Пропавшие буквы, или Алёша Попов в Муми-доле

— А в какую сторону?
— Про это никакого присловья нет, — колыхнула боками Авдотья, — так что танцуй, куда заблагорассудится.
«Ладно, тогда я к тому пригорку потанцую, уж больно приятный он, солнечный», — решила кошка и спросила печку перед тем, как начать танец:
— Ты ничего такого не видела, что вдруг появилось невесть откуда?
— Нет, такого не встречалось.
— Если встретится, сообщай, пожалуйста, на полянку, где избушка. И все остальные пусть так делают, ты уж их предупреди.
— Ладно, — пообещала Авдотья.
Маруся, промурлыкивая ритм, закружилась в пляске прочь от печки в сторону небольшого овражка: мур-мур-мур и мур-мур-мур, мяу-мяу, мур-мур-мур.
Не успела она дотанцевать и полпути до намеченного места, как в воздухе невесть откуда образовалась улыбающаяся кошачья голова, потом постепенно возникли туловище, лапы, хвост, и на траве перед Марусей очутился хорошо упитанный очень пушистый кот.
— Здорово танцуешь, — явно желая познакомиться поближе, мягко произнёс он.
Верно посоветовала Авдотья, подумала Маруся. Только стала танцевать от печки — и вот вам результат. Тут уж никаких сомнений нет. Именно тот случай, о котором Алёша говорил: не было и вдруг стало. Сейчас мы сбежавшую букву разоблачим. Всего-то и дел, что её произнести. Но какую назвать? Вроде бы, этот кот ни на одну не похож… Подойдём к вопросу иначе. Какое десятибуквенное слово Баба Яга сказала, а Алёша на песке записал? Ограбление! Наверняка псевдокот — одна из входящих в «ограбление» десяти букв.
— О! — крикнула помощница следователя.
Кот недоумённо затряс головой.
— Гэ! — гаркнула Маруся.
Кот испуганно на неё посмотрел.
— эР!..
Пока кошка добиралась до конечной «Е», кот успел окончательно убедиться, что перед ним существо не совсем вменяемое, но интереса к ней всё-таки не потерял. Когда Маруся, исчерпав буквы, огорчённо смолкла, он поинтересовался:
— С тобой всё в порядке?
— Выходит, ты не буква? — невпопад, как показалось коту, сказала кошка. — А я думала…
— Я Чеширский кот, — представился Чеширский кот. — Может быть, прогуляемся?
— Почему бы и нет? — зарделась под шёрсткой помощница следователя. — Мне как раз возвращаться надо. Можешь проводить.
И они пошли к поляне, присыпанной песочком, — той, где верба, избушка и лавочка. По дороге Маруся рассказывала Чеширскому, кто она такая и чем тут, в Лукоморье, занимается.
Ко времени их прихода следователь и Баба Яга уже сидели на скамейке, обсуждая свои безрезультатные поиски.
— Чеширский кот, — отрекомендовала Маруся приятеля.
— Сейчас объясню, из-за какой особенности я так зовусь, — сказал пушистый. — Попробуйте меня за ухом почесать.
Алёша попробовал. Кот тут же зажмурился и заурчал, сладостно шепча: «Чеши, чеши, чеши».
— Что ж такого особенного? — удивилась кошка. — В этом смысле я тоже Чеширская.
Кот, полуоткрыв глаза, посмотрел на неё лукаво и ласково:
— Кто знает, как дело сложится. Может быть, и впрямь предстоит тебе стать Марусей Чеширской.
Кошка конфузливо отвела взгляд. И, посмотрев в сторону, увидела крупную бабочку с цветастыми овальными крылышками. Делая вид, что ничего важного сказано не было, Маруся стала гоняться за ней, подпрыгивая на задних лапах и размахивая в воздухе передними. Чеширский кот, перестав урчать, присоединился к разыгравшейся помощнице следователя. Поняв, видимо, что никуда ей от двух преследователей не деться, бабочка в отчаянии дернулась так, что оба округлых крылышка оказались по одну сторону узенького тельца, и опустилась на скамейку. Алёша присмотрелся и дрогнувшим голосом произнёс:
— Вэ!
И тут же бабочка окончательно превратилась в названную букву.
— Следствие на правильном пути! — обрадовалась Баба Яга. — А ну-ка скажи, свидетельница Вэ, где твои друзья и подруги, сбежавшие из книги?
— В ветвях высокой вербы, — ответила бывшая бабочка.
Все посмотрели на вербу, но ничего заслуживающего внимания не обнаружили.
— Правду говоришь? — осведомилась Маруся.
— Вероятнее всего, вру, — не стала запираться Вэ.
— Зачем? — заинтересовалась бабушка.
Буква ответила:
— Верные высказывания выше всяких возможностей.
— Стоп! — воскликнул Алёша, палочкой записывавший на песке показания. — Я, кажется, понял. Не странно ли: все слова свидетельницы начинается с одной и той же буквы. И это буква «В». Наверное, иначе она просто не может, так уж устроена.
— Весьма важный вывод, — оценила Вэ Алёшино умозаключение.
Догадка подтвердилась: слова опять были на одну букву.
— Следствие постепенно выходит на прямую дорогу, — удовлетворённо промолвил Алексей Попов.
Блеснуло на солнце уменьшительное зеркало. Свидетельница Вэ, став крошечной, пискнула на прощание:
— Вот ведь вляпалась! — и очутилась в коробочке с Восклицательным знаком.
Ошарашенный чередой превращений, Чеширский кот счёл за лучшее исчезнуть. Делал он это постепенно, как бы нехотя: первым улетучился хвост, потом — лапы, потом — туловище. Наконец в воздухе осталась парить лишь его слегка извиняющаяся улыбка.
— Как-нибудь увидимся, — шевельнулись губы, и от кота осталось только воспоминание.
— Обычная история, — вздохнула кошка, — сначала — «Маруся Чеширская», потом — «когда-нибудь», — и она смахнула лапкой с ресниц непрошеную слезинку.
— Не грусти, — ободрила её Баба Яга, — никуда твой кот не денется, он ведь не буква.
— Кстати, о них, — Алёша решительно вернул свою бригаду к текущему расследованию. — Что ещё нам даёт обнаружение свидетельницы Вэ? А вот что. Муми-папа не мог вскричать: «Ограбление!» Нет её в этом слове…
  
