Персидские ночи (СИ)

— Не любишь?... Не нужен?...
Отпустить, потерять женщину, которой он грезил столько лет? Женщину, которую искал и ждал, приложил массу усилий, чтоб встретиться, горы свернул – через себя переступил! И узнал, что не любим и не нужен.
Он с силой отшвырнул коробочку с кольцом в стену, давая выход ярости.
Права бабушка Мириам, права…
Ладонь Хамата легла на грудь, нащупала в кармане маленький пузырек с шариками.
Что ж, похоже, у него нет иного выхода, потому что ни смириться с отказом, ни терять он не собирается. Еще есть способы и есть выходы. Раз не помогают мелкие ухищрения, не помогают честность, посулы, подарки и самые слабые, безобидные в общем-то снадобья, в ход пойдут серьезные средства из арсенала бабушки.
Мудрая женщина предусмотрела этот вариант и предупреждала внука. Ну, недаром она хранит род Бен-Хаджаров…
Подруги болтали до полуночи о всякой приятной их сердцу ерунде, как в старые добрые времена, лежа в постели, в темноте не видя лиц друг друга, шептались, откровенничали, делились впечатлениями. Одно нынче было не так – девушки говорили о чем угодно, кроме того, что у каждой на душе. Свои тревоги и заботы каждая оставила при себе, и не лезла с расспросами к другой, старательно избегая скользких тем.
На душе каждой появился осадок грусти от осознания, что прошлое уже не вернешь, и они изменились настолько, что уже с трудом находят понимание. Особенно заметно изменилась Сусанна, а ведь еще полгода назад она была совсем другой: веселой, открытой, искренней. Замужество, жизнь в другой стране сильно и быстро изменили ее, превратив в слишком уж серьезную женщину.
А может, это не так плохо? — решили подруги, переглянувшись.
И кто знает, какие перемены ждут их, как сложится их жизнь. Какой ее поворот приведет к переосмыслению, изменению в их личностях, в какую сторону?
Главное-то не в этом, главное, чтоб они по-прежнему оставались близкими подругами, теми, на кого можно положиться, кому можно верить.
 Глава 7 
— Что у нас сегодня по плану? — спросила Женя, расчесывая влажные после душа волосы.
— Латакия, — улыбнулась Сусанна, усаживаясь за сервированный стол.
— И пляжи Средиземного моря! — добавила Надя, закидывая в приготовленную сумочку последнюю вещь – пудреницу.
— Значит завтрак и вперед.
— Опять шаурма?
— Нужно плотно позавтракать, чтоб не останавливаться для перекуса в сомнительных ресторанчиках и кафе, — пояснила Сусанна.
— Угу, — взяла горсть инжира Женя. — Лучше б кофе заказала.
— Ну его. Какое ни заказываешь, приносят одно и тоже – с кардамоном. Бр-р! — Передернуло Надю.
— А по-моему, вкусно. Мне нравится больше, чем чай. В нем сахара больше, чем воды.
— Здесь вообще все сладкое, ты заметила?
— Зато сок натуральный.
— А что ты хочешь? В Сирии с водой плохо, поэтому соки и не разбавляют.
— Не заметила, что плохо с водой, — бросила Надя.
— Потому что живешь у нас, — пояснила Сусанна.
— Так кофе будет или нет? — спросила Женя.
— Хамат сейчас занесет. Я уже сказала, что для тебя кофе, для Нади сок, а мне чай.
— Он с нами будет завтракать?
— Ты недовольна?
— Да нет, — пожала плечами Женя, изобразив безразличие на лице.
— Повздорили вчера? — спросила Надя.
— А что нам вздорить? Он мне кто? Муж, сват, брат? Так, поговорили о прописных истинах.
— К чему пришли?
— Надеюсь, к пониманию.
— У! — закидывая в рот виноград, кивнула Надя, хитро покосившись на подругу. — Значит друзья?
— И только!
— Узнаю Борисову. Рада видеть вас вновь в полном здравии.
— Я и не болела.
— Нет, была хвороба на голову. Затмение.
— Оно всегда явление временное…
— Коротковременное, — засмеялась Надя.
— В отличие от тебя – да.
— На что намек?
— На Заманкина. Когда определитесь, наконец?
— Да звонил с утра, соскучился, — с загадочной улыбкой поведала Надя. — Созрел, похоже.
