Прощайте, колибри, хочу к воробьям!

– Молодец, сын! Сразу снизил пафос! У тебя все-таки есть вкус. Если речь не идет о женщинах.
Иногда ранним утром, спросонья, мне чудится, что за окном шумит океан. Но тут же я вспоминаю, что это вовсе не океан, а Москва. И когда вижу свою практически пустую квартиру, где ни одна вещь ни о чем мне не напоминает, у меня становится хорошо на душе. Я освободилась! Поначалу думала отправить кое-что из вещей пароходом, но потом решила – ну их! С нуля так с нуля! Единственное, что я привезла с собой, – это документы и ноутбук. Даже тряпок не взяла, только то, что на мне, и смену белья.
Я летела из Сан-Франциско через Франкфурт, где остановилась на два дня у подружки, с которой еще училась в консерватории. Там я накупила два чемодана одежды на разные случаи жизни. Два дня мы с Лизой, высунув язык, носились по Цайлю – она живет неподалеку. Цайль – самая торговая улица Франкфурта. И теперь мне есть что надеть. И ни одна вещь ни о чем не напоминает, кроме бешеной гонки по Цайлю, а это было весело. И в квартире тоже нет ничего такого… Впрочем, тут вообще ничего, считай, нет. Прямо из аэропорта Шереметьево я попросила водителя поехать в магазин ИКЕА, где купила все необходимое на первое время, чтобы есть, спать и сидеть. К счастью, в квартире, которую я пятнадцать лет сдавала, теперь есть кухонные шкафы, холодильник, стиральная машина и посудомойка. И всегда были стенные шкафы. Разумеется, стоимость техники и кухонных шкафов была удержана из платы за квартиру, но я была счастлива, что хоть об этом не надо думать. И ремонт сделан. Помню, водитель, который затащил мне в квартиру чемоданы и покупки, покачал головой и сказал:
– Надо же, сроду такого не видал – чтоб из Шарика сразу за такими покупками…
– Из какого Шарика? – не поняла я.
– А Шереметьево теперь так зовут.
– А!
Я щедро с ним расплатилась, и он сказал:
– Слышь, Евгения, если тебе что понадобится, звони!
– Спасибо, непременно!
И я принялась наводить уют в пустоте. Я теперь спала на широкой надувной кровати, вместо диванов и кресел у меня были подушки, которые можно как угодно компоновать. Через неделю я обзавелась телевизором, купила еще кое-что из посуды, несколько ваз и… зажила!
В первые же дни в Москве я разослала свое резюме. Однако пока ничего стоящего не предлагали. К счастью, кое-какие деньги у меня есть, и я могу не торопиться. В конце концов, два диплома – Московской консерватории и юрфака МГУ плюс свободный английский, плюс неоценимый опыт и связи успешного импресарио – это не жук начихал. Если в течение двух месяцев ничего интересного мне не предложат, я начну действовать самостоятельно. Предложу свои услуги в качестве импресарио какому-нибудь талантливому, но не слишком успешному музыканту и попробую его раскрутить… Один раз и без всякого опыта мне это удалось. И как удалось! Правда, тогда у меня была настоящая цель, ради которой я жертвовала всем. Но теперь у меня есть опыт, профессионализм, связи, которых тогда не было.
И холодное сердце… Это даже хорошо. Интересно, оно навсегда остыло?
Я возвращалась домой из магазина. У лифта стояла какая-то женщина. Незнакомая. Вообще в подъезде мне не встретилось пока ни одного знакомого. И меня это радовало. Женщина оглянулась. Она была молодая и очень красивая.
– Тетя Женя?! – вдруг воскликнула она.
– Да… – растерялась я.
– Не узнаете? – улыбнулась она. – Я Вика, не узнали, надо же! А я вас сразу…
– Боже мой, Вика? Малышка Вика? Ничего себе ты выросла! И какая красивая!
– Тетя Женя, вы вернулись?
– Да.
– Насовсем?
– Насовсем.
В этот момент подошел лифт. Мы жили на одном этаже. И когда я уезжала, Вика была прелестной маленькой девочкой…
– Ой, тетя Женя, как я рада! Я вас часто вспоминала.
– Вика, а ты здесь живешь? Что-то я ни разу никого из ваших не видела?
– Нет, тетя Женя. Мы сдаем квартиру, вот, за деньгами приехала.
– Может, зайдешь?