Глава семнадцатая
 
СЛЕДУЮЩИЕ ДВЕ БУКВЫ
 
В следственных действиях наступила пауза. Дальнейшие шаги были не вполне понятны. Оставалось сидеть на лавочке и ждать.
Ожидание оказалось продолжительным, но, к всеобщей радости, не бесполезным. На полянку спешащей перевалочкой приковыляла печка. На ее белёном стояке в специально для того предназначенном широком кольце покачивался при каждом движении ухват.
— Вот оно, — низким голосом пророкотала печь, — то самое, что возникло невесть откуда.
— Авдотья, — укоризненно произнесла кошка (сразу ведь понятно, что пришла равнодушная к правилам сестрица), — почему же ты мне сразу, когда я интересовалась, не сообщила о внезапном возникновении у тебя этого самого?
— Потому что тогда оно ещё не появилось, и вообще появилось оно не у меня, а у Глафиры. Я, как увидела, спрашиваю: «Откуда у тебя новый рогач?»
— Рогач? — взволнованно вскочил со скамейки Алёша.
— Рогачом у нас ухват называется, — объяснила Баба Яга.
— Ага, — подтвердила печка. — Так вот, значит, я спрашиваю, а Глафира в ответ…
— Да знаем мы, что она в ответ, — перебил следователь и передразнил законопослушную сестру, — «Съешь моего ржаного пирожка, тогда скажу».
— Вот именно, — бухнула откуда-то из поддувала Авдотья. — Пришлось повозиться, пока выяснилось, что происхождение у этого ухвата самое загадочное. Не было, не было — и вдруг есть. Как раз та история, о каких вы любопытствуете. Я рогач у Глафиры забрала — и сразу сюда. Я ж понимаю, время не терпит. У неё бы вы часа три всё это выясняли.
Следственная бригада в шесть глаз уставилась на ухват. С виду рогач как рогач, ничего особенного. Яга и Лёша продолжали изучать старинный предмет кухонной утвари, а Марусе это скоро наскучило, и она стала зыркать глазами по сторонам. Поэтому первой заметила приближающуюся опасность и крикнула:
— Берегись!
На поляну выбежало невиданное чудище. Тремя прямыми ногами, идущими в один ряд и не сгибающимися в суставах, оно разбрасывало в стороны песок и хрипло дышало на ходу: «Йе! Йе! Йе!» Плоская напряжённая спина. Головы нет. «И хвоста», — успела заметить Маруся перед тем, как чудовище нависло над ней. Хорошо ещё, что избушка умудрилась дотянуться до него своей куриной лапой и отбросить от кошки.