Персидские ночи (СИ)

Мужчины закинули покупки в багажники, а парень открыл дверцу перед Женей:
— Садись.
Та открыла рот, чтоб возразить, но Надя молча втолкнула ее в салон и плюхнулась рядом.
— Я прошу извинения от имени своих соотечественников за неприятную сцену. Больше подобного не повторится, — заявил Хамат, глядя в салон на девушек, и, дождавшись дружного, безропотного кивка, сел в машину на переднее сиденье.
Подруги молчали, хоть и было о чем поговорить, но после сцены, устроенной Хаматом, при нем рта открывать не хотелось. С виду безобидный парень оказался настолько бурлящим внутри, что девушки не знали, как себя с ним вести. Да, он был с самого начала навязчив, но сносен, над ним можно было посмеяться, поговорить как со знакомым, переводчиком – простым и понятным, занимающим одно с ними положение. Теперь же стало ясно, что Хамат такой же переводчик, как Самшат – хозяин ресторанчика. И что за открытия еще их ждут, подруги не хотели и думать. А главное, кого винить в том, что их отдых превращается в какую-то фантасмагорию? Конечно, восточная экзотика, солнце, небо, вода и фрукты – это хорошо, но еще лучше, когда без них, но в целости и сохранности, без витиеватых изгибов сирийской психики и странных событий в жизни, неоднозначных знакомцев.
Женя склонилась над ухом Сусанны:
— Куда ты нас вляпала? — прошептала.
— Ты обижаешь меня второй раз за день, — качнула головой женщина, состроив обиженную и несчастную мину. Получилось натурально, и Женя почувствовала укол совести. Мысленно чертыхнулась, обвиняя себя в целой цепи недальновидных, поспешных и глупых действий, начиная с собственного безрассудства и легкомыслия, способствовавших ее приезду сюда, и заканчивая сегодняшним приступом косноязычия, из-за которого она, что ни скажет, все невпопад.
— Прости.
— Не говори и не думай о людях гадости, тогда и прощения просить не приодется, — заметила обиженно Сусанна и отвернулась к окну.
Женя, ища спасение и успокоение, посмотрела на Надю. Та прильнула к ней, приобняв: я с тобой, ты со мной – у нас все хо-ро-шо!
— Извините, Хамат, а вы кто? — спросила, набравшись смелости. — Вы не переводчик, правильно?
Парень посмотрел на нее в зеркало обзора и нахмурился, повернулся, чтоб убедиться, что видит Надю, прислонившуюся головой к плечу Жени, обвившую своей рукой ее руку. Девушка по взгляду парня поняла, что зря спросила, потому что ответа не получит, а вот враг у нее уже есть. Больше вопросов не было, как впрочем, и настроения, которое после столь красноречивого ответа ушло на дно, и, как минимум, Марианской впадины.
До самого особняка в салоне стояла тишина.
 Глава 5 
— Неудачный день, — вздохнула Сусанна. — Но расстраиваться не стоит, завтра будет другой день и обязательно в противоположность сегодняшнему, хороший.
— Нам бы твой оптимизм, — буркнула Надежда, покидая машину.
— Совет: искупайтесь, позагорайте, к ужину меланхолия пройдет и все плохое развеется. Ничего страшного не случилось.
— О-о! Еще же ужин! — качнулась Женя, закатив глаза к небу. Хамат, решив, что девушка сейчас упадет, обнял ее и тут же получил толчок в живот:
— Не трогай меня! — прошипела она, сверкнув глазами. — Вообще не приближайся! Сусанна, если я увижу его еще раз рядом, я тут же уеду, — предупредила подругу. Та канчула головой, чувствуя неловкость.
Хамат расстроился, понимая, что своей несдержанностью испугал Женю, но ничуть не жалел, что проучил мальчишку, посмевшего выказать неуважение гостям Бен-Хаджаров, прикоснуться к девушке. Его девушке!
Он сунул руки в карман, чтоб не обнять Женю, не напомнить о поцелуе, о тех минутах, что лишь и имели какое-то значение, и тихо сказал:
— Мы увидимся за ужином. Еще раз прошу извинить за инцидент на базаре.
