Империя Дикого леса

Стоило ей забраться наверх, как в подлеске внизу послышался хруст; один из солдат отделился от группы и в одиночестве принялся обходить периметр стены. Она прижалась к плоским камням на гребне стены и, чтобы погасить пламя, мучительно медленно потянула горящий фонарь к лицу. Тот чиркнул о камень, и металлический скрежет эхом разнесся в ночи. Солдат под стеной направил фонарик в ее сторону и воскликнул:
— Кто там?
В панике она перенесла весь свой вес на сторону княжества и попыталась быстро зацепиться за камни; однако поверхность оказалась вовсе не такой удобной, как та, по которой она только что поднялась, и девочка соскользнула со стены вниз, ободрав кожу и одежду о грубый необработанный камень.
К этому времени остальные пограничники заметили происходящее, и ворота уже были распахнуты.
— На стене нарушитель! — завопил кто-то.
Не успев даже подумать о полученных ранах, Зита бросилась через лес, преследуемая толпой разъяренных стражей.
— Стоять! — донесся до Зиты крик одного из них. — Вы нарушили границу Авианского княжества!
Бурное хлопанье крыльев подсказало ей, что с воздуха к погоне присоединилось несколько птиц; из ветвей раздался голос, который, без всякого сомнения, принадлежал авианцу:
— Человек! Вы должны сдаться немедленно!
Сердце в груди Зиты бешено колотилось, воздух вырывался из горла рваными толчками. Она ныряла под клонящиеся юные деревца и перепрыгивала через стволы упавших деревьев, а длинные и тонкие листья папоротника хлестали ее, словно миллион крошечных пальцев. Когда она почувствовала, что преследователи догоняют ее, в поле зрения показалась могучая тсуга размером с небольшой дом, и она спешно укрылась меж корявых корней. Там она обнаружила, что можно пробраться еще дальше вглубь дерева, и вскоре полностью скрылась от взглядов преследователей.
Не прошло и нескольких секунд, как совсем рядом с ее укрытием в кустах послышался топот солдатских ног. Стражники собрались на поляне прямо за деревом и принялись перекрикиваться с парящими в небе птицами.
— Она спрыгнула со стены, к востоку от ворот, — объяснил один. — Девушка. Готов поклясться, это была молодая девушка.
В ответ раздался птичий голос:
— У вас нет никаких полномочий за пределами стены, рядовой. Пожалуйста, вернитесь на свой пост. С этим вопросом княжество разберется самостоятельно.
— Но она ж-же… — заикнулся солдат.
— Рядовой, вы идете на прямое нарушение договора о границах. Вернитесь на свой пост, иначе я вас арестую.
Судя по всему, южнолесские солдаты струсили, когда на них так угрожающе рявкнули с воздуха, потому что Зита услышала, как они тихо бредут назад через лес в сторону ворот. Девочка еще немного посидела под защитой массивного дерева, слушая, как хлопанье крыльев раздается все дальше, удаляясь кругами, пока не стало ясно, что ее перестали искать. Облегченно выдохнув, она выбралась из своего тесного укрытия и продолжила путь.
Из наставлений отца Зита знала, что орлы строят гнезда высоко на открытых ветвях. Когда ночь сменилась сияющим утром, и из ее рта стали вырываться облачка пара, она принялась искать в высоких кронах огромные кучи переплетенных сучьев. Приходилось следить, чтобы не попасться на глаза авианским часовым, но, продвинувшись дальше на север, она поняла, что сумела избежать встречи с ними. Человек в переделах княжества не был такой уж редкостью; на здешней земле порой встречались жилища южнолесских эмигрантов. Если бы ее поймали, она могла просто объяснить, что приходится дочерью одному из немногих людей-авианцев и вышла в лес за провизией.
Наконец, после нескольких часов поиска, девочка нашла то, что нужно: с небольшого холма ей открылся вид на близлежащие кроны, и на вершине древнего кедра она заметила просторную чашу орлиного гнезда. Как раз в этот момент ветви зашуршали, и туда опустился взрослый орел, держа во рту пищу для птенца, который лежал в гнезде. Однако птица тут же снова отправилась в полет — видимо, в поисках добавки. Зита пробралась к основанию кедра и принялась осматривать почву в надежде, что перо могло выпасть во время линьки. Правда, она не была уверена, что орлы вообще линяют.
