Герусо хочет стать человеком

— Все-таки нас больше. (Было ясно, что она говорит так, только чтобы приободрить друзей.) Трое против одного.
— Но ведь мы не знаем точно, вор он или нет, — с сомнением произнес Герусо, — у нас нет доказательств. Мы его только подозреваем.
Фигура Марио оставалась неподвижной, словно он прилип к лифту.
— Но у нас больше нет подозреваемых. По всему выходит, именно он и должен быть виновным.
Такое рассуждение было неправильным; совершенно несправедливое обвинение.
Марио говорил не думая, лишь бы что-нибудь сказать. Герусо возмутился:
— Да ты просто трусишь.
— Кто? Я?
Фигура Марио вызывающе выпрямилась. Он хотел что-то сказать, придумать какую-то ложь, в которую его друзья, конечно, не поверят, к примеру: нисколечко он не трусит, но понял, что это бесполезно.
— А я вот боюсь, — призналась Никетта.
И Герусо тотчас понял, что он тоже боится. Конечно, его сердце билось так сильно именно от страха, да еще ему вдруг ужасно захотелось пить.
С этого момента все стало гораздо проще, потому что они уже немного разбирались в ситуации. Было решено разработать план действий для того, чтобы проникнуть внутрь. Герусо должен вышибить дверь и тем самым застать преступника врасплох, а Марио и Никетта будут прикрывать своего приятеля с двух сторон.
— Готовы?
Герусо глубоко вздохнул, затем отступил на пару шагов, чтобы разогнаться, и весь напрягся — как олимпийский атлет перед стартом. В этот момент послышался скрип. Маленькая дверь медленно отворилась, и на пороге показался старик. В темноте видны были только очертания его высокой худой фигуры. Ему пришлось слегка пригнуться, чтобы не стукнуться о притолоку. В руках старик держал подсвечник с горящей свечой. Увидев перед собой ребят, он сделал широкий жест рукой, приглашая их войти.
— Ну что ты встала как вкопанная? Принесла картонные коробки?
Дети не двинулись с места, словно заговоренные.
— Ничего мы вам не принесли, — вымолвил наконец Герусо. — Мы всего лишь хотели выяснить…
Старик посмотрел на ребят более внимательно. Он действительно был старый-престарый, лет под девяносто, и лицо его, освещенное пламенем свечи, производило необычное впечатление. В то же время голос старика действовал успокаивающе, от него становилось легко на душе — так бывает, когда ты потерял какую-то очень важную вещь и вдруг, засунув руку в карман старого пальто, обнаружил, что она лежит там.
— Я думал, это Аила. Она обычно приходит в это время и приносит картонные коробки.
Он вошел в комнату, и дети последовали за ним. Марио столкнулся с Герусо, когда они переступали через порог.
— Так я зарабатываю на жизнь, — объяснял им старик. — Собираю на мусорных свалках картонные коробки и каждое утро хожу их сдавать на бумажную фабрику.
Комната освещалась множеством свечей, и здесь было полным-полно всякой всячины. В глаза бросались самые невероятные и странные предметы: старинные игрушки, глядя на которые казалось, что ты вошел в туннель времени; целая армия оловянных солдатиков; куклы с ярко накрашенными ртами и взаправдашними волосами; деревянный паровоз, без батареек, без завода и дистанционного управления (великолепная копия паровоза! Такие можно увидеть только в американских фильмах о диком Западе), и корабли с парусами, — плыви и открывай мир заново!
— В доме моего дедушки есть точно такой корабль, — сказал Марио. — А внутри у него свет зажигается.
Был здесь очень забавный портрет человека без глаз; за него можно спрятаться и смотреть через дырочки для глаз, а тебя никто не видит. От этого зрачки у человека с портрета получались то голубыми, то черными, то карими. Еще внимание ребят привлекли: кровать, которую с четырех сторон охраняли фигуры воинов с туго натянутыми луками; чучело оленя и велосипед, которым было, наверное, лет сто. Старик с удовольствием переводил взгляд от одной пестрой диковинки к другой с видом богача, показывающего гостям свой роскошный замок.
