Тайна дуэльных пистолетов

— Нет, я никого не узнаю, — сказал Франсуа. Морриссон был явно разочарован.
— Может быть, я скоро покажу вам еще другие фото.
— Но… сегодня я уезжаю. При таких обстоятельствах мне неудобно здесь оставаться.
— Да, — сказал инспектор, — я понимаю. Ну что же, тем хуже для меня. Я хочу попросить вас прочесть изло­жение событий, свидетелем которых вы были, и подпи­сать. Это просто формальность.
Он протянул Франсуа два машинописных листа. Фран­суа пробежал их глазами. Смысл слов доходил до него с трудом. В голове билась ошеломляющая мысль: «А что, если кражу совершил сам господин Скиннер?» Франсуа уже в этом не сомневался. Пуля была выпущена из дуэль­ного пистолета. Он вспомнил форму и размер пуль, ко­торые показывал ему Боб. Стрелял Боб наугад, в убегаю­щую тень, а это и был господин Скиннер. Значит… Это «значит» было как экран, за которым скрывалось что-то ужасное, и у Франсуа не хватало смелости отодвинуть этот экран.
— Подпишите вот здесь.
Инспектор протянул ручку, и Франсуа машинально под­писал. «Значит»… Нет, лучше не знать. Бедный Боб, он ра­нил своего отца по ошибке! Это просто ужасно! А все ос­тальное… Это уже тайна господина Скиннера. Разгадка где-то совсем близко…
— Вы летите самолетом?
— Что? — переспросил Франсуа.
— Вы летите, конечно, самолетом?
— Нет, уезжаю на поезде. В 15 часов.
— Значит, вы не увидитесь с господином Скиннером?
— Я не подумал об этом, — признался Франсуа.
— Хотите, я вас подвезу до госпиталя? Это мне как раз по дороге.
— Спасибо.
Машина инспектора была такой же старой, как «моррис» господина Скиннера. И Франсуа тотчас же вспом­нил о чемоданчике с пистолетами, который так и остался лежать в багажнике.
Да, чемодан спрятан, но вдруг он попадет каким-ни­будь образом в руки инспектора Морриссона, и тот опоз­нает пулю, и бедный Боб поймет, что он стрелял в своего отца. Он этого не выдержит! Он всю свою жизнь будет мучиться раскаянием. Нет, этого не должно случиться. Никогда!
Франсуа обхватил лицо руками.
«Ради Боба я должен попытаться установить истину. Итак, я вынужден признать тот факт, что в ту ночь на вилле был именно господин Скиннер. Именно он унес красную папку, свое собственное досье, и тем самым изоб­разил ограбление. Зачем это ему было нужно? Может быть только один ответ: изобретение стоило дорого, и господин Скиннер хотел получить за него как можно больше. Ему, возможно, пришла мысль продать свое изоб­ретение вторично. Но отец Боба не был нечестным чело­веком. Может, Меррил заставил его подписать контракт на невыгодных для инженера условиях? Кто может знать, что в таком случае происходит в сердце и уме несчастно­го человека? Возмущение? Протест? Отсюда и могла воз­никнуть мысль о возможном получении прибыли в дру­гом месте. Но, поскольку в один прекрасный день станет явным, что у другого производителя появились автома­ты, подобные тем, право на которые уступлено Меррилу, возникла необходимость разыграть спектакль и си­мулировать кражу папки с чертежами».
Теперь все ясно. По договоренности с этим Кароли, который, скорее всего, играл роль посредника, господин Скиннер разработал все детали операции. Это было за­думано так: пункт первый — загримированный Ласло Кароли посещает виллу в отсутствие инженера, ведет себя странно, мальчики позднее должны об этом вспомнить и решить, что вор приходил на разведку; пункт второй — телефонный звонок во время обеда, Кароли и инженер обмениваются заранее заготовленными фразами, и инже­нер заявляет, что его снова приглашает Меррил, при этом он не забывает сказать, что он не узнает голоса Меррила, то есть возникает мысль о западне. А вот пункт третий оказался решающим и губительным для инженера. Гос­подин Скиннер, не зная, что Бобу в театре стало плохо и что мальчики вернулись домой, приезжает на виллу, ду­мая, что госпожа Хамфри легла спать и что он может ве­сти себя свободно, С той лишь разницей, что в конце он должен наделать побольше шума, чтобы гувернантка его услышала. Ведь потом именно она станет для полиции главным свидетелем. Возникнет версия, что кто-то, ско­рее всего дневной посетитель, пробрался в дом с ключа­ми, отобранными у инженера, когда тот ехал к Меррилу. Инженер же подтвердит, что на него'действительно на­пали и оглушили.
