Тёмный Эдем. Начало

Напротив щита находились полки, которые я ещё внимательно не осматривал. На нижней лежал кусок брезента, покрытый пылью и похожий на гигантский бумажный платок. На второй полке стояли старые банки с краской, гвоздями, шурупами и шайбами. До верхней полки было трудно дотянуться, но, похоже, там стояли старые кофейные банки со всякой ерундой, которая мне не понадобится, поддон для масла и коробка для завтрака.
Коробка для завтрака меня заинтересовала, и я удивился, что не заметил её раньше. Она была большая и зелёная, вроде тех, что берут с собой на работу строители, прямоугольная у основания и с выпуклой крышкой. В детстве я представлял, как забиваю молотком гвозди или отпиливаю балки на строительстве дома и беру с собой обед в такой вот коробке. Я поднялся на цыпочки и взял её за ручку.
— Ого, тяжёлая, — прошептал я, с глухим звуком ставя её на бетонный пол.
На дне чёрным фломастером заглавными буквами было написано «Горинг». Песня «Detroit Rock City» в наушниках заканчивалась, машина неслась со скоростью девяносто пять миль в час и виляла перед идущим навстречу грузовиком. Я приподнял две ржавые защёлки и заглянул в коробку. Внутри в беспорядке валялись самые разные детали, но мне сразу же бросилось в глаза самое главное.
Наушники.
Не вкладыши, а настоящие наушники, большие, похожие на оттопыренные уши мартышки. Я вынул их, вытянул запутавшийся шнур. В плеере началась песня «My Generation» группы «The Who». [12]
Шнур этих наушников заканчивался тремя странными штекерами, довольно широкими, похожими на те, что вставляют в прикуриватель автомобиля. И, похоже, как раз того размера, что и разъёмы на стене с мониторами. Я не стал терять времени и устремился в бомбоубежище, нетерпеливо распутывая по дороге шнур.
— Ну давайте, подключайтесь, — шептал я, надевая наушники на голову. Они были такими старыми, что подушки из поролона потрескались и осыпа?лись. И такими большими, что мой капюшон на них не налезет, разве что его сильно растянуть. Не самая удобная пара наушников, но по-своему уникальная. Они были сделаны специально для мониторов бомбоубежища, и я это понял, когда штекеры идеально встали в разъёмы.
Итак, я узнал, как здесь слушать звук.
Оставалось надеяться на то, что система работает.
Я стоял перед стеной с мониторами и нажимал на четыре кнопки в разных сочетаниях, но ничего не происходило. Только небольшой постоянный шум, похожий на гудение высоковольтных проводов.
Я посмотрел на часы: 23:04. Если Мариса подавала мне знак, то я его не увидел. Положив наушники на кровать, я вышел в подвал, где отключил свет и поставил коробку для завтрака на место. Вернувшись, я выключил свет в бомбоубежище и нажал кнопку Д. Снова надев наушники на голову, я сел на шатающуюся кровать и принялся ждать.
Через десять минут я заснул.
* * *
У Кейт болит голова.
Она не пришла поговорить со мной. Как она там?
Превосходно. Сегодня легла рано, в пол-одиннадцатого. Устала, но изменения есть.
Изменения?
Она больше не боится.
А ты точно уверена?
Я знаю, как ведут себя девчонки. Она вылечилась.
Я открыл глаза и пошевелился, но не услышал скрипа кроватных пружин под собой. В ушах звучали голоса.
Это хорошие новости, Мариса. Ты волнуешься? Ждать уже недолго.
Наверное, волнуюсь. Всё это так загадочно. Кейт говорит, что не помнит, что с ней происходило. Она просто проснулась и поняла, что не боится.
Так же будет и с тобой.
Я встряхнул головой, прогоняя остатки сна, и встал перед стеной с мониторами.
— Я слышу тебя, — сказал я, едва различая собственный голос через плотный слой поролона. — Я слышу, как ты говоришь.
— Ну ладно, я просто хотела сказать, что все спят. Вы же знаете, я всегда засыпаю последней.
Мариса поглядела на пол, потом снова на монитор, как будто смотрела не на доктора Стивенс, а на меня.
