Рассказы о животных

Прошлый раз они схватились в норе. Там было тесно, и лиса могла пользоваться своей гибкостью и ловкостью, тогда как Ураску мешало то, что он толстый и неповоротливый. Шкура Ураска оказалась очень нежной и чувствительной к укусам, не то что у лисы. Но если борьба произойдет в другом месте, где у лисы не будет таких преимуществ или где у нее не окажется возможностей так кусаться? Что тогда?
И однажды, когда лиса вышла из чащи и направилась к норе, Ураск набросился на нее из-за куста. Место тут было открытое, не то что тесная нора, и для барсука более выгодное. Лиса барахталась под ним, но Ураск крепко держал ее за шкирку и больно кусал. Для лисы уже одно то, что барсук осмелился напасть на нее, явилось большой неожиданностью. Она пришла в ярость, фыркала и визжала от боли и злости. Наконец ей удалось сбросить Ураска, И теперь напала она. Ловко подпрыгивая, лиса впилась зубами в Ураска и в нескольких местах прокусила его нежную кожу. Из ран заструилась кровь. Это была известная уловка лисы, благодаря которой ей удавалось до сих пор обращать барсуков в бегство. Однако Ураск решил стоять до конца - пока хватит сил.
Неожиданно барсук снова напал на лису и сбил ее с ног. То, что он был тяжелый, сейчас помогло ему, а лису ее легкий вес погубил. Ураск схватил своими крепкими челюстями упавшую на спину лису за горло. Как ни пыталась лиса освободиться, как ни вертелась, как ни царапала брюхо Ураска когтями, барсук не разжимал челюстей и стискивал их до тех пор, пока у лисы не перехватило дыхание.
Лиса жалобно заскулила, умоляя пощадить ее, но Ураск ответил:
- Знаю я тебя! Отпусти тебя и оставь в живых, так ты схитришь и скоро опять окажешься в моей норе - а там мне с тобой не справиться. Не жди пощады! Щадить можно честного противника, а не такого, кто стремится жить за чужой счет!
И барсук держал за горло своего врага до тех пор, пока тот не испустил дух.
И вот Ураск встал, торжествуя победу, и гордо отряхнул свою израненную шкуру. Смелость и решительность принесли победу. Не побори он в себе страха перед лисой, он лишился бы норы и погиб зимой от холода.
Ураск снова поселился в своей норе и с тех пор уже не боялся лисиц. А те вскоре узнали, что Ураск прикончил одну, им подобную, и не отваживались его беспокоить.
Ураск жил долго и прославился как храбрый зверь.
  
