Маттиас и его друзья
— Ничего особенного! Бегала кругом и мяукала целыми днями! — ответил Пелле.
— Ну, а потом? Ведь не могла же она бегать кругом и мяукать всю жизнь!
Пелле немножко подумал.
— А потом она встретила собаку. Собака тоже была страшная. Ужасная страшила! Не лучше кошки. И у нее были ватные затычки в ушах и старая жестянка на голове. И хвоста у нее тоже давным-давно не было! Вот они и подружились. А потом целые дни играли друг с другом!
— Хорошо, что кошке стало веселее! — удовлетворенно заметил Маттиас.
Пелле отложил газету в сторону.
— А теперь выпьем сок, — предложил он. — Я хочу пить как волк!
Конечно, надо было сказать: «Я голоден как волк!» Но Пелле был маленький и поэтому перепутал.
Сок был на редкость вкусный, хотя и немножко нагрелся на солнце. И булочки были хорошие, ну а лучше всего пирожные с вареньем! За несколько минут корзинка опустела, а ее содержимое булькало и урчало в животах Маттиаса и Пелле Маленького.
Они так устали от еды, что просто повалились на одеяло. А Маттиас стал икать — как всегда, когда переедал.
— Давай играть в «голубцы»! — предложил Пелле.
Они отодвинули корзинку и ружья в сторону, завернулись в одеяло и стали кататься по траве. Маттиас непрерывно икал, а Пелле так смеялся над ним, что одеяло чуть не лопалось. Накатавшись до устали, они лежали точно спеленутые младенцы. Под одеялом было темно, как ночью.
— Ну вот, «голубцы» и поджарились! — наконец закричал Пелле и сбросил одеяло.
Но лучше бы он этого не делал! То, что он увидел, перепугало его до смерти.
— Ой-ой-ой! На помощь! Ко мне! Скорее! — не своим голосом закричал он, всхлипывая и весь дрожа.
Тут и Маттиас высунул голову из одеяла.
Оказывается, вокруг них сплошным кольцом стояли коровы. Это были коровы садовника — большие, рогатые, с огромными влажными глазами.
— Они нас съедят! — стонал Пелле.
— А вот мы их застрелим! — нашелся Маттиас.
И они начали палить из своих ружей. Но не тут-то было. Коровы нисколечко не испугались и не думали уходить. Они стояли просто как вкопанные, и глазели на детей.
— Это заколдованные коровы! Может, это вовсе и не коровы, а переодетые львы! — всхлипывал Пелле, пытаясь снова залезть под одеяло.
— Ты так думаешь? — боязливо переспросил Маттиас. — Ну, а откуда у них рога?
— А я слыхал, что лев запросто может нарядиться коровой, — уверял Пелле.
Не успел он это сказать, как одна буренка шагнула к нему поближе и, вытянув шею, стала лизать его голову. Пелле поднял такой рев, что у Маттиаса чуть не лопнули барабанные перепонки:
— Ой, помогите! Помогите! Ой, ой, она моет мне голову!
Ведь ничего страшнее мытья головы для Пелле на свете не было.
Только когда волосы Пелле Маленького стали совершенно мокрыми, буренка прекратила его лизать. Решив, видимо, что дело сделано, она повернулась и ушла. Тогда и у других коров пропал интерес к мальчикам, и они тоже ушли.
Но Пелле так зашелся в плаче, что просто не мог остановиться. На его рев откуда-то из-за дома опрометью выбежал садовник.
— Что случилось? — вскричал он. — Что за шум?
— Здесь полным-полно львов, которые хотят нас съесть! — надрывался Пелле. — А один вымыл мне голову, и теперь она у меня насквозь мокрая.
— Какие еще львы, с вашего позволения? — изумился садовник, оглядываясь вокруг.
— А вот они! — показал Пелле на коров. — Это только сверху у них коровьи шкуры, а под шкурами спрятались львы!
Садовник так и покатился со смеху.
— Ой! Ой! Не могу! — стонал он. — Никогда еще не видывал таких львов! С рогами и копытами! Ха-ха-ха!
Нахохотавшись вволю, садовник обратился к Маттиасу и Пелле Маленькому с целой речью:
— Не сомневайтесь, мальчики, это коровы. Уверяю вас, это самые настоящие коровы! Я точно знаю, ведь я — их хозяин!
