Змей

Не оборачиваясь, Сабота побежал к двери змеиного подземелья.
— Посланец боярина идет! Откройте! — громко закричал он и забарабанил кулаком в дверь.
Одна из створок медленно приоткрылась, в щели показалась голова заклинателя змей.
— Тайный знак? — спросил заклинатель.
— Вот!
Сабота запустил руку в торбу и швырнул ему в лицо пригорошню горького перца. Заклинатель взвыл, Сабота огрел его обухом алебарды, и тот упал навзничь у раскрытой двери.
Сабота проворно перескочил через него и вбежал в подземелье, не забыв, по совету деда Панакуди, накинуть плащ на алебарду и выставить перед собой.
Огромное подземелье освещал один-единственный факел. Со всех сторон неслось тихое, злобное шипение. Сабота застыл, не смея шевельнуться. Вдруг словно из-под земли перед ним выросли две змеи. Как две черные молнии, метнулись они к плащу и вонзили в него свое ядовитое жало. Он потянулся за спасительным перцем, но змеи исчезли так же внезапно, как и появились. Сабота не стал дожидаться, пока они покажутся снова. Да и кто знал, есть ли у змей веки и ослепит ли их перец. «Лучше всего, — решил Сабота, — пустить в ход алебарду, у нее рукоять длинная». Он стянул с алебарды плащ и собрался шагнуть вперед. Но тут дверь с шумом распахнулась, показалось перекошенное от страха лицо боярского слуги.
— Пожар! Горим! — крикнул он. — Все за мной, гасить!
— А змеи? Как я пройду? — спросил Сабота.
— А колокольчик у тебя на шее для чего? Слуга думал, что говорит с заклинателем.
В два прыжка Сабота очутился возле заклинателя, который все еще не пришел в себя, и мигом сорвал с него колокольчик. Теперь Сабота шагал по подземелью без оглядки. Шипенье смолкло, ни одной змеи не было видно. Он быстро дошел до противоположной двери. Но тут его взяло сомненье: зачем идти дальше, если в крепости пожар? Наводнение может даже оказаться спасительным. Пожалуй, прежде чем открывать потайную преграду, надо узнать, что творится в замке.
Сабота бросился вслед за слугой, который звал гасить пожар. И правильно сделал — слуга знал здесь все ходы и выходы, как свои пять пальцев, самому Саботе ни за что бы не найти дороги.
Они бежали по запутанным коридорам, и к ним присоединялись все новые и новые люди. Бледные, как мертвецы, они растерянно моргали, видно, отвыкли от света. Одни были совсем нагишом, другие — в звериных шкурах. Кто тащил меч, кто трезубец, либо арканы, пращи, ножи. Все эти подземные мучители, отравители, надзиратели бежали не пожар гасить, а спасать свою шкуру — боялись, что останутся погребенными под развалинами крепости.
«Кто поджег крепость? А может, это какой-то обман?» — соображал Сабота, пока мчался следом за боярскими слугами по темным коридорам, освещенным лишь факелами.
Вдруг дневной свет ударил им в лицо. Они очутились в просторном дворе крепости.
 
Глава восемнадцатая
ВОЗМЕЗДИЕ
Первое, что увидел Сабота...
Вернее сказать, он увидел разом много всего, и там было от чего прийти в ужас. Пламя уже охватило замок. В тучах пыли и клубах дыма падали бревна, балки. А боярские слуги и воины, вместо того чтобы тушить пожар, дубасили друг дружку.
Кровожадные боярские псы носились по двору и вцеплялись в каждого, кто подвертывался. Люди улепетывали от них либо отбивались чем попало.
Сабота не знал, что, когда на псарне обрушились мостки, один из псарей успел выскочить за дверь. Собаки с бешеным лаем ринулись за ним и выбежали во двор.
Случилось так, что Калота первым поплатился за свою жестокость. Заслышав собачий лай, он высунулся в окно посмотреть, что происходит. Тут боярыня подскочила да как толкнет его в спину — воспользовалась случаем расквитаться с мужем. Он и вылетел в окно — прямо в зубы своим псам.
— Помогите! Спасите! — вопил Калота. Только никто его не услышал.
Сабота в ту пору еще был в змеином подземелье. Когда же он появился во дворе, от боярина остались только смятые золоченые латы.