— Да, знаю, чуть позже. Держись, ладно?
— Ладно. Извините, что позвонила так поздно.
— Не проблема, Мариса. Звони в любое время.
Мариса встала со стула, и я услышал, как открылась и закрылась дверь.
— Быстрее, — приказал я себе, складывая в рюкзак вещи, которые разбросал по полу. Просто удивительно, как быстро я превратил бомбоубежище в подобие своего дома. Я не просто разбрасывал вещи, я наваливал их кучами. Запасная футболка, диктофон, mp3-плеер Кита, гора батончиков «Clif», бутылки с водой. Я вытаскивал их из рюкзака и забывал положить обратно. Собирая всё, как морской пехотинец под ураганным огнём собирает свои вещи, чтобы выбежать из окопа, я прислушивался к ровному шуму в наушниках, которые пока не снял. Потом в них снова неожиданно заговорили, и я повернулся к мониторам. В комнате никого не было видно, но доктор Стивенс говорила с кем-то, у кого был старый и мрачный голос. Рейнсфорд. Скорее всего, это он.
Она ещё не готова. Лучше сначала закончить с мальчиками.
Можно двоих сразу. Они этого хотят. Я прослежу за ними.
Мы ещё и до половины не дошли. Не переусердствуйте. И мы до сих пор не нашли Уилла Бестинга.
Его найдёт Дэвис. Я в этом не сомневаюсь.
Потом ровный шум, пауза, щелчок кнопки и снова голоса.
Не знаю, можно ли ей доверять.
Конечно, можно. Даже не сомневайтесь. Она сыграет свою роль, я прослежу.
Прекрасно.
Запись закончена в 00:21.
Я снял наушники и вытащил шнур из разъёма, привыкая к тишине.
Не знаю, можно ли ей доверять.
Я не знал, что это значит, но ясно одно: кто-то из нас — не тот, за кого себя выдаёт. Кто-то вёл двойную игру, и к тому же это была она. «Кейт Холландер или Эйвери Вароун, — повторял я себе. — Наверное, одна из них». Это они присматривают за остальными и следят, чтобы никто не выкинул какую-нибудь глупость. Одна из них — шпионка.
Я прошёл в подвал и положил наушники обратно в коробку для завтрака. Мне надоело ходить повсюду с рюкзаком, и потому, собрав свои вещи, я спрятал его на одной из полок. В одном кармане лежал диктофон, в другом — книга «Жемчужина». Всё, теперь я готов.
И всё же, пока я шёл по туннелю и открывал дверь в форт Эдем, в моей голове крутилась одна и та же мысль.
Лишь бы это не оказалась Мариса.
* * *
Она с самого начала села на диван поближе ко мне и вроде бы даже обрадовалась моему появлению. Я почти отогнал мысли о том, что она может оказаться предательницей, но старался не терять бдительности.
— Надеюсь, Рейнсфорд сюда не поднимется и нас не застукает. Или миссис Горинг. Это было бы плохо.
Она сказала, что нас не застукают, так что пусть я не волнуюсь, как будто это было совсем не важно. Я подумал, не подстава ли это. Они могут выйти все вместе, и тогда я попаду в ловушку.
— Не нервничай, Уилл, — сказала Мариса. — Никто нас не застукает.
Она уже знала обо мне кое-что и могла распознать волнение. Сердце вздрогнуло, когда девушка протянула руку и нежно дотронулась до меня.
— Ты никому не говорила, где я прячусь? — спросил я.
— Нет, не говорила, — ответила она с лёгкой обидой в голосе, убирая руку. — Вернёшься, когда будешь готов. Просто тебе нужно время.
— А что, если не вернусь?
— Ну, тогда не возвращайся. Но мне кажется, что лучше вернуться.
— Почему?
— Потому что, Уилл, это действует. Кейт вот тоже вылечили.
— Откуда тебе знать? Здесь не больница, и в лесу нет врачей.
Мариса нахмурила тёмные брови и склонила голову. Откуда мне знать, чего боится Кейт? Я чуть не выдал себя, но Мариса не обратила на это внимания.