Пятые приходят на помощь

— Неплохо! — одобрительно сказал Самсонов.— Понятно. Увидел
Фонарикова — и удирать.
Иначе он бы в драку полез, сказал бы, что так нечестно — собирать бумагу на лошади с разноцветными шарами.
Звягинцев потупился.
Самсонов, конечно, прав.
Примерно так и было.
Теперь-то Павлик не будет простачком — теперь он хорошо знает, что почти в каждом доме есть мальчишки и девчонки. Они сами носят макулатуру в школу. Потому что у них соревнование. А ведь без сбора макулатуры соревнования пока не бывает.
Самсонов тоже сник. По всему видно, что с этими досками ему скоро не расхлебаться.
— И все же я сделал одно доброе дело,— скорее не Самсонову, а самому себе сказал Паша Наоборот. Витька равнодушно повел плечами. Павлик доверительно шепнул: — Я стал тимуровцем. Сейчас пока пусть об этом никто не знает. А при подведении итогов пусть узнают... Это «бешникам» очень не понравится...
— Что такое? — спросил Самсонов.
— Я шефство над передовиком производства взял! — с гордостью сказал Звягинцев.— Над Аленкиным братом — забойщиком Черновым. Здорово, да? Он тоже об этом не знает, а я выхваляться не хочу — на то мы и тимуровцы, чтобы помогать людям.
— Да как же ты шефствуешь тогда? — удивился Витька.— Может, Чернов над тобой шефствует, а ты путаешь что-то?
— Ничего я не путаю,— возразил Паша Наоборот.— Я снабжаю этого передовика производства строительными материалами. Понял? Вот так, Витюша!
Самсонов вскинул голову и, постучав пальцем по виску, резко сказал:
— Балда ты, Звягинцев. Честно говорю, тюрьма по тебе плачет.
— Причем здесь тюрьма? — обиделся тот.— Лес принесло откуда-то, ничейный он...
Самсонов усмехнулся и похлопал Павлика по плечу:
— Сам ты ничейный. Следствие ты вводишь в заблуждение, Звягинцев. Или, может, по чьей-то подсказке все это делаешь?
Самсонов потрогал ухо.
Звягинцев виновато заморгал и провел по пятнистой голове ладонью.
— Никто мне ничего не подсказывает.
Старшина вынул из кармана два письма и положил перед собой на столе. Написаны они одним человеком. Но какова их цель? Получалось, что кому-то встали поперек пути Анна Ивановна и ее племянник Алексей Чернов.
Анна Ивановна говорила старшине, что пресвитер предлагал ей денежную помощь, приглашал на молитвенное собрание.
Алексей Чернов тоже бывший баптист. Он на днях рассказывал, что Руденко все еще питает надежду вернуть богоотступника к «братьям» и «сестрам».
И в голове Копытова мелькнула мысль о том, что эти анонимные письма, порочащие людей, мог написать пресвитер. В самом деле, начнут на работе с недоверием относиться к Анне Ивановне, хуже того, заставят платить деньги за похищенный лес,— все это на руку пресвитеру Руденко. Вот, мол, какие люди окружают тебя, сестра Анна, плохие люди, недостойные уважения. Приходи к нам, только у нас найдешь заботу и внимание. Это известная песня баптистов. Хорошо, если попадется человек сильной воли — отобьется от наседающих сектантов, а тот, который послабее,— сдастся, сломят его волю, искалечат жизнь.
Не лучше и с Алексеем Черновым. Человек стал передовым рабочим, отрекся от секты, а баптисты в его биографию шпильку: вы, коммунисты, кого прославляете? Бывшего сектанта, воришку — смотрите, похищенный на складе лес около его дома лежит... И опять вроде бы все правда. А играет она на руку пресвитеру. Оскорбленный человек часто бывает слепым в своей обиде. Уйдет в себя, отвернется от настоящих товарищей, а
то и пойдет на поклон к бывшим сподвижникам по Христу.
Копытову сделалось не по себе от таких мыслей. Он теперь знал Руденко. И старшину уже больше не смущала постоянная улыбка на лице баптистского вожака. Копытов убедился, какой это хитрый и деятельный человек, вожак сектантов. Участковый вспомнил разговор с плотником, работавшим на пристройке молитвенного дома. Тот тогда жаловался, что Руденко подсунул шабашникам невыгодный договор. А что если посмотреть почерк пресвитера? Договор, понятно, писал он сам...
