На берегах Себерянки

  
Петр Алексеевич Суреев
 
На берегах Себерянки
   
О чем эта книжка?
 
Я отвечу вам сразу: о делах и забавах маленькой девочки Нади.
Она очень похожа на вас. Такая же, как вы, любопытная. Только и слышишь от неё: «А что это такое?», «А почему?» И капризничает иногда так же, как и вы: надует губы и отойдёт в уголок к своим куклам.
И вы думаете, мама станет её успокаивать?
Да нисколечко!
А папа — так тот даже нарочно скажет:
— Вот и хорошо, что надулась. Люблю, когда у тебя губы сковородником…
Фыркнет Надя, взглянет из-под руки озорно.
— А вот и не сковородником. Посмотри-ка! — ответит она, а сама вот-вот рассмеётся.
— А ведь и верно, не сковородником, — согласится папа.
Переглянется он с мамой и улыбнётся.
У Нади, как и у вас, есть друзья. Много у Нади забав, немало и забот. Впрочем, обо всём этом вы узнаете из книжки.
  
На берегах Себерянки
 
Где живёт девочка Надя?
А вот где.
От большого города нужно ехать по железной дороге. Целых два часа! Потом ещё час идти лесной тропинкой. Она приведёт вас в посёлок Спасское.
На самом краю посёлка, на крутом бережке родниковой речки Себерянки, стоит обвитый зелёным вьюнком дом.
Здесь и живёт девочка Надя.
Но дома её наверняка не застать. Ведь за Себерянкой — лишь только перейти по дощатому мостику — лежит широкий луг. Тра?вы там так высоки, что в них можно укрыться и взрослому. А цветов, цветов сколько! Синие, оранжевые, розовые, белые, жёлтые — всех и не счесть. Над цветами порхают бабочки, в траве кузнечики стрекочут.
Вот на этом лугу вы, наверное, и встретите Надю. На голове у неё пышный венок, а из-под венка свисают две русые косички. Лицо у Нади смуглое — от жаркого солнца. А волосы белые. Тоже от солнца.
Ходит Надя по лугу, рвёт цветы и напевает свою любимую песенку:
 
 
По бархатным лугам
 
Течёт-струится реченька
 
К безвестным берегам…
 
 
Или сядет на бережок где-нибудь возле столетней ракиты, а то и на сук заберётся — и долго смотрит сверху на Себерянку.
Вон там, выше по течению, виден тёмный бочаг. Он очень глубокий, и маленьким купаться в нём опасно. Ещё дальше — стрежень: там Себерянка встречается с лесным ручейком. Перед самым стрежнем и Себерянка и ручеёк такие говорливые да резвые, а сольются — и сразу успокаиваются, затихают.
А посмотришь в другую сторону — увидишь спокойный плёс. Возле него растут четыре старые-престарые берёзы. Место это так и зовётся — Берёзки.
Между бочагом и стрежнем течения не видно. Это потому, что малую речку с обеих сторон закрыла густая трава…
 
 
А речка извивается.
 
По камушкам журчит.
 
То в ямке потеряется.
 