Наказанная жадность
 
1
Шумели леса, раскинувшиеся на десятки километров. Правда, шумели они не всегда, бывали дни, а то и недели, когда леса безмолвствовали, словно погруженные в дремоту. Но большей частью, даже в самую тихую погоду, они все-таки чуть-чуть шелестели верхушками деревьев и, едва их касалось слабое дуновение ветерка, издавали глубокие вздохи. А когда ветер крепчал, шелест переходил в торжественный, величавый гул, и казалось, что вокруг рокочет разбушевавшееся море. Тогда вершины могучих сосен и елей склонялись, будто головы великанов, и их шевелившиеся ветви становились похожи на лапы огромных зверей. Березы шумели сурово, угрюмо, точно воскрешали видения давно минувших времен. Листья осин трепетали быстро-быстро, ласково, но тревожно, словно побуждаемые неодолимым желанием поведать таинственную лесную быль.
Когда же поднималась буря, лес шумел так, что заглушал все остальные звуки. Точно волны перекатывались тогда над лесом, появлялись откуда-то издалека и снова исчезали вдали, деревья кланялись низко и опять выпрямлялись, укачиваемые ветром и бурей, как настоящие живые существа.
Могуч бывал тогда лес, могуче было каждое дерево. И весь он, казалось, полон тайны.
А ведь у леса и правда своя жизнь и свои тайны, здесь постоянно хлопочут и суетятся лесные птицы и звери, здесь идет борьба не на жизнь, а на смерть.
Об одной истории, происшедшей в лесу, мы и поведаем - это история о старой выдре Удрас.
Старая выдра Удрас жила под берегом реки, протекавшей среди огромных лесов. Река была невелика, шириной в несколько метров, а кое-где и того уже, и только изредка попадались места пошире. Были в речке глубокие и темные омуты, где водились крупные окуни, щуки, плотва. Небольшая рыба и мальки обитали больше на мелководье, тут они играли, резвились на солнышке в журчащей воде, но старая рыба без особой нужды в этих местах не показывалась. Разве что щука какая-нибудь заплывет сюда и спрячется в водорослях неподалеку от молодых рыбешек, выжидая удобного случая, чтобы накинуться на свою жертву - маленькую плотву или уклейку. Крупной рыбе, когда светило солнце, было гораздо легче скрываться в темных глубоких омутах, чем на мелководье. А прятаться такой рыбе, действительно, приходилось хорошенько, ибо есть у нее враг - выдра Удрас.
Выдра - это такой зверь, который может жить и в воде и на суше. Но больше она все-таки живет в воде. Плавает выдра так же хорошо, как и рыба. Между пальцами у нее имеются перепонки, как у гуся или утки, благодаря чему она очень быстро передвигается в воде. Длина выдры семьдесят-восемьдесят сантиметров, это довольно крупное животное. Есть у нее и длинный хвост - примерно с полметра, который служит ей рулем во время плавания. Дышать в воде она не может и должна поэтому время от времени подниматься на поверхность. Уши у выдры закрываются особыми клапанами, и это позволяет ей свободно держаться под водой.
Живут выдры у рек и озер, где под берегом строят себе норы. «Дверь» такой норы находится под водой, вот почему выдра всегда появляется из воды и уходит туда же, хотя сама нора расположена в сухой береговой выемке. Кроме рыбы, выдра питается еще раками, водоплавающей птицей, лягушками, водяными крысами и другими мелкими обитателями вод. Но любимая ее пища - все-таки рыба, причем крупная, так как на «очистку» мелкой рыбешки ей не хочется тратить время. Тем более, что времени у нее никогда не хватает, - ведь это алчное, прожорливое существо.
Неудивительно, что в той лесной реке, под берегом которой жила старая выдра Удрас, все рыбы очень ее боялись. Она охотилась за ними главным образом ночью - с вечера и до утра. Промышляет выдра по ночам потому, что в темноте она хорошо видит, а рыбам в это время хочется спать, да и видят они ночью куда хуже, чем при дневном свете. Скрываться ночью от выдры рыбам гораздо труднее, чем днем.
Удрас охотилась за рыбами, как собака за зайцами, с той лишь разницей, что охота происходила не на суше, а под водой. Удрас подкарауливала где-нибудь рыбу покрупнее и набрасывалась на нее. Если ей удавалось поймать рыбу сразу, то охота на этом заканчивалась, и она тут же съедала ее. Когда Удрас была голодна, она тщательно обирала мясо с костей и поедала также менее вкусные части. Но если у нее не было особого аппетита, она лакомилась лишь самыми лучшими кусочками, выбрасывая менее вкусные и костлявые. Так она портила множество рыбы и наносила этим большой вред. Если ей не удавалось схватить рыбу с первого раза, то обычно начиналось длительное преследование. В темноте рыбе куда опаснее плавать, чем при дневном свете. Ночью она может запросто наткнуться на какой-нибудь камень, подводный пень или тростник, попасть на мелководье или застрять в прибрежном песке, как севшая на мель лодка. Удрас же видела лучше, чем рыба. Преследовать рыбу ей было легче еще и потому, что выдра хорошо знала: где проберется рыба, там свободно пройдет и она сама. Тем более, если надо, выдра могла ходить, тогда как рыба умела только плавать, и то лишь там, где достаточно глубоко. В мелких местах Удрас бегала, как собака, в этом-то и заключалось ее преимущество.
Часто охота затягивалась, и рыба с выдрой проделывали путь в несколько километров: рыба - впереди, Удрас - за нею. Во время своих дневных странствий рыба хорошо изучила реку и речное дно. Она знала, где встречаются камни, пни, тростник, где глубоко, где мелко. Это в какой-то степени помогало ей спасаться от выдры. Но рыба не могла предвидеть все до конца. Вот и случалось нередко, что, наскочив на какой-нибудь камень, оглушенная рыба становилась для выдры легкой добычей.