Всем парням, которых я когда-либо любила (ЛП)
Когда мы заканчиваем ужинать, я получаю еще одно смс от Джоша:
«Проехали»
***
Все выходные нам приходиться есть эту соленую свиную лопатку. На следующее утро папа готовит жареный рис и режет свинину на мелкие кусочки, приговаривая: «Думай о ней, как о беконе». На ужин я проверяю свою теорию, смешав ее с макаронами «Крафт» и сыром, но в итоге выбрасываю всю порцию, поскольку на вкус она напоминает помои.
– Если бы у нас была собака… – продолжает повторять Китти.
Так что на ужин я просто варю макароны.
Вечером я вывожу Дорогушу Сэди на прогулку. Так мы с сестрой называем Сэди – золотистого ретривера, хозяева которого живут ниже по улице. Шаховы уезжают из города на ночь, поэтому попросили меня покормить и выгулять своего питомца. Обычно Китти умоляла дать ей сделать это самой, но сегодня по телевизору показывают какое-то кино, которое она жаждала посмотреть.
Мы с Сэди прогуливаемся по обычному маршруту, когда к нам подбегает Джош в своей одежде для бега. Нагнувшись, чтобы погладить Сэди, он говорит:
– Ну и как обстоят дела с Кавински?
«Забавно, что ты об этом заговорил, Джош, потому что это история закрыта и похоронена. Мы с Питером поссорились по видеочату этим утром (на случай, если Джош заметил, что я не выходила из дома все выходные) и расстались. А сейчас я просто опустошена, так как неизменно любила Питера Кавински, начиная с седьмого класса, но се ля ви».
– По правде говоря, мы с Питером расстались этим утром. – Я прикусываю губу, стараясь выглядеть огорченной. – Просто… понимаешь, это очень тяжело. Он так долго мне нравился, а когда наконец-то ответил взаимностью... Но видимо не судьба. Думаю, он все еще не отошел от расставания с Женевьевой. Вероятно, ее власть над ним по-прежнему очень сильна, так что в его сердце для меня нет места.
Джош как-то странно на меня смотрит.
– Странно, он совсем другое рассказывал сегодня в «МакКоллсе».
Какого лешего Питер К. делал в книжном магазине?! Он же вообще не любит читать!
– И что же он сказал? – произношу я как можно небрежнее, но мое сердце так громко колотится, что, уверена, Сэди отчетливо его слышит.
Джош молча продолжает поглаживать Сэди.
– Что он сказал?! – Теперь я уже просто стараюсь не визжать. – В смысле, что именно он сказал?
– Я спросил его, когда вы, ребята, начали встречаться, а он ответил, что недавно. И сказал, что ты действительно ему нравишься.
«Какого черта???»
Должно быть, я выгляжу настолько же потрясенной, насколько себя чувствую, потому что Джош выпрямляется и говорит:
– Да, я тоже удивился.
– Ты удивился, что я могла ему понравиться?
– Ну, вроде того. Просто Кавински не из тех парней, которые будут встречаться с девушкой вроде тебя. – Когда я мрачно гляжу на него в ответ, он пытается как можно скорее пойти на попятную. – Я имел в виду, что ты не такая, ну, ты знаешь…
– Я не такая какая? Красивая? Как Женевьева?
– Нет! Я не это имел в виду. Я пытаюсь сказать, что ты из тех милых, невинных девушек, которые любят проводить время дома вместе со своей семьей, и… не знаю… Кавински не производит впечатления парня, которого это заинтересует.
Прежде чем он успевает произнести еще хоть слово, я выхватываю свой телефон из кармана и говорю:
– Это Питер! Видишь, ему нравятся домашние девочки!
– Я не говорил «домашние»! Я просто сказал, что тебе нравится проводить время дома!
– Позже, Джош. – Я быстро ухожу прочь, волоча за собой Сэди и громко говоря в трубку: – О, привет, Питер.
24
На химии Питер сидит передо мной.
Я пишу ему записку: «Почему ты сказал Джошу, что мы… – я задумываюсь, а потом дописываю, – то самое?».
Когда я пинаю спинку его стула, Питер оборачивается и берет мою записку, немного сползает под парту, чтобы прочесть, а затем пишет что-то в ответ и, откинувшись на спинку стула, бросает ее обратно мне.
«То самое? Ха-ха»
Отвечая, я так сильно давлю на карандаш, что он ломается.
«Пожалуйста, ответь на вопрос»
«Позже поговорим»
Я разочарованно вздыхаю, и Мэтт, мой партнер по лабораторке, как-то странно на меня смотрит.
После урока Питер мгновенно смывается вместе с друзьями. Я даже еще не успеваю упаковать рюкзак, когда он возвращается – уже один.
– Итак, давай поговорим, – произносит он супернебрежно, запрыгивая на стол.
Я откашливаюсь, пытаясь собраться с мыслями.
– Зачем ты сказал Джошу, что мы… – я чуть не говорю «то самое», но, опомнившись, заканчиваю, – вместе?
– Не понимаю, чем ты так расстроена. Я сделал тебе одолжение, хотя мог бы запросто разоблачить твое представление.
Я замираю, ведь он действительно мог.
– Тогда почему не разоблачил?
– А у тебя забавный способ благодарить. Пожалуйста, кстати.
Я автоматически говорю «Спасибо». Стоп. Почему это я его благодарю?
– Я ценю то, что ты позволил себя поцеловать, но…
– Пожалуйста, – повторяет он вновь.
Ух! Питер просто невыносим! И все из-за того, что он мне помог??? Подумаешь! Тоже мне, великое дело.
– Это было… очень великодушно с твоей стороны. Позволить мне сделать это. Но я уже объяснила Джошу, что у нас ничего не выйдет, так как Женевьева тебя захомутала, поэтому все хорошо. Теперь ты можешь перестать притворяться.
Он впивается в меня взглядом.
– Меня не захомутали.
– Уверен? Ну, я имею в виду, вы же, ребята, с седьмого класса вместе. Ты практически ее собственность.
– Ты не знаешь, о чем говоришь, – усмехается Питер.
– В прошлом году прошел слух, что Женевьева на свой День рождения заставила тебя сделать тату на заднице с ее инициалами… Это правда, ты ее сделал? – Я протягиваю руку, будто и в самом деле хочу приподнять его рубашку сзади. Он вскрикивает и отпрыгивает от меня, а я заливаюсь от смеха.
– Итак, у тебя есть тату!
– У меня нет тату! – кричит он. – И мы больше не вместе, поэтому не могла бы ты завязать со всем этим дерьмом? Мы расстались. Все кончено. Я с ней порвал.
– Постой, а разве это не она тебя бросила? – спрашиваю я.
Он бросает на меня неодобрительный взгляд.
– Это было взаимно.
Я быстренько добавляю:
– Ну, уверена, вы скоро вновь сойдетесь. Вы же и раньше расставались, верно? А потом снова сходились. Вы не можете просто отпустить друг друга. Это, наверное, потому, что вы были первыми друг у друга. Я слышала, что такое бывает.
У Питера отпадает челюсть.
– Откуда ты знаешь…
– О-о, это все знают. Вы, ребята, сделали это в девятом классе в подвале ее родителей, верно?
Он неохотно кивает.
– Видишь? Даже я знаю, а я – никто. Даже если на сей раз вы действительно расстались, в чем я очень сильно сомневаюсь, вряд ли какая-нибудь другая девушка сможет с тобой встречаться, – и многозначительно добавляю, – давай не будем забывать о том, что случилось с Джамилой Сингх.
В прошлом году Питер и Женевьева расстались на месяц, так что он начал встречаться с Джамилой Сингх. Она, может быть, даже красивее Женевьевы, ну, во всяком случае, сексуальнее. Длинные вьющиеся черные волосы, узкая талия и большой зад – в хорошем смысле, естественно. Давайте просто скажем, что для нее это не очень-то хорошо закончилось. Женевьева не только изолировала ее от компании, но и пустила слух, что у семьи Джамилии был индонезийский раб, который с ними жил, а на самом деле это просто был ее двоюродный брат. И я уверена, что именно Женевьева распространила в интернете сплетню о том, что Джамила мыла волосы только раз в месяц. Последней каплей было анонимное электронное письмо для ее родителей, в котором говорилось, что у нее с Питером был секс. Родители Джамилии сразу же перевели ее в частную школу. И уже к весеннему балу Женевьева и Питер снова были вместе.