То снова заблестит, —
 
 
напевает Надя и думает: «Это про нашу Себерянку сложили песенку. Ведь так хорошо у нас здесь!..»
Но чаще всего Надя бывает не одна, а со своими подругами — Ниной и Люсей. Да ещё иногда Вовка с ними. С Вовкой интересно: он всегда что-нибудь занятное придумает. Только озорник он. Вдруг ни с того ни с сего дёрнет Люсю или Надю за косичку и бежать. А девочки — за ним. Вовка длинноногий, догнать его трудно. Но уж если догонят, тогда держись и матери не жалуйся!
Так бывает летом.
А зимой?
Зимой на речке тоже весело.
Укатают ребята горку так, что хоть на валенке съезжай.
Надя весь день на горе. Утром, только напьётся чаю, шубку на плечи — и на улицу.
Зайцев на шубку Наде настрелял папа. Он у неё охотник. А работает в лесничестве объездчиком. Наде это кажется смешным: объездчик, а по лесу ходит пешком.
Часто бывает, что утром они выходят из дому вместе: папа — в лес, а Надя — на ледяную горку.
Весь день папа бродит по лесу.
Весь день Надя катается на санках.
Бывает, что и домой они возвращаются вместе. Папа неторопливо повесит на стену ружьё, развяжет патронташ, снимет куртку. Потом устало опустится на стул.
Раздевается и Надя. Закоченевшими пальцами расстёгивает пуговицы на шубке. Пыхтит, дует на озябшие пальцы, а они от этого ещё больше начинают болеть. Но Надя не жалуется. Заберётся к папе на колени, положит голову на его плечо и скажет:
— Уф, как я устала!..
— А что ты делала?
— Каталась…
Папа засмеётся, погладит её спутавшиеся волосы. А Надя быстрёхонько руки ему за пазуху: грей!
Хорошо, когда папа дома!
  
Дедушка Мороз рассердился
 
Кончились новогодние праздники. До чего же весело было около нарядной ёлки!
— А теперь мы её разденем, — сказала мама. — Помогай мне, Надя.
Оказывается, и раздевать ёлку тоже весело. Протянешь руку за картонным зайчиком, а ёлка колется, не хочет отдавать.
— А я всё равно достану, — не сдаётся Надя и осторожно снимает игрушку.
Одна за другой игрушки укладываются в ящик. А чтоб они не разбивались, на дне ящика сделана постель из ваты.
Только вот с дедом-морозом Наде жаль расставаться.
— Спасибо, дедушка мороз, ты мне много гостинцев подарил, — говорит она. — Мы тебя тоже уберём в ящик. Лежи и не плачь. А когда опять будет Новый год, ты мне снова принесёшь подарки. Ладно?
Ватный бородатый дед-мороз занял сразу половину ящика.
— Мама, а где настоящий Дед Мороз?
— Как это — «настоящий»? — не сразу поняла мама.
— Ну, всамделишный. Который по улицам ходит и постукивает.
— Тот в лес ушёл.
— Правда?
— Вон хоть папу спроси.
— Папа, это правда? Ты его видел?
— Приходилось, — говорит папа и загадочно улыбается.
Он часто вот так улыбается, когда отвечает на Надины вопросы. И не поймёшь, то ли он правду говорит, то ли шутит. Только Надю провести трудно.
— А что же я не видела всамделишного? — спрашивает она и тоже улыбается.
— Он на улице не показывается. В лесу — другое дело.
У Нади загорелись глаза.
— Вот бы посмотреть!.. Я съезжу…
— Незачем, — ответил папа. — На опушке его всё равно не увидишь, а в глушь тебе нельзя забираться.
«А может, он и на опушке есть?» — подумала про себя Надя.
Наутро она сказала маме:
— Надоело всё на горе да на горе. Поеду покатаюсь на лыжах.
— Только далеко не уходи, — предупредила мама. Завязнешь в снегу, тогда беда. Замёрзнуть можно.
— Я, мамочка, недалеко. Только до леса дойду — и назад.
Надя надела лыжи и берегом Себерянки по глубокому рыхлому снегу — к лесу. Лихо скатилась по склону, упала. Мягкий, пушистый снег залепил лицо, набился в варежки. Сердитая и раскрасневшаяся, Надя выбралась из сугроба, отряхнула снег с заячьей шубки.
А лес уже недалеко. Вот только перейти кустарник да пересечь поле.
От быстрого бега Надя даже вспотела. И пить захотелось. На ходу поела снежку. Немножко, конечно, а то мама говорит, заболеть можно.
Вот и опушка. Надя присела на пенёк, вытряхнула снег из варежек, потом из валенка — и туда набился. И стала слушать: не стукнет ли где по дереву Дед Мороз? Тогда уж она его обязательно увидит.