Недосуг было Саботе разбирать, что, как и почему. Надо было скорее спасать Джонду.
Он хотел податься к крепостным воротам, да увидел, что они заперты. Оставался один выход — перелезть через стену. Бросился Сабота на лестницу, а там толчея: кто вниз бежит, кто вверх, кто, схватившись врукопашную, кубарем по ступеням катится. Но сын углежога не оробел и быстро поднялся на крепостную стену. На миг ему почудилось, что все ужасы и опасности, наконец, позади. Он огляделся — может, где веревка завалялась. Как вдруг копье пронеслось у него над головой, царапнув его по уху, второе пробило рукав, третье чуть не вонзилось в ногу. Трое копьеносцев двинулись на него. У всех рожи красные, глаза блестят, точь-в-точь, как у прорицателя, когда он горланил свою песню. Единственным спасением был перец. И Сабота, не мешкая, пустил в ход испытанное оружие. Раздались вопли, проклятия.
— О, небо! Что это? Я ничего не вижу! — вопили копьеносцы и отчаянно терли себе глаза, а Сабота тем временем подбежал к самому краю стены.
Он увидел, что Бранко со Стелудом ведут по дороге Джонду. Змея было не видно, но огромное облако пыли и рев указывали, что он недалеко — за ближними скалами. Дед Панакуди семенил следом за стражниками, а те отгоняли старика, то и дело замахивались на него копьями. Позади с тяжелыми дубинами в руках шагали Двухбородый и Козел, видно, задумали отбить Джонду у вооруженных стражей.
— Стойте! Я послан боярином Калотой! Остановитесь! — что было силы закричал Сабота и даже сам удивился, откуда у него взялся такой громкий голос.
Бранко со Стелудом обернулись, видят — на стене стоит усатый воин, в плаще, с алебардой в руке.
— Это приказ боярина! Остановитесь! — снова крикнул Сабота.
Стражники повиновались.
Сабота глянул вниз: а стены высоченные, у подножья — глубокий ров с водой. И как на зло, ни лестницы, ни веревки под рукой. Только котлы со смолой да пучки соломы — огонь разжигать, чтобы кипящей смолой от змея обороняться. Два-три костра уже полыхали. Стрелки поливали смолой копьеносцев. Видно, от этого пожар и начался.
Не долго думая, Сабота схватил перевязанный лыком сноп соломы и спрыгнул в ров.
Солома погрузилась в воду, но сразу же всплыла на поверхность, прежде чем «посланец Калоты» успел наглотаться воды.
Крестьяне с радостными криками бросились к Саботе, протянули ему посох, он ухватился за него, выбрался на берег и — бегом за стражниками.
— Развяжите Джонду! — закричал Сабота.
— Ты сначала пароль скажи! — огрызнулся Бранко, хватаясь за меч.
Сабота опять сунул руку в торбу, только на этот раз там оказался не перец, а какое-то месиво: все размокло в воде!
Бранко замахнулся на него мечом. Стелуд наставил копье. Но тут в воздухе просвистела брошенная кем-то дубина, и копье брякнулось оземь. Вторая дубина обрушилась на голову Бранко.
— Отведите Джонду домой! — приказал Сабота.
Крестьяне стали развязывать веревки, опутывавшие девушку.
Тут снова взревел змей, будто почуял, что жертва ускользает от него. Уже было слышно, как трещит кустарник, сыплются камни — голодное чудище приближалось.
— Беги! — раздался крик. — Спасайся, кто может!
— Надо отвести речку! — распорядился Сабота. — И пригоните осла с двумя тюками сухого трута! Скорее!
— Двухбородый, ты что — заснул? Марш за ослом! Возьми в моей хижине два мешка трута и привези сюда! — крикнул Панакуди. — А ты, Козел, живо — к реке! Отводите реку, как велит этот храбрый воин! — Старик сразу узнал Сабо-ту, но виду не подал. — Живей поворачивайтесь! Змей уже близко!
Это быта чистая правда. За соседним холмом так скрипело и скрежетало, будто тысяча цепей волочилась по земле. И вот показалась огромная, с гору, спина змея, покрытая толстой, сверкающей чешуей.
Крестьяне во главе с Козлом уже подбежали к речке, чтобы отвести воду в другое русло. Двухбородый изо всех сил тянул за собой навьюченного двумя тюками осла, но упрямое животное упиралось.