Рассказы и сказки

А серебряный бубенчик всей земле слышен.
ВСЕМУ СВОЙ СРОК
Зайчонок-настовичок в марте родился, когда ещё земля в белых снегах лежала.
Шубка у Зайчонка тёплая. Молочко у Зайчихи сытное. Сидит Зайчонок под кустиком, круглыми глазами во все стороны поглядывает. Ничего, жить можно…
Дни проходят. Растёт Зайчонок. И скучно ему стало.
— Что же, — говорит он Зайчихе, — так всё время и будет? Под кустом сиди, на белый снег гляди, дожидайся, когда тебя молочком покормят?
— Погоди, — Зайчиха говорит. — Всему свой срок. Скоро весна разыграется, будешь по зелёному лесу бегать, сладкую травку зубрить.
— А скоро это?
— Скоро!
Дни проходят. Солнышко пригревает, снег в лесу оседает, вокруг деревьев лужицы.
Зайчонку не терпится:
— Ну, где же лес зелёный, где травка сладкая? Не хочу больше ждать!
— Погоди, — Зайчиха говорит. — Всему свой срок.
Дни проходят. Снег тает в лесу, капли щёлкают, ручейки позванивают.
Зайчонку невтерпёж:
— Ну, где же лес-то зелёный?! Где травка сладкая?! Не буду, не буду ждать больше!
— Погоди, — опять Зайчиха говорит. — Всему свой срок.
Дни проходят. В лесу половодье, над сырой землёй туманы стелются, в небе клики журавлиные слышны.
— Ну, — грустит Зайчонок, — видать, это сказки — про зелёный лес да травку… Ничего этого не бывает на свете. И напрасно я ждал!
— А посмотри-ка! — Зайчиха говорит. — Оглянись!
Оглянулся Зайчонок — и увидел на берёзе первые зелёные листики. Махонькие-махонькие! Посмотрел на землю — и увидел, как первые травинки проклюнулись. Тоненькие-тоненькие!
И так-то обрадовался Зайчонок, так-то развеселился! Прыгает на нескладных лапках своих, кричит:
— Ага! Ага! Разгорелась весна! На деревьях листики зелёные! На земле травка сладенькая! Вот хорошо! Вот славно!
— Пришёл срок твоей радости, — усмехается Зайчиха.
— Да-а, — говорит Зайчонок, — а долго-то как! Я весь изождался! Ждал-ждал, ждал-ждал…
— А если бы не ждал, — говорит Зайчиха, — разве ты бы махонькому листочку, тоненькой травинке обрадовался?
* * *
— Чу, весенние капли заиграли!
— Это не капли.
— Чу, весенние льдинки звенят!
— Это не льдинки.
— Чу, весенние ручейки побулькивают!
— Это не ручейки.
— А что это?
— Это синица на берёзе голос пробует!
ТЕТЕРЕВА НАД ВОДОЙ
Разлив. Тетерева на берёзах сидят, в воду глядят.
А внизу, в голубой воде, — тоже белые берёзы видны, и на белых берёзах тоже сидят чёрные тетерева.
Верхние глядят на нижних, похваливают:
— Красны брови хорош-ши! Хороши!
Нижние глядят на верхних, тоже похваливают слово в слово:
— Красны брови хорош-ши! Хороши!..
Глядят на себя тетерева, не наглядятся.
ПРОШЛОГОДНИЙ СНЕГ
Нынче на еловые шишки добрый был урожай, и белки зимою на голод не жаловались.
Бывало, стоит лишь из гнезда выскочить, на еловый отрожек прыгнуть — и вот они, шишки, перед носом качаются… Лущи — не хочу!
Но зима тянулась длинная-длинная, а охотников до еловых семян в лесу много. Кроме белок, тут вам и клесты, и дятлы, и другие птицы. Разве на всех напасёшься?
И к весне шишек в еловом лесу почти не осталось, — понадобилось лесным жителям на другие корма переходить.
Белка с Белкой встречается:
— Чем, подруженька, сыта?
— Еловыми почечками да веточками. А ты?
— Берёзовый лишайничек грызу.
— Скучная еда!
— Уж куда скучней!
