Приговоренные к пожизненному (ЛП)

Я приступил обратно к работе и выдернул одно из моих расстройств на вьющемся заросшем кусте розы Преподобной.
Я получил только несколько царапин на плечах. Надеялся, что вырастет ещё что-нибудь в саду, как только закончу. Я не хотел думать о том, что случится со мной, когда я закончу — я не мог продолжать работать здесь, если мне будет нечего делать.
И надеялся, что Преподобная молилась о плане Б.
Я был на чеку, но я не видел Торри снова. Надеялся поблагодарить её за рукавицы ещё раз и за всё остальное.
Когда я приехал домой, машина офицера по моему условно-досрочному была припаркована на подъездной дорожке.
Ещё больше веселья.
Мои родители ненавидели обыски дома, но это было частью соглашения, которое они подписали в качестве условия на моё условно-досрочное освобождение, так что они не могли возражать. Родители могли обижаться на меня ещё больше.
В конце концов, Офицер Карсон не была полнейшей сукой. Я имею в виду, она была одной из них, так что я не сильно доверял ей, но она не выходила за рамки, чтобы сделать вещи ещё более сложными.
Я увидел маму, которая стояла на кухне со сложенными руками, кипя от злости, когда Офицер Карсон прошлась по шкафчикам. Они обе обернулись и увидели меня.
— Здравствуй, Джордан, — сказала Офицер Карсон любезно. — Рада видеть тебя. Как ты?
— Нормально, спасибо, мэм, — пробормотал я. Это был мой постоянный ответ на большинство вопросов.
Я увидел, как она посмотрела на маму, которая до сих пор не разговаривала.
— Как твоя работа? — продолжила офицер.
— Нормально.
— Преподобная Вильямс сказала, что очень довольна тобой.
Я кивнул и засунул руки в карманы. Она благожелательно улыбнулась.
— Хорошо, я закончила здесь. Спасибо, Миссис Кейн. Джордан, мне нужно посмотреть на твою комнату сейчас, хорошо?
Она не должна была спрашивать разрешения, поэтому это было мило, что она спросила.
— Да, конечно.
Я последовал за ней наверх и по коридору, а затем наблюдал у дверей, как она проверяет под кроватью, в моём шкафу, под матрасами и осторожно обшаривает мой комод. Она даже проверила под ящиками и за ними. Это был разумный тщательный обыск, но если бы я захотел спрятать наркотики или другое дерьмо, я бы не был таким чертовски очевидным. Я бы, наверное, оставил их снаружи или на чердаке, спрятанными под балками, как Майки и я делали раньше.
— И как тебе находиться дома?
— Нормально.
Она вздохнула.
— Знаешь, Джордан, часть моей работы состоит в том, чтобы помочь тебе с переходом. Я знаю, это сложно, но если ты поговоришь об этом, то с поддержкой своей семьи у тебя будет больше шансов держаться подальше от тюрьмы.
Ага, точно, поддержка семьи.
— Да, мэм.
Она подождала немного, но больше ничего не получила от меня.
— У тебя есть ежемесячный отчёт для меня?
— Эм, да. Сейчас принесу его.
Я передал ей листок бумаги, покрытый моей обычной писаниной, как курица лапой.
Вместе со всеми остальными требованиями моего условно-досрочного освобождения, я был вынужден писать «полное и правдивое» описание моего месяца.
Я передал ей свои каракули, она бросила быстрый взгляд на них.
— Спасибо, Джордан. Думаю, это будет мой последний визит. Будут ещё случайные обыски конечно, но они будут отличаться. Мы продолжим встречи в моём офисе. У тебя есть моя кредитка, ты можешь звонить мне в любое время, если у тебя возникнут проблемы.
Я кивнул.
— Хорошо, я закончила. Увидимся через две недели. Не забудь взять свои тестирования, которые ты сделал в полицейском участке.
— Да, мэм.
Я провёл её до двери, и она улыбнулась мне своей профессиональной улыбкой перед тем, как уйти.
Мама стучала кастрюлями и сковородками на кухне, когда я запер дверь за Офицером Карсоном. Я знал, что она ненавидела эти обыски так же, как ненавидел их я. Разница была в том, что она не привыкла к ним. Я направился в гараж потаскать немного тяжестей. Это помогало. Немного.
Я поужинал в одиночестве на кухне, помыл свою тарелку и лёг наверху, молясь о сне, который заглушил бы мои мысли.
***
Проснулся я внезапно. Это не был сон, который потревожил бы меня. Я был совершенно уверен, что я услышал что-то.
Я осторожно вслушивался, и затем я услышал это: завёлся двигатель машины. Свет фар прорвали темноту. Что бы это ни было, я догадывался, что это было не хорошо.
Я выскочил из постели и побежал к входной двери. Я прибежал как раз вовремя, чтобы увидеть красный свет, исчезающий вниз по дороге и в город. Я слегка ударил светильник на крыльце и сразу же увидел, что точно сделали мои ночные посетители. Мой грузовик был полит красной краской, и кто-то порезал все колёса.
Я громко выругался, а затем услышал голос отца у себя за спиной.
— Это грузовик твоего брата.
— Я знаю, пап. Я не просил, чтобы это случилось.
— Я должен был знать, что позволив тебе использовать его, всё закончится именно так. Всё, к чему ты прикасаешься…
Я хотел рвать волосы у себя на голове от разочарования. Отец неохотно разрешил мне использовать грузовик Майки, а мама отказалась даже обсуждать это. Но тогда отец указал ей на то, что, в конечном итоге, ей придётся возить меня везде, я думаю, это заставило её согласиться.
В основном, потому что она не смогла выдержать даже мысль о том, что она будет проводить всё время со мной наедине.
Всё равно.
У меня заняло целую неделю тяжелой работы, чтобы заставить грузовик снова работать. А теперь это.
Я не мог поверить, что это случилось. Почему им нужно было осквернить грузовик Майки? Как мне теперь добираться до работы? Как мне теперь делать вообще что-либо?
Мои руки тряслись от адреналина, который горел в моём теле, и я хотел ударить что-нибудь…очень сильно.
— Да, ты не хотел ничего такого. Ты просто сбежал, напился, и Майкл умер из-за тебя.
Голос отца был таким уставшим, даже злым. Это звучало так, как будто он произносил это у себя в голове тысячи раз. Он повернулся на пятках, захлопывая дверь перед моим лицом.
Некоторые вещи не меняются.
  
