Расколотая Сфера. Том 4. Золотой феникс

Корнелия сразу почувствовала себя гораздо увереннее. Принимая чародейский облик, она становилась такой Корнелией, какой должна была быть.
А сейчас ей как раз были необходимы самые сильные ее качества.
Чародейка осторожно расправила крылья. Они были не настолько сильными, чтобы позволить ей летать, как Хай Лин, но напоминали о том, что в мире магии нет ничего невозможного.
— Ну, в путь, — тихо сказала она. — Пусть даже мы не знаем, куда именно отправляемся.
— Ничего, не впервой, — сказала Ирма со своей обычной насмешливой улыбкой, которую Корнелия не видела с тех пор, как миссис Лэр сообщила, что ее муж пропал.
И они отправились в путь.
 
Глава 9. Предостережение
Над их головами висели разноцветные шары: зеленые и синие, пламенно-оранжевые и лимонно-желтые. Они вращались вокруг своей оси и при этом медленно двигались по кругу. Некоторые из них излучали свет, другие — только отражали. «Похоже на детскую игрушку-модуль с планетами», — подумала Корнелия. — Ах! — воскликнула Тарани, и глаза ее засияли. — Это же планетарий!
— Что? — переспросила Ирма.
— Планетарий, только очень старомодный.
На полу на специальных подставках были установлены глобусы. Каждый желающий мог подойти и повращать их, чтобы разглядеть представленные на них миры со всех сторон. Корнелия пробежала по ним глазами в поисках Земли, но планет было слишком много, чтобы найти среди них нужную.
А потом ее взгляд упал на большой стеклянный куб, внутри которого находилась паутина необыкновенной величины. Прикрепленная сбоку маленькая бронзовая пластинка гласила: «Иеремия, Страж Мира. Модель Времени».
— Так вот, где мы были, — прошептала она. — Тарани, ты была права. Эта штука гораздо меньше, чем казалось изнутри.
Ирма осторожно покосилась на модель времени, словно та могла снова поглотить их.
— Не хотела бы я побывать там еще раз, — хмыкнула она. — Понятия не имею, почему нас перенесло именно туда. Как вы думаете, может у магии быть чувство юмора?
Вилл покачала головой.
— Не знаю, как насчет юмора, но порой магия понимает все слишком буквально. Ну, знаете, как в сказках, когда желания исполняются дословно, а не так, как ты хочешь. Или… ну, скажем, как было с нами, когда вместо прибрежной пещеры в Хитерфилде мы перенеслись в грот в аквариуме какого-то мальчика из Меридиана.
— Ну, я-то уж точно не желала очутиться в этой паутине! — воскликнула Корнелия.
— Ты — нет, но, допустим, Горгон хотел, чтобы мы запутались во Времени, вот мы и запутались, только не в самом Времени, а в его модели.
Хай Лин принялась внимательно рассматривать паутину.
— Я никого внутри не вижу, — пробормотала она. — Правда, если Муравьишка или Горгон там, они могут быть так малы, что мы их просто не разглядим.
Корнелия тоже уставилась на посверкивающую паутину. Внутри не наблюдалось ни малейшего движения.
— Если они не там, то где? — спросила она. — И, кстати, где мы сами?
— В Кондракаре, — без колебаний ответила Вилл.
Корнелия выпрямилась. На ее лице отразилось удивление.
— В Кондракаре? Ты уверена? Вилл кивнула.
— Но откуда ты знаешь?
— Узнать несложно. Сердце Кондракара чувствует, когда возвращается домой.
— Я и не знала, что тут есть планетарий, — заметила Тарани.
Вилл пожала плечами.
— Кондракар бесконечен. Если бы мы остались тут навечно, мы бы и тогда постоянно открывали для себя всякие новые места и интересные вещи.
Но сейчас меня интересует, почему мы здесь и где Муравьишка с Горгоном. Не говоря уже о Фрагменте Феникса.
Кондракар… Корнелия замерла как громом пораженная. Она едва сдержалась, чтобы не крикнуть на весь мир о своем озарении. И только тихий вздох слетел с ее губ. — Ох…
— Что? — спросила Ирма, уставившись на подругу. — Корнелия, ты так странно выглядишь.