— Старые-то белки ещё шишку-другую отыщут где-то. Нет-нет да и полакомятся. А вот нам, молоденьким, в нашу первую весну вовсе плохо — от смолистых почек во рту горечь, от сухого лишайника в горле першит…
— Узнать бы, где старые белки шишки разыскивают. Давай спросим.
— У кого?
— Да у дедушки Ворона. Он старенький, умненький, всё знает!
— Ну, давай.
Поскакали две белки из елового бора в осинничек, из осинничка — в березничек, из березничка — на песчаную гриву, в светлый сосняк. А там, на засохшей сосновой маковке, на костяном голом сучке лесной чёрный Ворон сидит.
— Здрасте, дедушка!
— Помоги нам, дедушка!
— Чего, вертушки, вам потребовалось?
— Подскажи, дедушка, где еловых шишек найти.
— Хоть бы немножечко, хоть бы чуточку!
— Соскучились, вертушки, по сладким кормам… Поищите шишки не на ёлках, а под ёлками.
— Мы уже глядели там, дедушка!
— Под ёлками только пустые да обгрызенные валяются.
— А вы разыщите, вертушки, прошлогодний снег. Как найдёте его, так вам шишечки и встретятся.
— А где же искать прошлогодний снег?
— Погоди, дедушка, толком расскажи!
Но не успел Ворон ничего толком рассказать. Застрекотали над ближней поляной сороки, позвали его, — поднялся Ворон на крыло и улетел по своим делам.
Остались белки ни с чем, друг на дружку таращатся:
— Вот задача!
— Опять у кого-то надобно спрашивать!
Отправились восвояси, а по дороге надумали у всех встречных узнавать — где прошлогодний снег находится?
Из сосновой гривы перебрались в березничек. Видят — бродит внизу Лось, лесной большущий бык.
— Дяденька Лось, отзовись!
— Не знаешь ли, где прошлогодний снег лежит?
— Вот уж не встречал, — говорит Лось. — А зачем он понадобился?
— Да вроде бы там наше лакомство спрятано.
— Какое?
— Еловые шишечки.
— Фу-у, тоже мне, лакомство… Кабы листочки зелёные, я бы вместе искать пошел. А так — сами старайтесь.
Снова скачут белки, из березничка в осинничек перебрались. Видят — сидит внизу Заяц, кору гложет.
— Братик Заяц, послушай-ка!
— Не видел, где прошлогодний снег лежит?
— Право слово, не видывал. А для чего прошлогодний снег?
— Где-то там лакомство спрятано.
— Ну? Какое?!
— Шишки еловые.
— Тю, вертихвостки… Нашли лакомство. Если бы травка молоденькая, я бы тотчас побежал искать. А такую еду сами добывайте.
Дальше белки скачут; вот уже впереди родной тёмный ельничек показался. Видят — на опушке по снегу печатает следочки маленькая Мышь.
— Спросим у неё?
— Чего она, такая малая, знать может!
— А всё-таки… Мышка-сестричка, не слыхала ли ты, где прошлогодний снег лежит?
— Как не слыхать, ежели я всю зиму в прошлогоднем снегу бегала.
— Где же он?!
— Спускайтесь вниз, покажу.
Махнули белки с дерева на землю, подскочили к Мыши.
— Скорей показывай, где?
— А у вас под лапками.
— У нас под лапками молодой снежок, недавно выпавший!
— Ну и что. Вы поглубже копните. Сверху снег молоденький, это верно. А под ним лежит снежок постарше. Потом — еще постарше. А у самой земли лежит самый старый снег, который в прошлом году поздней осенью выпал. Я в том прошлогоднем снегу норки да переходы себе устраивала.
— А не встречались тебе там еловые шишечки?
— Встречались. Лежат в прошлогоднем снегу, как в кладовочке.
Забились у белок сердчишки, носы задёргались. И вдруг чуют: впрямь из-под снега запах еловых шишек доносится!
Как принялись белки снег разрывать! Глубже и глужбе закапываются, — уже одни хвостишки наружу торчат.
И вот — одна шишка в прошлогоднем снегу, другая… Да такие плотненькие, ядрёные, ни чешуечка не встопорщена. Видно, как упали с веток, так и пролежали целёхоньки до весны.
— Вкусно!
— Ай, вкусно!..
Выгрызают белки еловые семена, поминают добром прошлогодний снег.
Оказывается, и он пригодиться может.
ЛОСЬ И МЫШОНОК