Старшина тут же собрался и нетерпеливо зашагал к дому Руденко. Во дворе стояла тишина. Копытов на всякий случай заглянул в оконный проем. На верстаке сидел пресвитер. Он поднял голову и увидел старшину. Натянуто улыбнулся:
— В гости пожаловали? Милости прошу...
Копытов поздоровался.
— Что-то не стучат топоры, не поют фуганки, Руденко? — усмехнулся старшина.— Или рабочий люд забастовал? Говорят, не очень-то щедро вы им за труд платите...
Пресвитер развел руками:
— Сколько можем. Денег не густо в общинной кассе, так что экономить приходится.
Копытов смел с верстака стружку и сел.
— Заботы, заботы мирские,— посочувствовал старшина.— Они и помолиться-то вволю не дают, наверно?..
Руденко погрозил пальцем и будто в шутку сказал:
— Хитрите, старшина.
Копытов спросил:
— В самом деле, где плотники-то?
Они, оказывается, взяли расчет.
— Надо было пощедрее их угощать водкой,— сказал участковый.
Руденко сделал вид, что не расслышал.
Копытов направился на работу. Надо завтра в поссовет забежать, решил он, там наверняка есть какие-нибудь бумаги с почерком пресвитера.
У кабинета участкового толпились ребятишки. Они почтительно смотрели на милиционера. Копытов среди ребят узнал Ромку.
— Здравствуй, путешественник,— сказал он, протягивая ему руку. Потом оглядел остальных и весело подмигнул: — Здравствуй, племя молодое, незнакомое!
— Здравствуйте,— дружно ответили Вениамин Витамин с дружками из звездочки.
Копытов осмотрел посетителей и улыбнулся:
— Ну, давайте знакомиться!
Потом мальчишки сидели в кабинете старшины, косились на пистолет. И, понятное дело, им очень хотелось не то чтобы подержать, но хотя бы потрогать его. Старшина Копытов сам когда-то был мальчишкой и знал, какой это магнит — боевое оружие. Он вынул обойму, проверил патронник и протянул пистолет Витамину. Тот, еще не веря в щедрость участкового, неуверенно взял пистолет и почтительно сказал:
— Вот это да!
Остальные октябрята сидели как на иголках, съедая Витамина глазами.
— Значит, любителей ночных плаваний больше не видел? — спросил Копытов Ромку.
Тот покраснел и признался:
— Небритый вроде один раз мелькнул. Я хотел бежать за вами, а он сел в автобус и уехал. Но я точно не знаю, может быть, ошибся.
— Конечно, можно и ошибиться,— сказал милиционер.— Не иголка в стогу — обнаружит себя.
— А мы к вам с просьбой,— сказал Ромка.— Я ведь сейчас вожатый звездочки,— мальчик вздохнул.— Только у меня плохо получается...
Старшина хитро улыбнулся.
— Догадываюсь, что с просьбой. И знаю, Рома, что ты вожатый. Только что-то Аленки не вижу. Может быть, она опять к тетке своей убежала?
— Нет,— ответил Ромка.— Аленка любит музыку, и ее сегодня Васька Фонариков на балалайке учит играть. А потом к Аленке Галка Павлова придет. А эти октябрята хотят научиться приемам самбо. Витамин даже собирается стать милиционером.
Старшина прошелся по кабинету и улыбнулся.
— Приятно слышать,— сказал он.— Ну, смене своей разве откажешь в просьбе? Буду я учить вас приемам. Чтобы ловкими и сильными выросли... Только работа наша посложней той, какой вы ее представляете, дорогие мои мальчишки. Вот, к примеру, живет в нашем поселке человек. Встречаем мы его на улице, приветствуем, наверное, а не знаем, что человек этот очень плохой, что он клевещет на добрых людей, желает им зла... Этот страшный человек пишет письма, в которых обливает грязью уважаемых нами людей, а фамилию свою под письмами поставить боится, он исподтишка жалит... Разве может милиционер жить спокойно, если знает, что где-то рядом есть такой злой человек?
Витамин уверенно сказал:
— Не может!..
— Верно, не имеет права жить спокойно,— согласился Копытов.— И мы должны вывести этого человека на чистую воду, всему миру сказать: вот он, злодей, не дадим ему больше чернить наших товарищей.