Глава 4
 
Торри
В знак уважения к «полиции нравов», то есть к моей маме, я поставила будильник на полчаса раньше обычного, чтобы принять душ и одеться прежде, чем Джордан приедет на работу.
Она обвинила меня в том, что я «провоцирую его», делая для него кофе, и выношу его в той одежде, в которой сплю. Я изменила свой режим только потому, что я немного переживала, что и он тоже может так подумать. Я видела, как он смотрит на меня, и он сказал, что я привлекательна…ну «восхитительна» — вот что он сказал. Я приняла этот комментарий с небольшой горечью, в смысле, парень был практически девственником. Хорошо, возможно он не был настоящим девственником, учитывая то, что мама упоминала о его проблемах, в которых он участвовал с девушками, пока не угодил в тюрьму, так что я как-то сомневаюсь, что у него был секс на протяжении тех восьми лет. Так что рожденный снова девственник, наверное. В любом случае, я не хочу усложнять всё для него. И я определённо видела, как усложняла это уже. Не то, чтобы я специально смотрела, просто это было очень эм…очевидно, и чтобы это стало очевидным, он должен был довольно-таки…. мда, лучше об этом не думать.
Из-за того, что лишись тридцати минут сна, я стала раздражительной. Я точно не была ранней птичкой. Я поплелась на кухню, отчаянно желая дозу кофеина, прежде чем продвинуться ещё хоть на сантиметр.
Я прислушивалась к звукам грузовика Джордана, когда внезапно увидела его из окна на кухне. Он был одет в свои слишком большие шорты и, казалось, хромал.
Я постучала в окно, и он подпрыгнул. Чёрт, я правда должна перестать делать это с бедным парнем. Но когда он повернулся, я была шокирована. Я рванула к двери и подошла к нему.