Женя одарила его неприязненным взглядом и пошла за Надей в дом, в свои комнаты. Хамата ее взгляд и ершистый вид позабавили. Он спрятал улыбку и, прислонившись к машине, достал сотовый телефон, набрал нужный номер и приказал доставить оборудование для печати фотографий, ноутбук, фотобумагу – все, что может пригодиться фотолюбителю, который желает стать профессионалом.
Сусанна покрутилась рядом и, как только мужчина убрал трубку в карман, спросила:
— Вечером?...
— Сделаешь, как вчера.
Парень повернулся к женщине, оглядел и улыбнулся:
— Я тебе должен.
— Нет, — покачала она головой, мягко улыбаясь в ответ. — Это мой долг тебе. Ведь именно ты помог склонить маму на согласие нашего брака с Самшатом.
Парень кивнул:
— Хорошо, будем пока считать именно так. Мне кажется тебя что-то беспокоит.
— Да. Ты отменил поездку, встречи, остался, но я боюсь, что все усилия тщетны. По-моему, она не поддается.
— Не думай об этом, просто делай, что велела Мириам. Остальное?... Я уже приобрел больше, чем потерял.
Надя сидела на диване, жевала инжир и смотрела на Женю, что, закинув руки за голову, лежала на полу, на пушистом паласе и разглядывала потолок.
— Не задался денек - права Сусанна. Это мы долго спали.
— Угу, и поэтому получилось то, что получилось.
— Да-а… Я впервые видела, чтоб у человека белели губы от ярости. У меня было чувство, что я встретилась с роботом-террористом.
— Я одного не пойму – кто он? — спросила Женя у лепнины потолка.
— Тебе? — Посмотрела на нее Надя.
— Намек?
— Куда там! Прямо говорю. Обнимались вы как голубки, воркование только в современном духе было. С чего вдруг он позволил себе лапы на тебя наложить? Не расскажешь?
— Мы поцеловались, — Женя перевернулась на живот и вздохнула. — Только давай без криков: ты сошла с ума. Без тебя знаю.
— Нет, слова не скажу, я ж не родительница глупую дочку уму-разуму учить. Но если потом будут неприятности круче, чем случились на базаре, меня не спрашивай, что делать и так далее.
— Надя, я понятия не имею, что со мной произошло. Захотелось вдруг настолько, что не только поцелуй, я бы большее позволила, — Женя села, обняв колени руками. — Вчера, сегодня, как затмение какое-то. Сейчас сижу и думаю: зачем мне этот Хамат? Что он мне? Ну, есть и есть. А там, на улочке, я смотрела на него и сердце из груди выскакивало. И…
Женя вспомнила прикосновение его губ, рук, жар, исходящий от тела, и непроизвольно вздрогнула.
— Что-то неладное творится, — согласилась Надя, внимательно глядя на подругу. — Понять бы что?
— Вот-вот, — Женя перебралась к ней на диван и принялась щипать виноград с вазы на подносе. Надя задумчиво перебирала инжир:
— Скажи честно, тебе Хамат нравится?
Женя вздрогнула, от упоминания только его имени по телу прошла волна тепла и опять стало тесно, жарко и волнительно:
— Не знаю, — потерла лоб в раздумьях и призналась. — Я его хочу.
— Да-а…— вздохнула Надя. — Если это случится, понимаешь, что будет? Мальчик-то далеко не мальчик. Языки знает, по-русски как не каждый гражданин России говорит, наверняка и по-французски так же. Охрана опять же. Заметила? Мужчины от него и от Сусанны не отходили. Ну, с Сусанной ясно, жена господина, а этот? Живет здесь, ужинает за одним столом с хозяевами. Может, он родственник Самшата?
Женя наморщила лоб в попытке сложить образ одного и другого и пожала плечами:
— Может.
— Почему тогда держит это в секрете?
— Спроси еще что-нибудь.
— Спрошу Сусанна. Сказать не могу конкретно что, какие претензии, но с ней что-то не так, точно. Вроде такая же, как была, а вроде и нет, вроде с нами, наша, а вроде и нет… Скажи, Жень, ты не думала, что Сусанна может?...
— Что?
Надя замялась:
— Язык не поворачивается… Да, ну, бред.
— И все-таки?
— Подумалось с расстройства. Ерунда.
— Ясно. Хочешь сказать, а не можешь, потому что нехорошо это, без реальных оснований самую близкую подругу подозревать, причем неизвестно в чем.