— Ну как вам, нравится? Правда ведь, настоящий дворец? Представляете, все это я подобрал на мусорных свалках.
Герусо перебирал пальцами один за другим кончики ветвистых оленьих рогов, они были очень острые.
— И это тоже?
— Конечно. Ты даже не представляешь, чего только люди не выбрасывают в мусорные ящики! Из того, что валяется на свалках, можно построить целый город. И уверяю вас, это был бы самый удивительный город на свете.
Дети сразу представили себе город, похожий на эту комнату, — город, набитый никому не нужными вещами, бессмысленный, безалаберный, в таком даже дорог нет, и всюду царит беспорядок, и на каждом углу тебя поджидает какой-нибудь сюрприз: огромные трубы, через которые можно лазить туда и сюда; горы ящиков, на них так здорово карабкаться; лабиринты лестниц, неизвестно куда ведущих — вверх или вниз.
Никетта уселась в колченогую качалку. На ней очень интересно сидеть, потому что никак нельзя угадать, в какую сторону она начнет качаться, и неизвестно, куда ты будешь наклоняться, вперед или назад, влево или вправо. Никетта не могла понять, как можно было выбросить на свалку такую отличную качалку. Марио открывал и закрывал ящички красно-черного шкафа, это было необыкновенно увлекательно. В шкафу имелось несколько десятков маленьких ящичков, а также множество потайных уголков, где можно прятать разные мелкие сокровища. Если бы у Марио имелся такой расчудесный шкаф, он считал бы себя счастливцем.
— Он уродина, — сказал старик, указывая на шкаф. — Великолепная уродина.
Он нажал где-то внутри на невидимую кнопку, и один из ящичков автоматически выдвинулся, и все увидели, что у него двойное дно.
— В шкафу есть потайная пружина. Говорят, что хозяин шкафа прятал здесь мешочек с изумрудами. Он всю жизнь работал, чтобы добыть эти камни.
— А что случилось потом?
— А случилось то, что, когда владелец камней умер, все его наследники, дети и внуки, несколько лет искали потайную пружину, но так и не нашли.
— А ты нашел?
— Нашел совершенно случайно. Ящик застрял, я решил потащить его с силой и нечаянно нажал на кнопку, тут-то тайник и открылся, но изумрудов в нем не оказалось. Очевидно, кто-то нашел их раньше меня.
Марио сочувственно покачал головой:
— Как жалко!
Но на самом деле его не интересовали драгоценные камни, пределом мечтаний для Марио стало заполучить ящик с двойным дном и чтобы никто, кроме него, даже не подозревал ни о его существовании, ни о том, где находится потайная пружина, открывающая ящик.
— Любая вещь… — сказал старик, — любая вещь, когда ее так ревностно хранят, имеет не меньшую ценность, чем изумруды.
Никетта перестала качаться и кивнула:
— Верно. Один раз мой младший братец стащил ракушки, которые я хранила в коробке из-под туфель, и куда-то их подевал. Я тоже так злилась, будто потеряла изумруды.
Герусо водил пальцем по пламени свечки, быстро и осторожно, чтобы не обжечься. Палец у него закоптился от дыма, и он вытер его о майку. Наконец Герусо поднял взгляд на старика и рассказал ему о своей беде: что у него украли коробку с заказом; что сеньора Родригес очень сердится, не говоря уже о сеньоре Хулиане; хорошо еще, тетя Герусо, сеньора Консуэло, пока ничего не знает…
— А что, коробка была на помойке? — спросил старик.
Герусо удивился:
— Конечно, нет. Кто же выбрасывает на помойку заказ из магазина?
— В таком случае я вряд ли смогу тебе помочь. Ведь я подбираю только то, что другие выбрасывают на помойку.
Марио и Никетта не участвовали в разговоре. Они с любопытством разглядывали разбросанные по комнате предметы, все перетрогали руками, а затем стали развлекаться, без конца нажимая на потайную пружину, открывающую ящик. Никетта решила, что когда вырастет и ей исполнится шестнадцать лет, она тоже станет собирать старый хлам, как старик. Это очень выгодное занятие: ведь гораздо интереснее находить вещи в мусорном баке, чем покупать в магазине. Никакого сравнения!