— Я только что поняла…
— Должно быть, это что-то важное. У тебя такое лицо, будто ты получила по голове клюшкой для гольфа.
— Да, ну… в общем, все началось, когда я увидела стенд с фениксом в Хитерфилдском зоопарке. Помню, я еще подумала, что он не очень-то похож на настоящего.
— А ты, конечно, знаешь, как должен выглядеть настоящий феникс, — с сомнением произнесла Ирма.
— Вполне возможно. Во всяком случае, я точно знаю, что видела одного, и он был не на моей подвеске. Помните Зал Орхидей?
— Конечно, — нетерпеливо закивала Тарани. — Там-то вся эта история и началась. Точнее, там нам рассказал о ней Оракул.
— А помните дверь?
— Дверь? — недоуменно переспросила Вилл. — А что было с дверью?
Теперь лицо Тарани приняло то же ошарашенное выражение, которое только что было у Корнелии.
— Там был феникс, — прошептала она. — Феникс над дверью.
— Да, и он в точности — именно в точности — повторял птицу на моей подвеске. — Корнелия поднесла руку к груди и только тут вспомнила, что подвески у нее уже не было.
— Это не может быть совпадением, — сказала Хай Лин.
— Верно, не может, — согласилась Корнелия. — Думаю, нам надо добраться до Зала Орхидей, и как можно скорее.
— Пешком или с помощью магии? — устало спросила Вилл, как будто оба варианта казались ей одинаково утомительными.
В этот миг все вокруг содрогнулось, и подвешенные к потолку планеты подпрыгнули и задрожали на своих длинных нитях. «Ктскго использует мощную магию, — подумала Корнелия, — и это очень похоже на магию Времени».
Она подняла руку, призывая обратить на себя внимание.
— Перенесемся магически. Так быстрее.
На первый взгляд Зал Орхидей ничуть не изменился с тех пор, как Оракул впервые рассказал чародейкам о Времени, Горгоне и четырех Осколках.
«Не так уж давно это было», — подумала Корнелия. Но при этом казалось, что прошли годы. Так много всего случилось за это время.
Девочки снова находились в зимнем саду: повсюду зеленели растения, слышалось журчание фонтанов. Красивая статуя павлина распустила свои блестящие перья в буйных зарослях папоротника. Тончайшей работы серебряные розы поблескивали среди настоящих цветов, густо обвивших зеленые шпалеры и образовавших бело-розовые сугробы лепестков.
На первый взгляд здесь царили мир и спокойствие, но Корнелия сразу догадалась, что это только видимость. Вместо сладкого аромата роз она почувствовала едкий запах гари.
Ирма с подозрительным видом принюхалась.
— Кажется, кто-то забыл вытащить хлеб из тостера.
В этот момент внимание Корнелии привлек какой-то предмет, лежащий на полу у дверей и поблескивающий хрустальными гранями в мягком освещении комнаты.
— Моя подвеска!
Она тут же схватила ее — и почувствовала тепло… нет, не тепло… подвеска была горячей — настолько, что ее было трудно держать. Корнелия осмотрела кулон. Все на месте: пламеннокрылый феникс держит в когтях песочные часы. Вот только песка осталось совсем мало. Речь шла уже не о часах, а самое большее о минутах. Чародейка подняла подвеску повыше, сравнивая ее с изображением над дверью. Фениксы были абсолютно похожи, только у того, что над дверью, в золотых когтях были зажаты не песочные часы, а что-то другое…
— …они должны быть где-то поблизости, — говорила Вилл. — Горгон и Муравьишка или кто-то один из них.
Но Корнелия ее не слышала — то, что было у феникса в лапах, очень напоминало яичную скорлупку. Фрагмент…
Дотянуться до Осколка руками она не могла: он висел слишком высоко. Корнелия попробовала достать его с помощью волшебства, той бестелесной силы, которая заставляла замки открываться, а школьный звонок звенеть в нужное время.
«Осторожно!»
Корнелия услышала беззвучное предупреждение и вовремя успела отпрыгнуть назад. Огненный феникс со свистом взлетел в воздух, облетел комнату, разбрасывая на своем пути огонь, и вернулся на свое место над дверью.
Золотые глаза птицы уставились на чародейку. Корнелии показалось, что в этом взгляде сквозила печаль. У нее в голове снова раздался голос феникса: