Однажды в полдень

Во главе стола сидел Жук, ковырявший что-то черное из коробочки, а Лягушка и Жаба, впервые оказавшись бок о бок, выпивали за здоровье друг друга и договаривались отныне видеться почаще.
Над лесом было ясное небо, и солнце тысячью бликов отражалось в сверкающих стаканах бесчисленного собрания. И время от времени кто-нибудь брал слово:
- Друзья, – воскликнул Голубь. Все похлопали в ладоши, и пиршество продолжилось.
- Мы, – возвестила Оса.
- О, – провозгласил Носорог.
Попытайся кто-нибудь развить свою мысль чуть дальше – остыло бы огромное количество еды, и это было бы весьма досадно, поскольку, в сущности, праздник был устроен ради того, чтобы поесть, а уж потом, в лучшем случае, ради всего остального, не столь насущного, хотя никто толком не знал, чего именно.
Когда стемнело, Светлячок зажег свой огонек. Ветер завел свою вечернюю музыку в листве деревьев.
Когда солнце встало, оказалось, что все по-прежнему сидят за столом, хотя большинство спит. В конце концов остался один только Муравей, который сидел, облизывая свой огромный сахарный огрызок. И теплые солнечные лучи растопили последние льдинки в стакане Моржа.
ОДНАЖДЫ БЕЛКА И МУРАВЕЙ отправились в дальнее путешествие на север.
Они переплыли море и довольно скоро очутились среди айсбергов. Там было до того холодно, что у них свело челюсти, и они даже не могли признаться друг другу в том, что лучше им, честно говоря, было бы вернуться домой, так что они отправились дальше. В конце концов грести сделалось невозможно, и они улеглись на дрейфующей льдине и долго-долго плыли на ней к югу. Становилось теплее и теплее, льдина начала таять и в конце концов они вплавь добрались до берега, откуда было рукой подать до леса..
Погода была такая славная, что даже Акула что-то напевала, время от времени выставляя голову над зеркальной гладью воды.
Но Белка и Муравей совершенно выбились из сил. Муравей еще кое-как дотащился до дому, а Белка так и осталась лежать на берегу.
Внезапно она почувствовала, как к ее щеке притрагивается что-то мягкое. Она перевернулась на бок и увидела крылышко Мухи.
- Пойдешь со мной? – спросила Муха, кивая в сторону горизонта.
- Да я только что оттуда, – простонала Белка.
- Ну так и что? – спросила Муха.
- Ну и устала.
- Поспишь. У меня на спине! – сказала Муха.
Белка с трудом вскарабкалась Мухе на спину. Но, стоило ей усесться и увидеть лес внизу, под собой, усталость ее как рукой сняло. Они нагнали Цаплю, летевшую, широко размахивая крыльями, над сверкавшей под солнцем рекой. А вон там шел Слон. «Ни дать ни взять пылесос», – подумала Белка. А вот и Жук, и сверкал он просто невиданно!
Белка ерзала на спине Мухи, стараясь ничего не упустить из виду.
– Э… потише там, – пробурчала Муха. Но Белка влезла ей на голову, а потом повисла у нее на крыле, зацепившись пальцами ног, так что все внизу останавливались и удивленно задирали головы. Увещеваний Мухи Белка не слушала.
– Ну, как знаешь, – сказала Муха. Внезапно она взмыла вверх, заложила крутой вираж и ринулась вниз. Белка не удержалась и сорвалась.
Сделав изящный поворот на глазах у десятка восхищенных зрителей, она бултыхнулась в пруд, где сидела Лягушка, как раз распахнувшая рот для квака. Слегка опешив, Лягушка разразилась: «Здравствуй, милый человек, этой встречи ждал я век!»
Больше она ничего сказать не успела, потому что Белка шлепнулась прямо ей на спину, и они вместе скрылись под водой.
ПРОГУЛИВАЯСЬ ПО ЛЕСУ, Белка заслышала кваканье Лягушки в пруду и захотела было перекинуться с ней словечком, но Лягушки не было видно. Не отрывая взгляда от воды и тростников, чтобы не упустить ее появления, Белка попятилась назад.
- Ай, – вскрикнул Кузнечик. – Ты мне на фалду наступила.
- Кузнечик! – удивилась Белка. – А я думала, ты далече…
- А я и был далече, – сказал Кузнечик, выныривая из-под мокрого листа. – Да мне там не понравилось. В особенности что касается поесть, знаешь ли…
- Ах вот оно что, – сказала Белка, – какая жалость.