— Значит, с одной свадьбы едем на другую? Ура! Сусанна, отпрашивайся у Самшата, летишь с нами.
— Угу, — буркнула женщина, поглощая шаурму.
Хамат преградил охраннику с подносом дорогу в номер. Посмотрел на маленькую чашечку дымящегося кофе. Кинул в него приготовленный шарик, тщательно размешал.
И толкнул дверь в номер.
— Доброе утро, — щедро улыбнулся девушкам Хамат, проходя в номер, а за ним охранник с подносом наперевес. Поставил его на стол, и испарился. Парень подал Жене чашку кофе, молча и не глядя на нее.
Женя, чувствуя себя неуютно и немного виновато после вчерашнего, тоже старалась не смотреть на парня, но выглядеть ничуть не смущенной, наоборот, доброжелательной и приветливой.
— Спасибо, — хлебнула кофе. Хамат кивнул:
— На здоровье, — сел в кресло рядом с ней и принялся завтракать, не обращая на девушку внимание.
Женя пила кофе большими глотками, желая быстрее закрыть мизансцену и двинуться в путь. Ей было неуютно в обществе Хамата, который обижен на нее и не скрывает, так и не сообразив, что обижаться не на что. Виновной Женя себя не чувствовала и все же испытывала некоторую неловкость. Искоса поглядывая на парня, не могла не признать его привлекательности и того, что ей нравится даже его угрюмость, заострившая черты лица, превратив мягкого мальчика в жесткого мужчину. Ей стало отчего-то жаль его, хоть она и на минуту не поверила словам, тому, что он влюблен в нее, и все же понимала: отвергнутый человек должен испытывать самые болезненные ощущения, которых она искренне не желала никому. Нелепая ситуация, если разобраться, но такова жизнь и нужно философски относиться к ударам, потерям, разбитым мечтам, недостигнутым целям.
Женя вдохнула удивительно душистый аромат кофе, допила его уже не спеша, видя, что торопиться некуда, да и бежать, собственно не от кого. Подруги еще не закончили завтракать, а Хамат и вовсе только приступил к трапезе. Она поставила опустевшую чашку, взяла персик и, наслаждаясь вкусом спелого фрукта, смотрела на Хамата, невольно любуясь вьющимися прядями за ушами, профилем, осанкой, плечами.
Девушку бросило в жар: ей вспомнилось тепло и гладкость его кожи, рельеф мышц на груди и властная нежность рук, что сейчас подбирали лепешкой поливу с тарелки, а совсем недавно доставляли ей блаженство.
Внутри Жени словно что-то лопнуло и прошла волной сладкая дрожь, ударила в голову, туманя разум. Персик выпал из ослабшей руки.
Хамат поймал его и подал, глядя в глаза девушки. Женя взяла, судорожно улыбнувшись: ее парализовало от понимания того, что она испытала оргазм от одного взгляда на Хамата, от одной мысли о нем. Парень улыбнулся ей внимательно и, как ей показалось, призывно глядя в глаза, и Женя почувствовала, как внутри вновь начинает пульсировать и нарастать жгучее, острое до боли желание.
— Ну, что? Собираемся? Пошли? — спросила Надя, отодвигая опустевший стакан сока. Женя недоуменно посмотрела на нее:
— Что? А! Да, пошлите, — вскочила, спеша стряхнуть с себя наваждение, зов плоти, что оказывается сильнее разума и проявляется самым неожиданным образом в самые неподходящие минуты. Девушка почти возненавидела себя за случившееся, и как ни пыталась понять суть происходящего с ней – не могла.
Она уже схватила сумку с ноутбуком и стояла у дверей, мечтая быстрее вылететь на улицу и новыми впечатлениями развеять желание, отвлечься. А взгляд- предатель следил за Хаматом, впитывая его образ, следя за каждым жестом.
Парень вытер губы салфеткой, не спеша выпил чай, встал. Надя взяла сумочку, Сусанна подхватила ее под руку и вывела из номера, опережая замешкавшуюся Женю. Ее перехватил за талию Хамат и развернул к себе. Миг взглядов и губы девушки раскрылись для поцелуя, и она его получила, горячий, страстный, но до горечи обиды – короткий. Она бы так и прижималась к нему, гладила кожу, целовалась, но Хамат отстранился и спросил: