Боевые корабли

Только в 1886 году вступили в строй Черноморского флота первые три броненосца по 10 тысяч тонн водоизмещением, вооруженные каждый 6 орудиями калибра 305 миллиметров, размещенными в башнях.
Русские инженеры – творцы броненосцев,- как и во времена парусного флота, высоко подняли искусство отечественного военного кораблестроения. Они вносили много нового в устройство и вооружение кораблей, умели ускорять, удешевлять и улучшать самое строительство броненосцев. Одним из лучших русских кораблестроителей конца XIX столетия был Петр Акиндинович Титов, сын крестьянина, пришедший на завод из деревни. Самоучкой усвоил он и высшую теорию и практику своего любимого дела. У Титова учился практическому кораблестроению Алексей Николаевич Крылов, впоследствии крупнейший мировой ученый, действительный член Академии наук СССР.
В 1891 году франко-русский судостроительный завод в Петербурге, где работал П. А. Титов, посетил знаменитый инженер- кораблестроитель француз де-Бюсси, член Парижской Академии наук, много лет возглавлявший кораблестроение французского флота. На заводе в это время строился броненосец «Наварин», а корабельным инженером, ведущим постройку, был П. А. Титов. Де-Бюсси осмотрел завод. Вот что записал об этом осмотре А. Н. Крылов в своих воспоминаниях о Титове:
«П. К. Дюбюи (директор завода. – 3. П.) хотел его быстренько провести по постройке и увезти на какой-то званый завтрак. Но не тут-то было. Старик (де-Бюсси. – 3. П.) сразу заметил, что постройка ведется не рутинными, а оригинальными способами, быстро свел Дюбюи па роль простого переводчика и стал вникать во-все детали, расспрашивая Титова. Он забыл и про – завтрак, облазил весь корабль, проведя на постройке часа четыре. Расставаясь, он взял Титова за руку и, не выпуская ее, сказал при всех Дюбюи: «Переведите вашему инженеру мои слова: я сорок восемь лет строил суда французского флота, я бывал на верфях всего мира, но нигде я столь многому не научился, как на этой постройке» (А. Н. Крылов, Мои воспоминания, 1945 г., стр. 84-85).
«Наварин» послужил образцом для строительства броненосцев в последующие годы.
Через год или два, когда министерство организовало конкурс на составление проекта броненосца по заданным условиям, пернув» и вторую премии получили проекты П. А. Титова.
 Один из круглых броненосцев, построенных по проекту вице-адмирала Попова 
* * *
Шли годы. Соревнование между броней и пушкой продолжалось. Толщина брони возросла до 55 сантиметров, и все же пушки-гиганты пробивали ее. Тогда металлурги начали изобретать еще более прочную броню. Толщина броневого пояса уменьшилась, в то же время он стал лучше сопротивляться ударам снарядов. Но и артиллеристы не отстали: они увеличили калибр, улучшили металл и форму снарядов; еще более сильные удары обрушивались на броню.
В самом конце прошлого столетия изобрели новый порох – бездымный. Этот порох оказался более мощным, чем старый «черный». Давление газов в канале ствола артиллерийского орудия выросло втрое. Скорость полета снарядов увеличилась: уже не 500, а 600, 700 и больше метров пролетал снаряд в секунду.
Чтобы огромное давление газов не разрывало пушку, а сила отката не разрушала ее, пришлось не только улучшить металл, но и увеличить вес пушки.
На броненосцах появились пушки-гиганты. Вес их вырос до 100 и больше тонн.
И все же нелегко было уничтожить корабль противника артиллерийским огнем. Ведь броня пробивалась только на близком расстоянии. Кроме того, нужно было добиться многих попаданий в жизненные части неприятельского корабля, чтобы вывести его из строя или вовсе уничтожить.
Вот что писал в свое время Фридрих Энгельс о развитии боевых кораблей в результате борьбы между броней и пушкой:
«И соперничество между броненосным вооружением и силой орудий еще так далеко от своего конца, что в настоящее время судно оказывается неудовлетворительным, то есть устарелым, раньше чем выпускается из верфи…» (Энгельс, Анти-Дюринг, 1930, стр. 123).
Для больших кораблей, защищенных толстой броней, вооруженных пушками-гигантами, нужна была машина огромной мощности – в десятки тысяч лошадиных сил. Паровые машины на больших кораблях занимали все больше и больше места, увеличивался их вес. Наконец дошли до предела, и уже невозможно было получить от паровой машины большую мощность и достаточную скорость.
Нужен был новый двигатель, который занимал бы меньше места, имел бы меньший вес и в то же время был более сильным и передвигал корабль быстрее.
Таким двигателем оказалась паровая турбина, пришедшая на смену паровой машине около 1890 года.
Машиностроительные заводы освоили к этому времени сложную технику изготовления паровых турбин, и очень скоро турбины перекочевали на военные корабли – сначала на миноносцы, затем на крейсера. А в первом десятилетии XX века мощные турбины легко и с невиданной еще скоростью двинули по морю громады линейных кораблей – первые «плавающие крепости» нашего столетия.
  