– Ой, я с удовольствием! Только поговорю с жильцами и сразу к вам. Ну надо же…
Я обрадовалась. Семья Вики – на редкость славные люди, мы дружили по-соседски… Викина бабушка в годы, когда ничего нельзя было купить, частенько заходила со словами: «Жень, я тебе очередь за яйцами заняла. Бежим!» или «Жень, тебе оливковое масло нужно? В рыбном дают, только тары у них нет. У тебя небось есть пустые бутылки?» А когда я вышла замуж, она подарила мне на свадьбу набор тефлоновых сковородок. По тем временам роскошь неслыханная…
Я быстренько выгрузила покупки, достала из морозильника мороженое. Помню, Вика обожала мороженое…
А вот и она!
– Вика, заходи! Мороженое будешь?
– Ой, конечно, буду! Вы помните, да?
– Помню. Ты такая красивая стала. Ну, что у вас? Рассказывай! Бабушка жива?
– Нет, бабушка уж десять лет как умерла.
А мама с папой развелись через год после бабушкиной смерти. Папа ушел к другой. А мама… сначала чуть с собой не покончила, а потом взялась за ум и открыла брачную контору.
– Да ты что!
– Ну, она же опытный психолог, у нее получилось. И себе мужа нашла…
– А тебе?
– А я замуж не спешу. Неинтересно мне замуж. Как погляжу на замужних подруг, тоска берет! Я окончила журфак, теперь на телевидении работаю.
– Тебе это нравится?
– Да! Я всегда об этом мечтала.
– Значит, ты телестар?
– Нет, я редактор. Ну а вы, тетя Женя? Почему вернулись?
– Да много причин. И очень по Москве соскучилась.
– А как Антон?
– О, у него все прекрасно!
– Я знаю, он теперь такой знаменитый. Не женился?
– Женился.
– И кто она?
– Да никто. Просто красивая жена.
Вика внимательно на меня посмотрела и сказала только:
– Понятно! Ой, тетя Женя…
– Вика, пожалуйста, называй меня просто Женя, а то когда такая взрослая женщина говорит мне «тетя», я чувствую себя замшелой старухой!
– Хорошо, Женя! Знаете, Женя…
– И говори мне «ты»!
– Здорово! Знаешь, Женя… Надо же, получается! Женя, тебе надо срочно поменять прическу! И вообще…
– Что?
– Имидж надо менять!
– Легко сказать! А на что менять? Шило на мыло?
– Вы не правы… То есть ты, Женя, не права! Я работаю на проекте, где как раз этим занимаются. У нас классные стилисты. Могу устроить. Будешь как новая!
– Вика!
– Что Вика? – страшно воодушевилась девушка. – Ты не представляешь, какие к нам на программу иногда монстрюги приходят, умереть, не встать! А уходят такими красоточками! А у тебя все есть – лицо, фигура, из тебя там просто конфетку сделают! Хочешь, на программу тебя протырю?
– Да боже упаси!
– Я так и думала! Да и одета ты вполне… Просто немножко лоск навести, постричь, подкрасить – и будет просто улет! А мама тебя, глядишь, и замуж выдаст!
– О нет, благодарю, этого не нужно! – засмеялась я.
А Вика вдруг вытащила из кармана телефон.
– Алло, мам!
– Привет передавай! – шепнула я.
– Мамуль, знаешь, у кого я в гостях? В жизни не угадаешь! У тети Жени! Как у какой?
У Истоминой! Да! Вернулась! Сейчас! – Она протягивала мне телефон.
Я вдруг обрадовалась.
– Алло, Машуня!
– Ой, Женька, это и вправду ты? Как я рада!
– Маш, а Вика какая красотка стала, глаз не оторвать!
– Она еще не требует от тебя смены имиджа?
– Уже! И я даже думаю согласиться!
– Соглашайся, Жень! Это и вправду круто! Но прежде всего в субботу мы ждем тебя в гости! У нас шикарная новая квартира и вообще… Смертельно хочу тебя видеть! Пока ни о чем не спрашиваю, все при встрече. Вика даст тебе адрес, и в субботу ждем тебя к обеду! Жаль, что муж в отъезде.
Я испеку твои любимые пирожки с мясом!
Я чуть не расплакалась. Она помнит… И мне вдруг стало легко и уютно в родном городе, практически впервые за два месяца.
– Скажи, Анюта, тебе понравился мой сын? – полюбопытствовал Петр Николаевич.