицо его свирепо. Глаза мечут молнии. Он медленно надвигается на брата. И теперь уже зрителям страшно за Петра. Потому что Павел берет его за волосы, яростно раскачивает голову вправо-влево и неожиданным рывком подымает Петра вверх. За волосы!…
Чтоб не потерять равновесия, Петр вцепляется в плечи Павла.
И оба клубком катятся по земле. Замирают оглушенные и глядят друг на друга, встряхивая головами.
Мальчишки замерли. Вот это да! Они не знают, что братья, демонстрируя драку во всех школах, где приходилось учиться, довели ее до совершенства, отработан каждый трюк. И после такой драки никто нигде не лез к ним с кулаками. Вот и здесь. Завтра о схватке узнает вся школа, стычка обрастет новыми подробностями. И никто не рискнет с ними связываться. А сами братья никогда никого не задирают.
– Они чокнутые, - тихо повторила синеглазая.
– Чего это мы? - недоумевающе спросил Павел.
Петр только плечами пожал.
– Верно, чего это вы? - спросил Рыжий. Голос у него уже не низкий, а обыкновенный мальчишечий. И глядит он миролюбиво, с симпатией. Лихо дерутся!
Братья поднялись с бетонных плиток - жестковатый манеж! Мальчишки охотно помогли им отряхнуть куртки.
– Бывает, - пояснил Павел. - Накатывает.
– Вы приехали с цирком? - спросила синеглазая.
– Угу…
– А зачем вам седьмая школа? - спросил один из пришедших с ними мальчишек, коренастый, в клетчатой кепке с пуговкой на макушке.
– Учиться.
– В каком классе?
– В седьмом.
– В нашем, - сказал Рыжий.
– А Ржавый - это твоя фамилия?
– Прозвали. А вообще-то я Долевич, Василь.
– А он - Павка, - сказал Петр.
– А он - Петька, - сказал Павел.
– Я - Петька, - сказал Петр.
– Я - Павка, - сказал Павел и ткнул брата пальцем: - Он не Павка.
– Он не Петька, - сказал Петр и тоже ткнул брата пальцем.
Ребята засмеялись.
– Во дают! - Василь оглядел всех с таким видом, будто все, что происходит, придумано им и славные ребята, что приехали с цирком, приехали именно к нему. - Ее зовут Крольчиха. Фамилия у нее Кроль, Злата. Это Серега, - он ткнул в кепку с пуговкой. - Эдисон. Изобретает радиоприемник со спичечный коробок. А это Толик Глебов. Прозвища не имеет. К нему прозвище не пристает.
Толик оказался худеньким, с глазами чуть навыкате. Карманы расстегнутого пальто его были чем-то набиты и торчали в стороны. Павел поинтересовался: чем?
– Всяким, - ответил Толик.
– Для собак, - повторила Злата. - Он у нас собачник.
И, как бы в подтверждение, из-за угла школы показалась пятнистая рыже-белая собачонка с висячими ушами. Она понюхала угол, посмотрела на ребят и, радостно виляя куцым хвостиком, подбежала прямо к Толику.