Эскадра-невидимка.
 
В ясный день начала августа 1904 года, в разгар русско-японской войны, на одной из улиц столицы Японии – Токио- показалась большая группа чем-то. взволнованных людей. Их число непрерывно возрастало, прибывали вое новые и новые. Все это были хорошо одетые японцы с самодовольными лицами, но в то же время явно встревоженные, чем-то недовольные. Образовалась большая толпа. Время от времени вместе с громкой бранью и проклятиями по адресу японского адмирала Камимуры в толпе слышались тревожно-вопросительные восклицания, люди делились сведениями о какой-то эскадре-невидимке русских, о каких-то крейсерах, которые вот уже несколько дней назад внезапно появились почти у самых подходов к Токио, перерезали морские пути сообщения Америки и Европы с Японией, захватывают и топят пароходы с ценнейшими для войны грузами.
Возбуждение в толпе нарастало. Ведь в Америке и Европе сразу же удвоили стоимость страховки грузов, идущих в Японию, а некоторые страховые общества даже вовсе прекратили страховку – так велик оказался страх перед этой эскадрой-невидимкой.
Американские и английские капиталисты были непрочь нажиться на русско- японской войне. Они готовы были питать эту войну поставкой военных материалов – сырья и вооружения, лишь бы увеличивались их прибыли. Но в последние недели их газеты запестрели заголовками тревожных сообщений об успехах русских крейсеров, и теперь многие стали призадумываться и задерживать свои товары. Вот уже кончаются запасы важнейшего военного сырья – хлопка, а пароходы с новыми грузами не идут. То же самое и с другими товарами. Японские промышленники понимают, что еще немного времени – и их заводам и фабрикам грозит «удушение»: не будет сырья для военной промышленности.
Вот почему в страхе и озлоблении собрались на этой улице, недалеко от дома адмирала Камимуры, те дельцы японской столицы, интересам которых нанесен удар. Это их протест против бессилия адмирала, командующего многочисленными японскими крейсерами. Владивостокский отряд русских крейсеров уже в третий раз наносит чувствительные удары по военным и торговым путям Японии на море, но японскому флоту не удается их найти и уничтожить.
С гневными, угрожающими выкриками толпа двинулась вдоль по улице. Вот она подошла к дому адмирала. Оттуда выбежали испуганные обитатели, ' боязливо жмутся друг к другу, что-то говорят, объясняют. Но из толпы вырываются несколько человек, откуда-то появляются в их руках зажженные факелы. Еще несколько мгновений – и дом адмирала Камимуры подожжен с четырех сторон… Так дельцы токийской биржи наказали японского адмирала за то, что он не сумел предотвратить успехи русской эскадры-невидимки.