При этом он щекотал коров за ушами, а буренку, которая лизала Пелле, похлопал по толстому животу.
— Пойдемте-ка лучше к Альме, она угостит нас соком! — пригласил садовник.
Альма, его жена, варила на кухне варенье.
— Как хорошо, что вы зашли! — обрадовалась она и тут же стала наливать им малиновый сок из большой синей кружки. Альма была такая толстая, добрая и всегда радовалась, когда к ним в гости приходили дети, потому что своих детей у нее не было.
— Мальчики хотят пить. На них охотились львы! — сказал садовник Альме.
Она, понятно, страшно удивилась.
— Но какие здесь могут быть львы?!
— Выгляни в окошко и ты увидишь целую стаю львов, переодетых коровами, — посоветовал садовник.
Альма прямо вся затряслась от смеха и пролила сок на пол.
— Вот уж никогда бы не подумала, что на свете водятся переодетые львы! — смеялась она. — А теперь гляжу — есть такие!
Вдруг она нахмурила лоб и задумалась.
— Да, и в ком теперь можно быть уверенным? — вздохнула она. — Может, поросенок тоже переодетый?
— Да, может, это кот, который переоделся! — подхватил Пелле.
Кот с поросячьим пятачком и хвостиком-завитушкой — это было ужасно смешно! Пелле и Маттиас чуть не падали со смеху!
А у садовника и Альмы по щекам покатились слезы.
— Значит и петух — вовсе не настоящий петух?! — сквозь смех спросил садовник.
— Нет, это… муравей, который нацепил петушиные перья! — выпалил Маттиас.
Альма и садовник просто задыхались от хохота, лица их побагровели, и Альма опять пролила сок на пол.
— Раз так… может и Альма… вовсе уже не Альма! — прорыдал садовник. Лицо у него стало совсем лиловым. — Может, и она — переодетая львица. Ха-ха-ха! А я — журавль в платье садовника. Курлы-курлы-курлы! — И он встал на одну ногу посреди кухни, раскинув руки.
Тут уж и Маттиас с Пелле так расхохотались, что в самом деле свалились на пол. При этом Маттиас, который собрался было выпить сок, тоже пролил его.
— Ничего, ничего! — замахала руками Альма. — Я и сама весь сок вылила на пол!
Они еще долго не могли успокоиться.
— Ну, а теперь давайте печь сдобное печенье, — предложила совершенно обессилевшая от смеха Альма. — Я как раз собиралась печь, когда вы явились. Хотите мне помочь? Вот вам передники! Только сперва вымойте руки!
Конечно, им хотелось печь печенье! Когда печешь, всегда можно пожевать кусочек теста!
Маттиас и Пелле послушно вымыли руки, потом надели длиннющие передники, которые свисали до самого пола.
— Ты будешь печь белый хлеб, — сказала Альма Пелле Маленькому. — А ты, Маттиас, — печенье. Но смотрите, не запутайтесь в передниках!
— А я пойду полоть сорняки! — решил садовник. — Пока! Курлы-курлы-курлы!
На плите стояли две большие миски, и каждая была накрыта чистым полотенцем. Альма сняла полотенца — тесто под ними уже пышно поднялось.
— Моя мама тоже покрывает тесто полотенцем, — сообщил Маттиас.
— Да, тогда оно лучше поднимается, — объяснила Альма, ставя одну из мисок с тестом на кухонный стол.
— Ты иди сюда, Маттиас!
Другую миску она поставила на столик для мытья посуды.
— А здесь будем работать мы с тобой, — обратилась она к Пелле Маленькому.
Маттиас и Пелле получили скалки — раскатывать тесто и ножи — чтобы его разделывать.
— Пальцы становятся ужасно липкими от теста, — сказал Пелле и стал облизывать свои пальцы.
Маттиас старался изо всех сил.
— Все тесто прилипло к скалке! — крикнул он Альме. — Помогите мне!
И Альма бегала взад-вперед, помогая то одному, то другому. У Маттиаса тесто делалось все тоньше и шире. Скоро оно стало не толще лезвия ножа и заняло весь кухонный стол.
— Теперь можно разрезать его на печенье, — разрешила Альма. — А не то оно скоро съедет на пол.
А у Пелле Маленького глаза чуточку покраснели, казалось — он вот-вот заплачет. Он не мог понять, почему его тесто не становится тонким как лезвие ножа, хотя он так старательно катал и колотил его скалкой.