Кузнечик не пожелал развивать эту тему и снова нырнул под куст. Белка вскарабкалась на липу и укрылась в ее листве.
Олень, жевавший липовую ветку, заметил, как она забиралась на дерево, и окликнул:
- Э, погоди, слышь!
- Чего? – крикнула Белка.
Олень полез на дерево вслед за ней. Когда он был уже на полпути, Белка заметила:
- А я думала, ты лазать не умеешь.
- И впрямь, – согласился Олень. Он глянул вниз через плечо, выпустил ветку и свалился в куст.
- Вот как, – донесся из куста голос Кузнечика. – Ты уже назад?
Он как раз подыскал себе там славное местечко, чтобы предаться там печальным размышлениям о своем неудавшемся путешествии. Теперь он решил забраться повыше, чтобы на будущее полностью застраховаться от всяческих неприятных сюрпризов.
Наступил вечер, и откуда- то издалека на лес надвинулась большая гроза. Первая молния вонзилась в землю прямо перед носом Кузнечика и осталась торчать там, подрагивая, а первые удары грома нерешительно бродили и перекатывались над верхушками деревьев.
Кузнечик не был любителем сильных ощущений, а потому он вновь забился под листок. Поднялся ветер и сдул листок прочь. Теперь Кузнечик уж и не знал, куда ему податься, чтобы предаться печальным размышлениям. «В конце концов, не так уж я много прошу от жизни», – подумал он, уткнул голову в свой зеленый фрак и тяжело вздохнул.
ДЕНЁК БЫЛ ЖАРКИЙ, и Белка мечтала только об одном: поплавать. Она отправилась в бассейн на краю леса, который устроили Бобр и Крыса, а заведовала там всем Змея.
Белка натянула купальник и уже была готова радостно плюхнуться в воду, как тут к ней подползла Змея.
- Ну-ка дай сперва ноги проверю! – прошипела она. – Ага! Вон какие грязнущие.
- А они у меня всегда такие, – возразила Белка, хотя и знала, что спорить со Змеей было бессмысленно.
- А шапочка нахвостная где у тебя? – наседала Змея.
- Шапочка?..
- Неряха, вот так прямо с непокрытым хвостом и лезешь! – расшипелась Змея.
- Да, но…
- Он же у тебя весь в репьях. Вот, смотри. Ха-ха, – и кончиком своего хвоста она взъерошила Белкин.
- Я плавать хочу! – рявкнула Белка. – Сейчас! Немедленно!
Однако неумолимая Змея в ответ лишь высунула язык. Так что некоторое время спустя Белка вновь появилась на бортике бассейна – с чистыми ногами и в лиловой нахвостной шапочке. Тем временем сделалось еще жарче, и она не долго думая кинулась в воду.
«Ах, как хорошо», – подумала она, подняв голову, чтобы набрать воздуху, и тут послышалось шипение Змеи:
- Время! Все из воды!
Слон, подрабатывавший в бассейне насосом, тут же скачал всю воду, так что Белка внезапно очутилась на сухом дне. Из глаз ее брызнули слезы.
- Хочешь поплакать – найди печальный повод, – сказала Змея.
- Нет повода печальнее на свете, – всхлипнула Белка.
- Это как?
- Поплавать не дают. В такую-то жарищу! Даже вон Жук потом обливается.
- Нет. Печальное –это когда ты постоянно не в настроении, – как я, например, – сказала Змея.
- И то верно, – согласилась Белка. Она пригляделась к Змее, и ей привиделось, что в одном из ядовитых змеиных глаз сверкнула слеза. А впрочем, возможно, что это были Белкины слезы.
- Ах… – сказала Змея. – Право, оставь… Или ступай себе! Время истекло! Чего расселась! Иди, иди!
Да Белка и сама уже не чаяла поскорее убраться восвояси и забиться в какой-нибудь уголок.
Вечером все еще стояла жара. Белка и Муравей лежали рядышком, молча уставившись в звездное небо. Они видели Большую Медведицу и Ориона, которые, казалось, брели куда-то. Но куда?
БЕЛКА СТОЯЛА В МАГАЗИНЕ ДЯТЛА и примеряла брюки, а он держал перед ней зеркало.
- М-да… – сказала Белка. – Не знаю, не знаю…
- Да ладно тебе, – сказал Дятел. – Бери, чего там. Порадуй старика…
- Не знаю, не знаю… – сказала Белка.
Прозвенел звонок, и на пороге появился Жираф.