Поиски прервал голос, раздавшийся в воздухе над нею:
— Что ты там делаешь?
Она вскинула голову, но не сумела определить источник звука.
— Тут, наверху, — снова раздался голос. — В гнезде.
Прикрыв глаза рукой от восходящего солнца, Зита заметила, что оттуда торчит клюв орленка.
— Я… — начала она, не зная, как ответить. — Я ищу перо.
— Перо? Зачем это? Тебе нужно что-то написать?
— Да, — поспешно ответила Зита. — Я делаю ручку. Перьевую ручку.
— Ну, вряд ли ты найдешь там хоть одно, — сказал орленок. — Я еще не перелинял.
— А-а-а, — разочарованно протянула Зита.
— Но знаешь что, — добавил тот. — Если сможешь забраться сюда, я тебе с удовольствием подарю перо.
Зита оглядела огромное дерево вверх и вниз.
— Правда? — спросила она.
— Конечно. Их тут куча.
Девочка схватилась за самую нижнюю ветку, до которой сумела дотянуться. Ветка была твердая, с грубой корой. Зита снова посмотрела на далекое гнездо:
— Это будет непросто.
Орленок ответил:
— Я бы снес его вниз, но, кажется, обратно не смогу забраться.
Что ж, Зита начала преодолевать ветку за веткой. По одиноким нижним ветвям она ползла на животе, а там, где сучьев было несколько, как ступенек в лестнице, осторожно взбиралась ногами. Порой она останавливалась на особенно широкой ветке и оценивала обстановку. Орленок подзадоривал ее из гнезда:
— Ты почти добралась! Не сдавайся!
— Я и не собираюсь, — отвечала она.
— Мой папа скоро вернется, — сказал птенец, когда она снова остановилась. — Мне кажется, его не очень порадует, что к нам домой забрался человек.
Зита посмотрела на орленка, до которого оставалось еще футов тридцать, и состроила гримасу:
— Отличная новость.
— Хм, — смутился птенец. — Да, надо было раньше про это сказать.
Зита, с удвоенным энтузиазмом продираясь сквозь ветви, преодолела остаток расстояния до птенца. Когда она забралась в гнездо, в ее волосах запуталось столько сучков и веточек, что они сами были похожи на гнездо; увидев, что орленок по-прежнему один, она вздохнула с облегчением.
— Привет, — сказал он. — Так зачем тебе в самом деле перо? Мне кажется, ты врешь про ручку.
— Это долгая история, — прошептала Зита, переводя дыхание.
— Я терпеливый.
— Ты что, правда заставишь меня рассказывать все целиком?
— Да ладно, мне так скучно. Только и делаю, что сижу да жду, когда папа принесет немножко еды. У меня даже летать не очень получается.
— Хорошо, — сдалась Зита. — Но предупреждаю, дело довольно странное.
— Странное? Теперь мне еще любопытнее.
— Это часть заклинания. Типа, для духа. Для Зеленой императрицы. Я должна принести ей три вещи. Она мне приказала.
Орленок посмотрел на нее, склонив голову набок:
— А что дальше будет?
— Если честно, не представляю, — призналась Зита.
Птенец помолчал, раздумывая над ее словами.
— Мне кажется, это как-то глупо, — сказал он наконец. — В смысле, что она собирается делать с этими тремя вещами? Что за дело такое серьезное, что ей все это от тебя нужно?
Зита озадаченно посмотрела на орленка. Честно говоря, она в самом деле не особенно тщательно обдумала последствия складывающейся ситуации. Девочка следовала инструкциям, которые чудесным образом появились на поверхности зеркала в ее спальне, словно в каком-то трансе.
— Не знаю, в общем.
— Ну, по-моему, все это плохо пахнет, — сказал орленок. — Но мне-то что. Поступай, как знаешь.
— Дашь мне теперь перо? — спросила Зита.
— Ах да, — ответил птенец. — Какого цвета?
— Что? — Зите показалось, что она чувствует движение воздуха; вдалеке послышался громкий птичий крик.
— Ну, перо какого цвета? И решай быстро: мой папа сейчас вернется. Он может схватить тебя и сбросить отсюда.