Теперь Франсуа был уверен, что все произошло имен­но так. Ход его мыслей так точно совпадал с конкретны­ми фактами, что другого решения просто не могло быть.
Он огляделся. Машина огибала незнакомую ему пло­щадь. Кругом конторы и банки, по тротуарам спешат люди в шляпах, плащах, с зонтиками и портфелями. Но даже вид улицы не мог оторвать его от грустных размыш­лений.
Бедный господин Скиннер! Как он должен был испу­гаться, когда услышал на лестнице шаги мальчиков. Он со всех ног кинулся бежать к своей машине, в которой, возможно, его поджидал Кароли. Но, увы, не успел. Боб выстрелил. И тут в игру вступил случай. Выстрелив в тем­ноту, скорее для острастки, Боб умудрился попасть в отца, когда тот, видимо, уже подбегал к машине. Вероятно, Скиннер и Кароли посовещались. Но выбора у них не было. Они подумали, что рана не опасна и можно слегка изменить сценарий. Кароли отвез своего компаньона в квартал, прилегающий к дому господина Меррила и, бро­сив машину и инженера, исчез вместе с красной папкой.
И тогда самым неожиданным и драматичнейшим об­разом нашла свое подтверждение версия о нападении на инженера и краже его папки. Господин Скиннер, конеч­но, не мог даже предположить, что сам станет жертвой своей затеи. Если полиция не найдет пистолет, то его вину доказать не удастся. А если найдут… расчет инженера рухнет. Значит, надо постараться отвести в сторону по­лицию. Пока полиция идет по следу методично, но безре­зультатно. Кароли, видимо, понял, что любой ценой ему надо спрятаться. А как быть с пистолетами? Их надо не­медленно тоже спрятать, но как?
Без Козыря думает. Ведь он только сыщик-любитель, не привыкший докапываться до жестокой правды. Как помочь? И кто может помочь? Черт возьми, да конечно же мисс Мэри! Инженер никогда не сознался бы своей невесте в том, что он замыслил такую махинацию. А вот Кароли не был так щепетилен. Он тоже в опасности, зна­чит, он должен все рассказать мисс Мэри и умолять ее о помощи. Как он может это осуществить? Позвонить ей по телефону? Заехать за ней? Впрочем, это не так важно. Главное, это то, что молодая женщина согласится на все ради спасения своего жениха. Доказательство? Да эта история с чемоданчиком! Она выкрала коробку с писто­летами. Но если исчезнут только пистолеты, возникнут щекотливые вопросы. И она забирает из салона еще ряд предметов* например мраморную руку, слона и малай­ский кинжал. Состав похищенных предметов будет таким абсурдным, что запутает следы.
Вот как объясняются события второй ночи. Все усну­ли. Мисс Мэри начинает спокойно действовать. Она за­бирает предметы из салона, прячет их в своей комнате, вырезает кусок стекла, отпирает задвижку окна, а по­том поднимает тревогу. Никто ее заподозрить не смо­жет. А на следующий день она передает чемоданчик Кароли, который ждет ее на улице. Пистолеты исчеза­ют, в поле зрения полиции они не попадут, и можно быть спокойными.
И тогда… Без Козыря покраснел. Как он себя теперь клянет! Своим вмешательством он все испортил! Если бы ему не пришла в голову эта идиотская мысль о слежке за рыжим незнакомцем, которого они засекли в коридоре госпиталя; если бы они не обнаружили дом, в котором этот человек жил; наконец, если бы они не выкрали чемо­дан, думая, что совершают героический поступок, то гос­подин Скиннер был бы спокойно прооперирован, а мисс Мэри не страдала бы. Теперь он понял, почему она пла­кала в саду. И понял также, почему в присутствии Боба она притворялась спокойной и уверенной в себе. Она хо­чет спасти честь отца в глазах сына! Подумать только, как спокойно она принимала полицию! Как теперь перед ней оправдаться, как развеять ее подозрения в отноше­нии него, Без Козыря? И как уговорить ее забыть все об­стоятельства, связанные с домом Кароли и чемоданом?